Рыжее знамя упрямства - Владислав Крапивин

Счастливое воспоминание было как фотовспышка:

— Рыжик! У меня где-то есть такая карета! Она ведь из набора с оловянными солдатиками! Будто там в ней генералы или сам король! Я поищу!

Рыжик глянул с недоверчивой радостью.

— А не жалко отламывать колесико?

— Да ты что! Я же ей сто лет уже не играю, валяется где-то… Лишь бы нашлась!

— Хорошо бы… — выдохнул Рыжик, светлея от надежды. — Это колесико маленькое, переднее…

— Да, я постараюсь найти…

Казалось бы, что ему Рыжик с его колесами? Но было уже четкое понимание, что отыскать Рыжику его амулет он, Словко, обязан. А попутно вертелось в голове воспоминание про еще одно колесико — то, что золотисто горело над стеклянным цилиндром со Звездным камнем. В ночной сказке Игоря… Может быть, Рыжик заплакал как раз тогда, когда услыхал об этом чуде?

— Я пошел домой, у меня там куча дел, — шепнул Словко тоном заговорщика. — Буду искать. После обеда встретимся на базе. А сейчас ты ложись и досыпай.

Рыжик с радостной готовностью закивал, на цыпочках шагнул в комнату, полез на койку. Они обменялись улыбками сообщников. Словко натянул носки, шорты, футболку, свернул спальник, но брать с собой не стал: "Заберу потом". В передней надел кроссовки и неслышно отодвинул на двери язычок замка…

Через пятнадцать минут он был на своем дворе. Глянул на окна второго этажа. Шторы были задернуты. "Спят, или уже укатили?" — подумал Словко о родителях. Достал ключ…

В квартире было пусто. Оно и понятно. Выходной день, те, у кого сады и дачи, торопятся туда на самой зорьке. У Словутских был садовый участок с дощатым домиком. Словко в июне, в июле туда не ездил. В августе, когда "уборка урожая", а в отряде почти нет занятий — другое дело. А начало и середина лета — время парусов. Словко поэтому был освобожден от "сельхозработ", родители проявляли сознательность.

Оно и понятно! Мама была ветераном "Эспады"…

Отец в отряде никогда не состоял, даже не слыхал о нем, пока в двадцать лет не познакомился со студенткой Люсей Голенищевой. Но все равно он "родитель высшего класса". По мнению Словко у отца был только один недостаток. Об этом сын поведал в четверостишии:

Не совсем почтительную эпиграмму отец воспринял со смущенным хмыканьем. Дело в том, что он и сам слегка стеснялся своего пристрастия к компьютерным играм.

Когда в доме появился компьютер (мама настояла: детям сейчас это необходимо для современного развития), сначала было опасение: не станет ли сын проводит перед монитором очень много времени? Сперва Словко и правда торчал у экрана часами. Освоил клавиатуру, выход в интернет, установил по е-мейлу связь с Жеком (это была главная радость). Но "игрушками" не очень увлекся, книги были все-таки интереснее. Поиграл, конечно, а потом сказал:

— Чего-то не очень получается. Тут нужен математический склад ума, а у меня в голове полная эта… гуманитарность. Вы же знаете, я таблицу умножения еле выучил к третьему классу…

Зато отец, однажды занявшись игрой, связанной со "Звездными войнами", "въехал" в это дело по уши. Приходил с работы и тут же усаживался на вертящийся стул перед клавиатурой. Словко иногда стонал:

— Папа, ну мне должно быть письмо от Жека, пусти на минутку… Мне надо найти в интернате материал про Крузенштерна, для реферата, а ты…

— Подожди! Я как раз перехожу на пятый уровень, сорвешь мне все…

Мама заступалась за Словко:

— Борис, не притесняй сына, ты хуже ребенка. Нельзя столько сидеть у дисплея… Ты слышал, что недавно в компьютерном клубе у одного подростка случился инсульт? После двенадцати часов такой вот игры!

— Но я же… не двенадцать же часов… И не подросток же, а мужчина в расцвете лет…

— В расцвете, а как младенец! Станешь компьютерным фанатиком…

— Ну и стану… Разве не имеет права такой положительный представитель рабочего класса, как я, иметь хотя бы один недостаток? Ведь и так… хозяйскую лямку тяну, никотина не потребляю, водку не пью… почти…

— Ох уж, почти! — восклицала мама. — А тогда, с Андреем!..

— Ну что "с Андреем". В гости приехал человек, один-то раз можно…

Дядя Андрей был мамин брат. Тоже когда-то "горел" в "Эспаде". Теперь он был пилот гражданской авиации. Любил отстаивать справедливость (эспадовец же!), поэтому два года назад загремел со службы в большой государственной авиакомпании. Дело в том, что поддержал забастовку диспетчеров, хотя пилоты делать этого не имели права. Ушел в небольшую частную компанию. Та зарабатывала прибыль на африканских рейсах. Из Африки дядя Андрей привозил статуэтки черного дерева и львиные клыки на цепочках (скорее всего, пластмассовые). А год назад он подарил племяннику свой мобильник. Это решило для Слово массу проблем. Не надо заранее объяснять дома: куда пошел, во сколько придешь, где тебя носит. Можно из любого места связаться с ребятами. Можно прямо с яхты позвонить на базу или на дежурный катер (только надо на всякий случай держать телефон в непромокаемом чехле)…

Вспомнив о мобильнике, Словко позвонил родителям.

— Мамы-папы, вы где?

Было и так ясно, что в машине — трубка вибрировала от шума двигателя.

— Мы подъезжаем к нашему роскошному поместью, — отозвалась мама. — А где ваше сиятельство?

— Сиятельство дома. Коробку ищу, картонную. Ма-а, она была за диваном, а теперь куда ты ее переправила?

— Вынесла на балкон, когда приводила квартиру в божеский вид… Завтрак и обед в холодильнике.

— Ясно… Вы в саду будете ночевать? Тогда я снова к Игорю и Ксене…

— Ночевать будем дома, папе завтра на завод…

— В воскресенье-то!

— Скажи это нашему "Машинному эскулапу"…

"Машинным эскулапом" прозвали отца на заводе. Он был слесарем-инструментальщиком, токарем-универсалом и специалистом по ремонту оборудования. Таким, что руководство завода чуть не молилось на него, на "простого представителя рабочего класса", как он любил называть себя. Но сейчас он уже не был "простым представителем". Полгода назад на заводе "Металлист" появился новый директор, Андрей Васильевич Ткачук, известный в деловом мире под прозвищем "Неудачник". Несмотря на такое прозвище, дело он знал, завод начал наращивать мощь скорыми темпами, перестали задерживать зарплату, восстановили закрытый было детский сад. Получили новые заказы. Словкиного папу Неудачник пригласил в кабинет, угостил чаем и спросил: не хочет ли Борис Герасимович Словуцкий стать начальником ремонтного цеха.

Борис Герасимович сказал, что ни в коем разе.

— С какой стати? Сроду не был начальником. У меня и диплома нет, со второго курса поперли за нестыковку с профессорами…