Конец света - Василий Головачев

– Я не хотел, Олег, так получилось… ты один?

– С женой.

– Семья от Бога нам дана, замена счастию она, – с кривой усмешкой процитировал Редкозуб чьё-то[6] двустишие.

Фенер покачал головой; у депутата прыгали губы, в таком состоянии Олег не видел его никогда. Протянул лекарства.

– Ты никогда не жаловался на сердце. Может, тебе не валидол нужен? Тебя же трясёт!

– Холодно мне что-то… надеюсь, ты не будешь злиться?

– За что?

– За то, что я тебя нагрузил.

– Ерунда.

Одной рукой Редкозуб взял коробочки, протянул другую приятелю.

– Огромное мерси!

Ладони соприкоснулись.

И Редкозуб вспыхнул!..

Сведения, полученные от Щербатова, оказались такими впечатляющими, требующими тщательного изучения и анализа, что Шумилов не стал откладывать дело в долгий ящик и практически сразу после визита полковника связался со своим замом по Фронту национального спасения, полковником в отставке Веретенниковым Юрием Владимировичем.

Полковник приехал через час, вдвоём они ещё раз внимательно прочитали текст сообщения, написанный депутатом Фенером, и посмотрели друг на друга.

– Тянет на «вышку», – задумчиво сказал невысокий, но крепкий, подтянутый, шестидесятилетний Веретенников.

– В смысле? – проворчал Шумилов.

– Победим мы – им «вышка», победят они – нам. Я бы не рискнул заниматься этим, уровень не наш.

– Но реагировать как-то надо? Ведь страшное дело затевают господин премьер и компания!

– Если только твой Фенер не передёргивает факты.

– Не передёргивает, я слышал отзывы о нём, государственный человек, о державе печётся.

– А Щербатов случайно не водит нас за нос? Он же сам возглавляет антитеррористическое подразделение, у него должна быть связь с НАК[7].

– Если бы у него была связь, он бы ко мне не обратился. Зато эта связь есть у нас – Любичев.

– Но мы-то чем поможем? Разве что сольём материал в Сеть.

– Этим никого сейчас не остановишь, «контора» мигом выловит информаторов и прикроет канал утечки. Надо идти к президенту.

– У меня нет прямого выхода на него.

– У меня тоже.

– Тогда давай через Лабичева. Он действующий офицер НАК, дружит с командующим Росгвардией.

Шумилов помассировал ладонью локоть под повязкой, мимолётно подумав, что надо завязывать со спортом.

– Агафон сейчас в деревне…

– Поедем к нему, если он согласится нас выслушать, время не ждёт.

– Ладно, делать всё равно нечего, давай звонить.

Полковник Любичев Агафон Спиридонович отозвался лишь на третий звонок:

– Прошу прощения, Алексей, оставил телефон в хате, услышал со двора, пока добежал…

– Ты в Москве, Спиридоныч?

– В Лебедеве, собрался на рыбалку.

– Мы тут с Юрой голову ломаем, как добраться до президента.

– Что случилось?

– Вы не следите за новостями? Неделю назад Зимятова убили.

– Слышал.

– Надо поговорить.

– Я буду в Москве во вторник.

– Дело очень срочное и серьёзное.

Любичев хмыкнул.

– Тогда предлагаю встретиться у меня, если не возражаете. Пообедаем вместе, ушицы хлебнём свеженькой, обсудим вашу проблему.

– В общем-то, нас это устраивает, я сам побоялся предложить.

– Да бросьте, Алексей Иваныч, дело житейское, единственный вопрос: мой друг не помешает встрече?

Шумилов помолчал.

– Вообще-то информация не предназначена для чужих ушей… а кто ваш друг? Я его знаю?

– Знаете, генерал Серебров Виктор Сергеевич.

Руководители Союза офицеров переглянулись.

– Это называется – бог нас услышал, – усмехнулся Веретенников.

– Мы даже не надеялись, – признался Шумилов. – Генерал будет очень даже кстати.

– Ну и отлично, подъезжайте, сколько вам потребуется времени?

Шумилов посмотрел на Веретенникова.

Дача Любичева располагалась на окраине деревни Лебедево, в сорока километрах от Москвы, но добраться до неё от столицы по множеству сельских дорог было непросто.

– Часа через два, не раньше, – сказал Веретенников.

– Приедем к часу, – пообещал Шумилов.

– Это меня вполне устроит, – обрадовался Любичев, – успею приготовиться. Как ехать, вы знаете, жду.

– Ничего по дороге купить не нужно? Заехали бы.

– Ничего, всё есть, даже водка. – Любичев рассмеялся, зная, что руководители Союза алкоголь не употребляют.

– Будет не до водки.

– Даже так? Ладно, посмотрим по погоде. – Связь оборвалась.

– Поехали, – стряхнул оцепенение Шумилов.

Гаража у него не было, и машина – УАЗ «Патриот» – стояла возле дома, среди автомобилей других жителей квартала, также не имевших гаражей.

Выехали по Ленинградскому шоссе на МКАД, по кольцевой автодороге, не быстро, но и не медленно, добрались до Дмитровского шоссе и через полтора часа въехали в деревню, начавшую в последнее время возрождаться из руин, благодаря развернувшимся на месте бывшего колхоза имени Ильича фермерским хозяйствам.

Дача отставного полковника представляла собой небольшой двухэтажный деревянный коттеджик, построенный на месте старой деревенской хаты. Коттедж стоял в сосновом лесу, совсем рядом с небольшим озерцом, и был огорожен деревянным забором высотой до двух с половиной метров. От усадьбы до озера была проложена дорожка из квадратных керамзитовых плит.

Ворота открылись сами, как только «Патриот» Шумилова подъехал к ним, они были снабжены видеокамерой и механизмом отпирания.

Хозяин дачи и его высокий гость (высокий во всех смыслах, потому что рост генерала Сереброва был не менее двух метров) сидели в беседке, потягивая пиво и закусывая вяленой рыбкой. У мангала в сторонке хлопотал какой-то лысоватый старичок в холщовых штанах и при фартуке.

Новых гостей встретили объятиями, проводили к столу и угостили приготовленной ухой и жареной рыбой.