Мечта цвета фламинго - Светлана Лубенец

– В противном случае Ленчик узнает, что параллельно с ним, пятидесятилетним жирным и лысым мужиком, ты живешь еще и с юным знойным Рашидом из варьете «Аладдин». Волосов, конечно же, вышвырнет тебя из этой кукольной квартирки, и ты вместо Сабины опять превратишься в обыкновенную Ирку Собину, которой место не на подиуме, а на какой-нибудь прядильной фабрике.

Светлана надеялась, что после такой ударной информации Сабина замечется по комнате и, ломая руки, расскажет все, что знает, но девушка расхохоталась ей в лицо.

– Рашид из «Аладдина» – это вчерашний день, Светлана Аркадьевна! Ваши сведения устарели! – сказала она, нагло улыбаясь и закуривая длинную черную сигарету. – Курите! – она протянула пачку Светлане.

– У меня свои. – Светлана достала из розовой сумочки любимые сигареты с шоколадным вкусом и, закуривая, судорожно обдумывала создавшуюся ситуацию. Как на грех, в голову ничего путного не лезло. Прокололась она с этим Рашидом, ох прокололась. Информацию надо проверять. Говорят же, семь раз отмерь, а потом отрежь.

– Допустим, что эти сведения устарели, – наконец сказала она, выпустив в сторону Сабины длинную струю дыма. – Но ведь я могу собрать и новые. Вряд ли ты долго пролежишь под жирным стариканом Волосовым! Захочется, поди, молодого тельца-то, а!

– А вдруг не захочется, а? – повторила интонацию Светланы Сабина. – Может, у меня такие извращенные вкусы, Светлана Аркадьевна! Не допускаете? Я, может быть, потому и кинула Рашида, что от толстых жирных мужиков получаю больший кайф!

– Все, конечно, может быть, Ирка, – вздохнула Светлана. – Признаю свое поражение. Но ты все-таки знай, что я буду рыть дальше, потому что мой магазин – это мой магазин, и твоему толстопузому Ленчику я его за просто так не отдам!

Светлана еще долго сидела в машине возле подъезда Сабины и курила одну сигарету за другой. Да-а-а… Сорвалось мероприятие. Девка оказалась кремневой. Пообтерлась в кругах питерского бомонда. Голыми руками не взять. Светлана Аркадьевна загасила сигарету и, резко выдохнув, прогоняя тем самым сковавшую тело слабость, взялась за руль.

Она на автопилоте ехала по забитым машинами улицам и думала о том, что в последнее время почему-то все у нее идет наперекосяк, все из рук вон. Она посмотрела на часы. Скоро Павлик пойдет к Муромцевым чинить компьютер. Лишь бы там не сорвалось! Только бы он клюнул на Ляльку! До чего же она, Светлана, устала от этого бешеного ритма жизни, от того, что приходится все за всех решать, все за всех продумывать и устраивать. Так хочется обыкновенного обывательского счастья: чтобы сын женился, чтобы внуки пошли, горластые, слюнявые, чтобы они с Мишкой чинно гуляли с колясочкой. Стоп! С Мишкой! Светлана резко затормозила, потому что иначе врезалась бы во впереди едущую темно-синюю «Ауди», свернула в узкую улочку и остановилась, не глядя, разрешена ли там парковка. С Мишкой? Какое там с Мишкой! Мишка теперь будет гулять с Ниной. Светлана Аркадьевна почувствовала, что сейчас расплачется, совершенно непонятно отчего. Что, собственно, такого ужасного случилось? Подумаешь, Сабинка утерла ей нос! Не впервой! Она еще свое возьмет! Не с такими передрягами справлялась! Но Мишка… Когда она передавала его Нинке в руки, как неодушевленный предмет, даже не могла подумать, что станет этим терзаться. С Борисом у нее все в лучшем виде. Чего еще надо? Вот и сейчас, как только она подумала о нем, низ живота будто окатила горячая волна, а по обнаженным рукам пробежали мурашки. Все-таки он классный любовник! Но представить, как они с Борисом гуляют с колясочкой, в которой будет лежать Пашкин ребенок, ее внук, Светлана все же не смогла.

