Звезда в ладони - Саманта Сноу

Лиззи не стала развивать эту тему дальше, но задумалась: а надо ли ей это?

Сама она подобного интереса к Полу не испытывала. Да, ей было приятно проводить с ним время, интересно разговаривать, даже просто прогуливаться по улицам. Но представить Пола в роли мужчины, с которым она хотела бы провести остаток жизни, Лиззи не могла.

После слов Дороти она ушла в свою комнату, забралась с ногами на кровать, прижала Банди к груди и попыталась представить дальнейшие отношения с Полом.

Вот она идет к нему навстречу, вот он обнимает ее и крепко прижимает к груди. Она поднимает голову, заглядывая ему в глаза. Он склоняется к ней, и его губы сближаются с ее губами. Нежный трепет охватывает ее тело. Чтобы спастись от мелкой дрожи, пронизывающей от ног до головы, она все теснее прижимается к мужской груди. Его губы становятся все настойчивее, язык прорывается в ее рот. Дыхание учащается, ее тело становится ватным и податливым, ноги подгибаются. Но сильные руки мужчины не дают ей упасть. Ей не хватает воздуха, и она начинает вырываться из крепких объятий мужчины. Она извивается змеей, отталкивает его, бьет кулаками по спине. И наконец он ее отпускает. Она отскакивает от мужчины и вдруг с ужасом видит, что целовалась она совсем не с Полом. Перед ней стоит Фил и с мольбой протягивает к ней руки.

Картина, возникшая в ее сознании, оказалась настолько реалистичной, что Лиззи упала на кровать, отбросив ни в чем не повинного Банди, и залилась горькими слезами.

Фил, Фил, что же ты наделал?

С этого дня Лиззи стала уклоняться от встреч с Полом. Он постоянно звонил по телефону, приглашал на свидания, даже один раз приехал к ним домой.

По этому поводу Дороти выставила на стол бутылку дорогого французского вина, подаренного ей каким-то благодарным клиентом, и нарезала завалявшиеся в холодильнике апельсины.

Вечер прошел достаточно живенько. Дороти и Пол беспрестанно болтали, обсуждая последние новости Нью-Йорка и перемывая косточки общим знакомым. Лиззи, далекая от их образа жизни, слушала и молчала.

Дороти постоянно наступала под столом ей на ногу, подавала недвусмысленные знаки глазами, призывала к участию в разговоре. Лиззи же не знала, о чем говорить, и только односложно отвечала, когда обращались непосредственно к ней.

Когда Пол ушел, на прощание чмокнув обеих девушек в щечки, Дороти набросилась на Лиззи:

— Ну и что ты думаешь, сестренка? Зачем так себя ведешь?

Девушка отмахнулась:

— Дороти, отстань. Если ты надеешься, что я улягусь с Полом в постель, то лучше выбрось эту мысль из головы.

— А чем тебе не нравится эта мысль? — хитро прищурилась Дороти. — По-моему, очень симпатичная.

— Вот именно, по-твоему… — Лиззи не поддержала игры и начала собирать посуду со стола.

— Сядь, поговорим. — Дороти стала серьезной. Когда Лиззи села рядом с ней на диван, Дороти спросила: — Сестренка, тебе плохо? — И, не дожидаясь ответа Лиззи, продолжила: — Знаю, плохо. Хотя ты и стараешься это скрыть. Но боли в глазах, Лиззи, не спрячешь, если даже на лицо нацепишь улыбку.

Некоторое время девушки сидели молча. Им было хорошо и спокойно вдвоем.

Часы отсчитывали секунды, во дворе хозяин звал убежавшую собаку, из чьих-то окон доносилась спокойная музыка. Все эти знакомые звуки, мягкий свет люстры и теплое плечо подруги рядом создавали ощущение уюта, и так хотелось, чтобы эти мгновения тянулись вечно… Хотелось просто сидеть рядом и молчать.

Но Дороти не умела долго молчать. Она повернулась к Лиззи и, взяв девушку за руку, сказала:

— Я сейчас скажу тебе что-то очень-очень важное. Нет ничего главнее в жизни, чем дружба. Женская ли она, мужская ли — все равно, это все слова. Просто дружба. Вот такая, как у нас с тобой. Ты всегда можешь на меня положиться. Я не подведу и не предам. Я всегда буду рядом. А мужики? Ну их куда подальше, этих мужиков. Нам и без них хорошо. Правда, сестренка?

Лиззи кивнула, улыбнулась и уткнулась носом в плечо подруги.

Брэд встретил Дороти в длинном махровом халате, явно накинутом на голое тело, раскрасневшийся, с влажными волосами. Поймав удивленный взгляд девушки, пояснил:

— Как чувствовал, что появится моя детка, ванну заранее принял.

— Завидую людям, способным среди бела дня плескаться в ванне, — съехидничала Дороти, проходя в комнату.

— Да и ты, дорогая, работой не загружена, — не остался в долгу Брэд. — Раз нашла время прийти к своему пупсику.

Ха! Нашел, чем уколоть. Дороти любила свою работу именно за то, что та позволяла ей самой распоряжаться временем, а не просиживать положенные часы в офисе. Иногда ее день был так загружен, что не оставалось времени выпить даже чашечку кофе. Иногда можно было вот так, как сегодня, провести время по собственному желанию.

А вот чем занимался Брэд, откуда брал деньги на жизнь, на содержание этой, совсем недешевой квартиры и на модные шмотки, Дороти не знала. В начале их знакомства он представился писателем, сочиняющим детективы. Но ни одной рукописи, а тем более изданной книги Дороти у него не видела.

Потом, охваченная страстью, рядом с этим мужчиной думающая только о том, как поскорее оказаться с ним в постели, она оставила мысли обо всякой другой его деятельности.

Иногда Брэд брал у нее взаймы деньги, так, по мелочи, о возврате которых и напоминать стыдно. Дороти не напоминала, а Брэд благополучно забывал.

Сегодня Дороти пришла к нему не для того, чтобы поговорить о работе. Да и не за тем, чтобы покувыркаться в кровати, хотя все ее существо требовало именно такого завершения разговора. Это желание Дороти изгоняла из себя настойчиво. Мысль о крепком теле Брэда, о наслаждении, которое оно дарило, просто умоляла ее оставить все по-прежнему. Но Дороти решила быть сильнее похотливого желания.

Девушка решительно уселась в кресло, положив на колени сумку. Брэд вальяжно оперся о косяк двери.

— Крошка, а ты не перепутала место, куда должна была опустить свою очаровательную попку? — спросил он.

От этого вопроса сердце девушки замерло, но она сразу же взяла себя в руки.

— Нет, Брэд, не перепутала.

— Ну что ж, может, ты и права. Заняться любовью на кресле не самая плохая идея, — протянул Брэд.

Он игриво, как-то по-кошачьи стал приближаться к креслу. Но Дороти остановила его:

— Я не за этим сюда пришла.

— Ты меня пугаешь, детка. — Брэд остановился на полпути, нелепо выставив руки вперед. — Как ты можешь говорить такие слова мужчине, который безумно хочет тебя? Да и ты сама обычно не отказывалась.

Дороти положила руки на сумку и сильно надавила на нее. Она словно прижимала себя к креслу, чтобы не сорваться с места и не рвануть в спальню с огромной, мягкой кроватью, словно предназначенной именно для любовных игр.