Молли и кошачье кафе - Мелисса Дэйли

– Хорошо. – Дебби сделала глоток чая. – Девятнадцать часов, и это все, что я хотела сказать. Девятнадцать часов! – и она опустила лицо в чашку, скрывая улыбку, а Софи закатила глаза.

– Ну ладно тебе, мам, я же не специально, ты же знаешь, – кажется, разговор всерьез нервировал ее. – И вообще, тут кто-то только что говорил, что рождение детей – самое лучшее, что может случиться с женщиной?!

– Конечно, солнышко, я же просто шучу, – смеясь, извинилась Дебби, ласково похлопав дочь по коленке. – И от своих слов я не отказываюсь, это правда самое лучшее, что случилось в моей жизни. Ты – самое лучшее, что у меня есть.

Не отрывая от меня взгляда, Дебби нащупала руку Софи и сжала ее. Софи состроила гримаску, но руку не отняла. Так они и сидели, держась за руки и не сводя с меня глаз. Впрочем, совсем скоро я снова начала ерзать и изгибаться от боли.

– Ну вот, опять, – взволнованно молвила Дебби и, поставив кружку на стол, подалась вперед.

Третий котенок появился почти сразу. Я умыла его, а Дебби насухо вытерла полотенцем и осмотрела.

– Действуем, как хорошо отлаженный механизм, правда, девочки? – пошутила она, подкладывая третьего малыша к первым двум.

Но на этот раз отдыхать мне не пришлось: почти сразу я почувствовала новые схватки, и вскоре на свет явился котенок номер четыре.

– Только полюбуйтесь, – сказала Дебби, когда все четверо были уложены в рядочек и радостно чмокали молоком. – Все одинаковые, в полоску. Как же мы будем их различать, Молли?

Я хотела мурлыкнуть, но даже на это у меня не хватало сил. Появление одного за другим двух котят совершенно меня вымотало. Будто кто-то выпил из меня всю энергию. Я в жизни не чувствовала такой усталости. Вытянувшись на подушке, я задремала.

– Кажется, она заснула, мам. Как ты думаешь, это все? – шепотом спросила Софи.

– Не знаю, – шепнула в ответ Дебби.

Я почувствовала прикосновение ее пальцев у себя на животе.

– Ну-ка, потерпи, – и она нажала сильнее. – Простите, девочки, отдыхать еще рано. Там еще один!

Я знала, что Дебби права, но преодолеть невероятную слабость было совершенно невозможно. Почувствовав уже знакомую тяжесть в животе, я поняла, что не могу даже шевельнуться.

– Ну, девочка моя, ты ведь знаешь, что надо делать. Вытолкни боль, – умоляла Дебби, но я и головы-то не могла поднять, не то что помочь появиться на свет очередному котенку.

Чувствуя, как изнутри поднимается боль, я закричала громко и жалобно. Тело содрогалось в конвульсиях, боль заполнила его целиком, от носа до кончика хвоста. Она пожирала меня изнутри, и я ничего не могла с этим поделать. Когда схватка ослабла, я упала на подушку, голова свесилась вниз.

– Мамочка, что не так? Почему она просто лежит? – донесся до меня сквозь забытье испуганный голос Софи.

– Давай же, девочка, осталось совсем чуть-чуть, – Дебби потрепала меня по щеке, пытаясь привести в чувство.

– Она заснула, посмотри, – Софи пальцем приподняла мне веко, но глаза у меня закатились, и я начала терять сознание. – Как же мы достанем оттуда котенка, если она его не вытолкнет?

Ответа Дебби я не услышала. Все звуки исчезли, и я погрузилась в спасительное беспамятство. Не знаю, сколько времени это продолжалось, но следующим, что я ощутила, стала чудовищная боль, разрывающая все нутро. Дебби полулежала на полу у подоконника, почти вплотную прижавшись лицом к моей мордочке.

– Ну же, Молли, давай, ты справишься! – скомандовала она решительно.

И снова была боль, проникающая в каждый закоулок тела, а я ничего не хотела, кроме одного – снова погрузиться в блаженную темноту сна. Но Дебби определенно решила не оставлять меня в покое, тормошила и терла пальцем между ушами, лишь стоило мне прикрыть глаза. Ее настойчивость заставила меня собраться с последними силами для окончательного рывка. Это продолжалось дольше, чем раньше, и я заметила, что Дебби и Софи следят за мной не дыша.

Обе они шумно выдохнули, когда, наконец, на свет появился пятый котенок. В изнеможении откинувшись на подушку, я на какое-то время отключилась, наслаждаясь невыразимо прекрасным ощущением полного покоя. Я была так слаба, что не могла даже приподняться на лапах, так что Дебби подняла котенка, чтобы я могла на него взглянуть.

– Да он настоящий здоровяк. Неудивительно, что ты с ним так намучилась. Умница, девочка! – восхищенно произнесла она. Я взглянула на котенка. Вдвое крупнее остальных, он отличался от них и окраской – черный, как смоль, с белым пятнышком на груди. Весь в отца, подумала я, мысленно улыбнувшись.

Скоро все пятеро котят, радостно чмокая, сосали молоко. Дебби сбегала наверх за бутылкой шампанского и, к удивлению Софи, плеснула немного и ей. Они торжественно чокнулись, но не успели пригубить, как Дебби воскликнула: «Подожди-ка, мы же чуть не забыли счастливую мамочку!»

Через минуту она поставила передо мной на подоконник блюдечко сливок. Я благодарно замурлыкала, но, даже не успев лизнуть угощение, мгновенно провалилась в сон.

На следующее утро Дебби перенесла меня и спящих котят наверх, в квартиру. Аккуратно уместив нашу подушку в широкую картонную коробку, она поставила ее в гостиной рядом с камином.

– Вот так, Молли, – ласково сказала она, когда я подняла голову и сонно огляделась. – Я подумала, что тебе захочется побыть в тишине и покое, а здесь вас никто не потревожит.

Несколько дней пролетели в блаженной неге. Дебби и Софи приходили и уходили, ели, смотрели телевизор, болтали, сидя на диване, но я едва замечала их – все было как в тумане и как будто не касалось меня. Смена дня и ночи тоже почти не имела для меня значения: я спала, когда спали котята, независимо от того, сияло ли за окном солнце или светила луна. Время от времени я, разумеется, выбиралась из коробки, чтобы поесть (мисочку с кормом заботливая Дебби оставляла поблизости), но по большей части оставалась в своей картонной крепости, не обращая внимания ни на что, кроме насущных потребностей своего потомства.

Дебби частенько поднималась в гостиную проведать нас. Она подходила на цыпочках, заглядывала в коробку и радостно улыбалась, когда видела, как все пятеро котят сосут молоко, блаженно перебирая лапками.

– Ты только посмотри на них, Молли. Разве они не прекрасны? – восторгалась она, и я тихо радовалась, соглашаясь с ней.

– Как ты собираешься их назвать? – услышала я как-то вечером голос Джо. Она тоже поднялась к нам, чтобы поглядеть на котят.

– Господи, да рано еще думать об именах, – ответила Дебби. – Нужно сначала с ними получше познакомиться.

Котятам уже исполнилось десять дней, и у них как раз начали открываться голубые глазки. Они тоненько и жалобно пищали, когда их брали на руки.