Она решила поехать к Кравец, чтобы выбрать себе парочку платьев. Все-таки новые шмотки очень успокаивают нервную систему и врачуют раны. К тому же через неделю ей идти на юбилей, и неплохо бы заказать какой-нибудь улетный туалет. И хорошо бы в каком-нибудь новом стиле, потому что душа просит перемен. Татьяна Кравец готовилась к поездке со своей коллекцией вечерних платьев и молодежной спортивной одежды во Францию. Эту поездку, которая должна была вывести ее на новые рубежи, тоже устроила ей Светлана, потому вообще-то имела полное право выбрать себе платье прямо из этой коллекции, но, к сожалению, они шились на тощих манекенщиц ростом под два метра. До таких высот Светлана Аркадьевна не дотягивала. В общем, она посмотрит, что там у Таньки есть хорошенького.

Татьяна, не мешкая, провела спонсоршу в комнату с новыми платьями. Они, как всегда, были выше всяких похвал. Светлане сразу приглянулось шифоновое светло-зеленое с вышивкой по подолу, стилизованной под павлиньи перья.

– Класс! – сказала она, прикладывая к себе платье перед зеркалом.

– Брось, Света, это не твой цвет, – сказала ей Татьяна. – Я тебе могу предложить другое, и размерчик как раз твой имеется.

Она прошлась меж стойками и вынесла длинное кремовое платье с крупными, голубыми, под цвет Светланиных глаз, цветами. Оно было декольтированным, и к нему полагалась чудного вида голубая накидка с рукавами, как на портретах женщин эпохи Возрождения, отделанными золотистыми шнурами. Затюканная жизнью бизнес-леди, не мешкая, стащила с себя бордовый костюм и птицей впорхнула в удивительный наряд. Из зеркала на нее глянула загадочная женщина.

Татьяна подошла к приятельнице и патронессе и забрала в узел на затылке ее белые волосы. Светлана Аркадьевна показалась себе еще изысканней и прекрасней.

– Нравится? – с улыбкой спросила Кравец.

– Танька! Ты волшебница! – Светлана, у которой резко улучшилось настроение, чмокнула Татьяну в щеку. – Париж будет у твоих ног! Вот увидишь!

– Хотелось бы! – весело ответила Татьяна. Она взяла в руки зеленое платье с перьями павлинов, любовно оглядела его и сказала: – А это я специально сшила для Сабины. Я предложила ей поехать со мной. К ее черным волосам и темно-карим глазам это платье очень подойдет! Видишь, тут, в перьях, столько коричнево-золотистого, как раз к ее медовой коже, и… – Кравец осеклась, увидев, как перекосилось ненавистью лицо Светланы. – Что-то не так, Света? – спросила она.

– Не так! – резко выпалила Светлана Аркадьевна. – Сабина не поедет в Париж, пока я не дам на это «добро». Понятно тебе, Татьяна?

– Чего уж тут непонятного, – усмехнулась Кравец и перешла на «вы». – Вы уже говорили: кто платит, тот и заказывает музыку. Это я очень хорошо запомнила.

Светлане стало стыдно, и она, переменив начальнический тон на дружеский, извинилась:

– Прости, Таня. К тебе это не имеет никакого отношения. У меня с Сабиной свои счеты. Но если ты можешь отказаться от ее услуг, то я прошу тебя, откажись… Я не приказываю, нет… Я прошу! Пожалуйста! Во-первых, в Питере полно красивых девчонок Сабининого типа, а во-вторых, возможно, что она и поедет, только ей придется за разрешением прийти ко мне! Так как, Татьяна?

– И как я ей скажу, что она должна идти просить у тебя разрешения? Она ведь может просто отказаться ехать и к тебе не пойдет.

– Не нашлась еще такая моделька, которая отказалась бы продефилировать на парижском подиуме. И Сабинка приползет ко мне, я в этом нисколько не сомневаюсь. Эта поездка – ее шанс прыгнуть выше собственного носа, и она его не упустит! Это я тебе говорю – Светлана Тарасова!