Дурацкая история - Екатерина Вильмонт

– Вы знали бабушку?

– Ну конечно! Она ведь пианисткой была?

– Да, она дедушке аккомпанировала…

– Моя мама, покойница, была первоклассная портниха, итвоя бабушка у нее заказывала платья! Тогда ведь не то что сейчас – пошел да купил,тогда дамы шили платья… И она очень была красивая, с дочкой иногда приходила, аты, значит, той дочки дочка?

– Вы маму маленькой помните?

– Да уж ей лет десять было, а мне лет пятнадцать…

Ой, ну надо же! Как интересно! А мама твоя, она чемзанимается?

– Ее мама артистка! Наталья Монахова, знаете такую?

– Да я сейчас как-то не очень... это я в юностиартистками интересовалась… – смущенно проговорила Алла Сергеевна. – Аотчего ж Мария-то Дмитриевна так рано умерла?

– У нее сердце больное было…

– Сердце… Кто бы мог подумать?.. А Таточка артисткойстала. Красивая, да?

– Ой, какая красивая! – закричала Мотька. –Вы рекламу чая вон на том углу видели? Так это она, Наталья Игоревна!

– Господи помилуй! А я гляжу, лицо вроде знакомое!

Но так никогда бы не догадалась… Наталья Монахова, говоришь?Это она по мужу?

– Ну да.

– А папа твой кто?

– Папа – гидробиолог.

– Ученый, значит?

– Ученый.

– Как интересно в жизни бывает… Я сразу юность своювспомнила… Марию Дмитриевну. Такая добрая женщина была, милая… Помню, онакак-то из-за границы приехала, с дедушкой твоим ездила, так мне, девчонке,ленту эластичную для волос подарила, серебряную… Тогда это жутко модно было… Иесли, бывало, у мамы от отреза большой кусок останется, всегда она говорила: «Неотдавайте мне, Елена Григорьевна, лучше дочке кофточку сшейте…»

Я плохо помнила бабушку, и мне это было очень интересно.

– А Игорь Васильевич что же, вдовеет?

– Нет, в прошлом году женился! – сообщила Мотька.

– И хорошая женщина?

– Очень! – в один голос крикнули мы с Мотькой.

– Ась, а ты маму-то спроси, помнит она меня или нет?

– Обязательно, обязательно спрошу!

Мы еще поохали и поахали, а потом стали прощаться.

Нам с Мотькой не терпелось остаться одним, обсудить все этистранные совпадения. Мы поблагодарили за пирог, за гостеприимство, оставилизаписку с нашими телефонами, пообещали заходить и наконец вышли на улицу.

– Ну, что скажешь? – спросила Матильда.

– У меня нет слов!

– Вообще-то могли бы и раньше догадаться.

– Это как же, интересно?

– Но ты все-таки, Аська, раньше меня скумекала!

– На две минуты раньше, большое дело! Но Алла Сергеевнаправа, ее сыночка спутался с дурной компанией и, видно, лихо тусовался в пустойквартире!

– Аська, а чего в пустой квартире тусоваться? Еслипомнишь, когда мы первый раз туда зашли, там все было чисто, никаких следовпьянок, гулянок.

– Только перстень, черт бы его побрал! Если бы не он…

– Но что дальше делать?

– Ждать звонка Илюшечки, больше нечего…

– Ась, как ты думаешь, тот мужик, которого Илья привелчего-то ему показывать, он, наверное, главный…

– Может, да, а может, нет.

– Аська, я вот чего подумала… А вдруг Алла про перстеньзнает?

– А что, вполне возможно. Но как мы это узнаем? Нам жеей показать нечего! А на словах… Только напугаем женщину. Впрочем, мы это ещеуспеем сделать… Если понадобится… А вот сообщить Леониду про квартиру нужно. Ончто-нибудь сообразит.

Звонить решили из дома, поскольку у Мотьки разболелась нога,жетонов у нас не было, да и вообще, звонить по таким делам из автомата…

– Пошли ко мне! – сказала Мотька. – Я льдунаморозила, буду ногу лечить!

У Леонида никто не отвечал. Мы позвонили ему на пейджер. Истали ждать. Чтобы не занимать телефон, не звонили даже Мите с Костей иВалерке.

– Ась, как ты считаешь, Илья позвонит?

– Не уверена!

– Вот и я тоже! Но тогда это тупик! И то, что это егоквартира, нам тоже ни фига не даст. Ох, дурацкая история!

И Леонид наш не звонит, черт-те что и сбоку бантик!

Но вот зазвонил телефон. Мотька схватила трубку:

– Привет, Валер! Понимаешь, мы ждем звонка Леонида, мыему на пейджер звонили… Правда? Вот молодец!

Аська, Валерка с ним уже общался сегодня! Он сейчас к намподвалит! Давай, Валер, скорее!

– Что он говорит?

– Пока ничего! Только что общался с Леонидом. Сейчасприедет, расскажет. Кстати, может, у него опять какая-нибудь свежая мысльпоявится! Валерка – он такой!

Валерка явился через полчаса. Глаза у него горели азартом.

– Привет, девчонки! Как успехи? Понимаете, меня сегодняс утра мучила одна мысль… Мать этого Илюшки – уж не сестра ли она покойногососеда, а?

Мы с Мотькой просто лишились дара речи.

– Откуда? Откуда ты знаешь? – испуганнопролепетала Мотька.

– Что, так и есть? Да? Да?

– Да! Но как…

– Значит, я все-таки гений! – без ложнойскромности заявил Валерка.

И нам осталось только с этим согласиться.

– Но как ты узнал?

– Я вычислил!

– Просто невероятно! – покачала я головой. –Какие еще у тебя прозрения были?

– Больше никаких!

– Жалко, а то прозрение хоть и гениальное, но... как быэто сказать… Бессмысленное, что ли… Мы и так это узнали, без прозрений! –засмеялась Мотька.

– Ну, Матрена! – вскипел Валерка.

– Валер, не обращай внимания, она шутит!

– – За такие шуточки…

– Погоди ты злиться, скажи лучше, что ты узнал отЛеонида? Он был в милиции?

– Был. Но паспорт им не показывал. Просто навел Справки.Кудряшонок считается без вести пропавшим.

И все. Формально розыск продолжается.

– А Калугин?

– А Калугин, к сожалению, утонул в Москва-реке попьяному делу… Недавно нашли. Ваш друг – старичок просто еще не в курсе…

– А Кудряшонка, значит, пока ищут?

– Ну, ищут не ищут, но еще не списали…

– Так, а что же делать дальше?

– Да я вот подумал, не расспросить ли маму Ильи насчетперстня, а?