Романов #03 - Владимир Кощеев

class="p1">— Спасибо, Иван Михайлович, у меня уже все готово, — заверил я, бросив взгляд на водителя.

Слуга кивнул, подтверждая, что отданный мной приказ давно выполнен и подобающий костюм действительно у меня есть. Я не уделял этому вопросу время, просто передал приказ.

— Благодарю, Дмитрий Алексеевич, что не забыли о нашем договоре, — произнес великий княжич Выборгский, протягивая мне ладонь. — До встречи на награждении.

— До вечера, Иван Михайлович, — пожав ему руку, попрощался я, после чего сел в машину, и внедорожник сорвался с места.

Некоторое время я ехал в полной тишине, пока Виталя не взглянул на меня в зеркало заднего вида.

— Княжич, можно я выскажусь предельно честно? — спросил он.

— Конечно, — разрешил я, сопроводив слова кивком. — Что хочешь сказать?

— Прости, Дмитрий Алексеевич, но ты себя уже загнал и потерял счет времени, — произнес он, перестраиваясь в другой ряд вслед за ведущей машиной сопровождения.

Мы миновали пробку на повороте, и я заметил пару машин, столкнувшихся едва ли не лоб в лоб. Тяжелый внедорожник какого-то рода — гербов отсюда было не разглядеть — въехал в бок легковой машине, вдавив пассажирскую дверь со стороны водителя практически целиком внутрь. Вокруг уже суетилась патрульная служба, я приметил пару человек с камерами, снимающими происшествие — в новостях кого-то будут полоскать сегодня.

— Мы с Кристиной напоминали тебе о приеме у царя, разве нет? — продолжил Виталя. — Но ты вдруг как с цепи сорвался — лишь бы в лабораторию попасть. Ты себя так до смерти доведешь раньше, чем достигнешь цели. Понимаешь ведь, что жизнь — не спринт, это марафон, и до его финала нужно не просто добежать, но и дожить.

— Спасибо, Виталя, — улыбнулся я. — Мне приятна твоя забота.

— Не злишься на меня, княжич? — уточнил он, бросив взгляд в зеркало.

— Нисколько, — честно ответил я. — Сколько ты со мной уже, Виталя? Лет десять?

— Одиннадцатый год, — кивнул он. — В ноябре как раз будет годовщина.

— О чем и речь. Ты меня знаешь больше чем половину моей жизни. Как я могу на тебя злиться? — вновь улыбнулся я. — Но здесь просто так совпало — одно на другое навалилось. Но ты прав, мне нужно следить за собой лучше.

— Спасибо, княжич, — ответил Виталя, заходя на очередной поворот.

Да, кому другому за такие советы я бы мог что-то и сказать. Не дело, когда Слуги учат своих господ. Но разве можно относиться к человеку, который с тобой проводит каждый день и заботится в меру своих сил на протяжении такого срока, как к мебели? Я так не могу, и действительно считаю Виталю одним из тех людей, которых уверенно называю своими. А своими не разбрасываются.

Телефон вновь завибрировал, и я поднял трубку.

— Княжич Романов Дмитрий Алексеевич, — назвался я.

— Добрый вечер, княжич, — проговорил Марков на том конце провода. — Много времени я у вас не отниму. Позвонил поздравить с будущими наградами, а заодно предупредить: возможно, вы потребуетесь в скором времени. Постарайтесь не увлекаться с празднованием.

— Спасибо, Василий Павлович, — усмехнулся я в трубку.

— В таком случае до скорой встречи, Дмитрий Алексеевич, — произнес генерал, после чего завершил звонок.

Виталя бросил на меня вопросительный взгляд, но я покачал головой, демонстрируя, что все в порядке и планы не меняются.

В этот раз генерал позвонил заранее, и я надеюсь, это означает, что на следующем задании сюрпризов не будет. Очень уж меня расстроило, что, несмотря на заверения, что одаренных быть не должно, они внезапно присутствовали в достаточно большом количестве.

Машина вырулила на скоростное шоссе и прибавила ходу. Я прикрыл глаза, погрузившись в себя. Хоть и чувствовал, что вполне отдохнул за время сна, но короткая медитация помогла утвердиться в этой уверенности окончательно. Пьянствовать с остальными княжичами после награждения я все равно не планировал, а возможный вызов на ликвидацию тем более перечеркивал возможное участие в светском веселье.

— Приехали, княжич, — сообщил Виталя, и я поднял веки.

«Монстр» как раз въехал в ворота особняка. На крыльце меня уже ждала Кристина в окружении нескольких слуг дома, и я улыбнулся, разглядывая свою помощницу в униформе рода Романовых.

— Спасибо, Виталя, — поблагодарил я водителя, покидая машину раньше, чем один из слуг потянет руку к двери. — Всем доброго дня, у нас не так много времени, так что приступим к работе.

Меня завели в покои, быстро напоили чаем с закусками. За это время я успел примерить униформу русской армии несколько раз — за не такое уж и долгое время с момента, когда она была на мне, я умудрился подрасти и раздаться в плечах. Незначительно, но без поправок был бы похож на пугало.

В итоге через сорок минут, уже одевшись в униформу с вышитым на ней гербом рода Романовых, я вновь сел в «Монстра». На этот раз водитель был другой — Витале тоже нужно отдыхать, а сменщиков хватает.

— Что ж, поехали, ребята, — велел я охраннику, и тот кивнул.

Внедорожник покатился в обратный путь к центру Москвы, а я поправил воротник и, закинув ногу на ногу, стал ждать. Особых ожиданий от этого награждения у меня не было, но хотел я того или нет, а явиться был обязан, тем более что подобное происходило не так часто. Но это не отменяло того факта, что государственная награда из рук Михаила II не только роду Романовых будет полезна, но и лично мне.

Любой военный значок — и медаль, и орден — открывают новые пути для их владельца. И если раньше ко мне можно было относиться, как к богатому выскочке из Татарии, то после вручения награды я обретаю статус ветерана боевых действий. И здесь уже так просто трепать языком не выйдет, я защищал Русское царство, и за оскорбление в мою сторону можно будет очень серьезно пострадать.

Государь крайне не любит, когда отмеченных его царской рукой кто-то пытается унизить. Потому как грань между «я считаю вас недостойным носить эту награду» и «царь ошибся, когда вам ее выдавал» разница слишком иллюзорна, чтобы Михаил II мог позволить кому-то трепать об этом языком во всеуслышание. Критиковать царя крайне опасно для жизни.

Впрочем, прецеденты случались. От дураков никакая защита не помогает.

На улице начинало темнеть, включилось уличное освещение, превращая довольно