Дочь его врага - Эмили Джордж

Кажется, он один. На всякий случай Джулия выждала некоторое время. Но нет, ни телекамер, ни софитов, ни корреспондентов с микрофонами и фотоаппаратами. Словно почувствовав на себе ее взгляд, Роджер повернулся и посмотрел на Джулию. Их взгляды встретились, он быстро зашагал по пыльному летному полю, неотвратимо приближаясь к Джулии.

— Джулия!

— Роджер. Удивительно, что ты смог вырваться.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же был занят, я не ожидала, что ты прилетишь один.

— Я не один. — Он показал на группу добровольцев, спускающихся по трапу. — Почему ты меня не дождалась?

— Не хотела терять время. Я думала, что Эндрю…

— Эндрю? — Роджер помрачнел. — При чем здесь Эндрю?

Не дожидаясь ответа Джулии, он подошел к пикапу и сел на пассажирское сиденье. Джулия сказала себе, что сейчас работа должна быть важнее личных переживаний. Она вернулась к машине и села за руль.

— Я отвезу тебя в лагерь и по дороге расскажу, что здесь происходит.

— Я уже знаю, я говорил с Эндрю по рации с борта самолета, он ввел меня в курс дела. Так что не трать время на разговоры, лучше поскорее доставь меня на место.

Давно Джулия не видела Роджера таким взвинченным. Она в сердцах захлопнула дверцу пикапа сильнее, чем было необходимо, но Роджер никак на это не отреагировал. Он с горечью думал, что недооценил Джулию, но, как бы то ни было, он не собирался становиться в очередь за Эндрю.

Джулия истолковала причину плохого настроения Роджера по-своему. Ему, вероятно, еще не доводилось оказываться в ситуации, когда женщина ушла от него сама, и это задело его гордость. В продолжение своих мыслей она сказала:

— Что ж, привыкай.

— К чему я должен привыкать? — холодно поинтересовался Роджер.

Но Джулия сосредоточилась на управлении автомобилем. Когда впереди показался лагерь, она испытала облегчение. У нее были все основания ненавидеть и презирать Роджера, уйти от него, но короткая поездка в машине показала, что ее влечение к нему от этого нисколько не ослабело. Она по-прежнему его любит, и, возможно, всегда будет любить, но это ничего не меняет. Кроме любви нужны еще доверие, верность, без этого отношения не могут быть долговечными.

Выйдя из машины, Роджер первым делом поискал глазами Эндрю и, найдя, устремился к нему. Джулия последовала за ним. Подходя, она услышала обрывок разговора:

— …Молодцы, отлично поработали.

— Дополнительные палатки, которые вы привезли, придутся очень кстати, — сказал Эндрю. — Вижу, вы обо всем подумали.

Роджер покосился на Джулию.

— Надеюсь, что обо всем. Джулия проводит меня к месту катастрофы.

Через несколько минут Джулия снова сидела за рулем и вела машину. Она смотрела только на дорогу и старалась не думать ни о чем, кроме работы.

К облегчению Джулии и Роджера, завалы были уже разобраны, и руководитель команды добровольцев доложил, что под обломками не найдено ни одного тела. Самые тяжелые раненые были отправлены в больницу имени Энтони Хогана, тех, кто пострадал меньше, отвезли в лагерь экспедиции, где им оказывали помощь.

— Слава Богу, кажется, деревня скоро сможет вернуться к нормальной жизни, — сказала Джулия.

— Даже быстрее, чем ты думаешь. Аборигены смотрят на жизнь более философски, чем мы, европейцы. И, конечно, Эндрю…

Джулия насторожилась.

— Роджер, не начинай…

— Не начинать что?

Интуиция подсказывала Джулии, что не стоит продолжать разговор, но она не стала к ней прислушиваться, и, когда они тронулись в обратный путь, спросила:

— Так что ты пытался мне сказать об Эндрю?

— Пытался? Ничего. Я собирался сказать, что благодарен ему за помощь, что он оказался очень ценным работником. Я рад, что в лагере остается такой надежный человек, как Эндрю, человек, которому я могу доверять.

— Как прикажешь тебя понимать? Это что же получается? Остальным членам команды ты доверять не можешь?

Вместо того чтобы ответить на прямой вопрос Джулии, Роджер холодно заметил:

— Ты очень торопилась к нему присоединиться.

От неприятной догадки Роджер почувствовал металлический привкус во рту. Джулия смотрела не на него, а вперед.

— А ты, наоборот, не слишком торопился покинуть Аделаиду. Что, дамочка оказалась такой сексуальной, что ты не мог от нее оторваться?

— Какая еще дамочка? — раздраженно переспросил Роджер. Казалось, он не понял, что Джулия имеет в виду. — Не меняй тему. Если ты хотела остаться здесь и работать с Эндрю, нужно было так и сказать. Я, как и собирался, улечу в Сидней и освобожу место для Эндрю.

— Сколько раз можно повторять, что между мной и Эндрю ничего нет!

Джулия задохнулась от возмущения. Это называется видеть соринку в чужом глазу и не замечать бревна в своем! Как Роджер вообще смеет упрекать ее в чем бы то ни было, когда сам уложил другую женщину в постель, буквально еще не остывшую после прежней любовницы.

Поглощенная спором, Джулия не заметила глубокую выбоину на дороге. Неожиданно пикап завалился на бок и накренился, раздался угрожающий скрежет металла, и, когда уже Джулия подумала, что опасность миновала, другое переднее колесо налетело на кочку. Джулия затормозила. Два колеса пикапа оторвались от земли, машина накренилась под острым углом и застыла в таком положении. Роджера бросило на Джулию, и на несколько мгновений она оказалась зажатой между его телом и дверцей, но затем Роджер, замысловато выругавшись, ухватился за другую дверцу, которая теперь находилась у него над головой, подтянулся на руках и выбрался из машины.

Он обошел пикап и зашел со стороны водительского сиденья.

— Не подходи! — крикнула Джулия.

— Не двигайся! — рявкнул Роджер в ответ. — Тебя может придавить! Я сейчас попытаюсь вытащить тебя.

Но Джулия уже вылезала в окно, которое теперь находилось всего в ярде от земли.

— Не трудись, я сама справлюсь.

Наконец Джулия оказалась на безопасном расстоянии и от пикапа, и от Роджера.

— Тебе повезло, — сердито буркнул Роджер.

Джулия не пострадала, только это и имело для него значение. Он смотрел на испачканные грязью лицо и одежду Джулии и испытывал огромное облегчение.

— Почему ты не захотела, чтобы я тебе помог?

— Наверное, потому что я вполне способна решить свои проблемы самостоятельно.

Джулия поняла, что дрожит, по-видимому, происшествие потрясло ее гораздо сильнее, чем она готова была признать.

— У тебя что-нибудь болит?

— Ничего не болит!

Роджер шагнул было к Джулии, но она попятилась.