Чайная на Малберри-стрит - Шэрон Оуэнс

Она взяла визитку Клэр и пошла в кухню — проверить один из выдвижных ящиков. Этим ящиком почти не пользовались. Он был до отказа забит гвоздями, нитками, шнурками, отвертками, бумажными пакетами, старыми рецептами и визитками. Пенни потянула за ручку, но ящик не открывался. Она попыталась разглядеть, в чем дело, и увидела, что сбоку застрял кусочек не то картона, не то еще чего-то. Пенни вдруг потеряла терпение, обеими руками схватилась за ручку и дернула изо всех сил. Картонка порвалась, ящик выскочил из буфета, и все его содержимое высыпалось на пол.

— Чертова кухня! — прошипела Пенни. — За что ни возьмись, все разваливается!

Она нагнулась, чтобы собрать рассыпавшийся хлам, и вдруг среди прочего заметила выцветший конверт. Вот оно! На конверте надпись: «Для Клэр Фицджеральд».

Пенни ахнула. За столько лет она, наверное, видела это письмо десятки раз, но тогда имя на конверте ни о чем ей не говорило. С письмом в руке она кинулась обратно в зал. Клэр по-прежнему сидела за столиком у окна.

— Такого просто не бывает, но посмотрите — нашла в ящике буфета, — выдохнула Пенни. — Может, это вам?

Клэр взяла конверт обеими руками. Почти не дыша. Пенни вернулась за стойку и старалась смотреть в другую сторону.

Клэр распечатала письмо и со слезами на глазах стала читать.

Милая Клэр!

Я чувствую себя немного по-дурацки, прибегая к такому способу, но я беспокоюсь — от тебя давно нет вестей. Я несколько раз заходил к тебе, звонил в дверь, но не застал тебя дома. Ты, может, решила, что в ту ночь я вел себя как последний идиот — когда стал признаваться тебе в любви. Но я правда люблю тебя. Если ты еще хочешь меня увидеть, пожалуйста, дай о себе знать. На всякий случай вот адрес моих родителей, так как со старого адреса я скоро могу съехать. Я очень скучаю по тебе.

С любовью,

Питер

Клэр перевернула страничку и прочла адрес. Она ринулась к стойке и попросила Пенни немедленно вызвать такси. Пенни сама была так взволнована, что три раза набирала номер, пока попала куда нужно.

Клэр снова села на свое место за столиком. Она прихлебывала кофе, пытаясь хоть немного прийти в себя. Она то думала о Питере, то пыталась не думать о нем. Картину, купленную у Бренды, она держала у себя на коленях. Ни поставить ее на пол, ни даже положить на стол она не решалась из страха лишиться этого портрета. «В ожидании любви». Небольшое полотно. Можно взять с собой в салон самолета как ручную кладь. Всего триста фунтов. Заплати она в два раза дороже, и то было бы недорого. Клэр порывалась заплатить больше, но Бренда и слышать об этом не хотела. Социалистические принципы, так она объясняла свое упрямство.

Клэр сняла коричневую бумагу и вгляделась в автопортрет Бренды Браун. Широкие энергичные мазки, насыщенный синий цвет — это могло быть лицо и мужчины, и женщины. Это мог быть портрет Питера. Как только она вернется домой, тут же вставит портрет в раму и повесит в своем офисе в Нью-Йорке.

Сердце, казалось, готово выскочить у нее из груди. Она сосредоточилась на Бренде Браун.

Бренда — презабавное существо. Живет в этой ужасной дыре тут по соседству, пока ее дружок-американец подыскивает для них двоих подходящее жилье в Лос-Анджелесе и собирается с духом признаться своей старомодной мамаше, что хочет жениться на ирландской девушке. Бедняжка Бренда!.. Удачи ей! Как правило, все курортные романы сходят на нет вместе с загаром.

А ведь она неплохой художник. Возможно, в Америке ей больше повезет. То, что она родом из Белфаста, может сыграть ей на руку — публика любит все новое. Когда Клэр сказала об этом Бренде, та ни в какую не хотела верить, хотя Клэр уверяла ее, что это чистая правда. Иногда художнику просто необходимо уехать в другое место, чтобы люди стали относиться к его творчеству серьезно. Никто не верит в исключительность человека, живущего на соседней улице.

Клэр сфотографировала Бренду, взяла один из ее рекламных буклетов и сказала, что, может быть, напечатает о ней небольшую заметку в своем журнале в разделе «Искусство». Она вручила Бренде визитку и чек на триста фунтов за картину.

Так или иначе, поездка Клэр оказалась удачной. Она сделала столько фотографий поместья в Странмилласе, что хватило бы на восьмиполосный разворот. Беседка получилась потрясающе, один из этих снимков точно пойдет на обложку. А еще познакомилась с художницей из Белфаста и купила чудесную картину. Заодно разжилась кое-каким материалом для раздела «Искусство». Так что, как бы там ни было, приведет ее письмо к Питеру или нет, поездка предпринята не зря.

И все-таки она надеялась, что письмо поможет ей найти Питера. Надеялась от всей души. Когда за окном чайной остановилось такси и водитель посигналил, сердце Клэр сжалось до размеров лесного ореха. Так ей стало страшно. Она залпом допила кофе, крепко обняла Пенни и вышла из кафе, прижимая к груди портрет Питера.

Снова и снова перечитывала Беатрис приглашение из городского совета Белфаста. Оно выглядело так внушительно! В какой-то момент Элис предупредила ее, что края уже обтрепались и выглядят неряшливо. На всякий случай сестры вставили приглашение в красивую золоченую рамку и поместили на каминную полку.

«В знак признательности за ваш многолетний труд на благо общества, — читала Беатрис, — мэр города приглашает вас на торжественный обед и последующее официальное открытие Выставки памятных вещей военного времени. Форма одежды — официальная. Просим подтвердить присутствие».

Обед был назначен на двадцать шестое сентября. Естественно, сестры ответили, как только получили приглашение. Беатрис торжествовала:

— Я знала, что в один прекрасный день нечто подобное должно случиться! Наконец-то наш бескорыстный труд оценили по заслугам!

— Я все еще не могу поверить, — прошептала Элис. — Нужно узнать, не будет ли на обеде кого-нибудь из королевской семьи. Хотя, думаю, по соображениям безопасности такие сведения держатся в секрете. Можно спросить у кого-нибудь из городского совета. Например, у миссис Каннингем из нашего прихода. Она, кажется, отвечает за мусор и канализацию.

— Ну отвечает, и что? — возразила Беатрис. — Откуда ей знать? Чего ради ей сообщат, а нам — нет? Но что же нам надеть? Где взять две подходящие шляпки?

— Не паникуй, — успокоила сестру Элис. — У нас куча времени.

Но Беатрис не была так уверена:

— Время пролетит быстрее, чем ты думаешь. А нужно столько успеть!

Сестры сообщили организационному комитету, в каких войсках служил их отец и номер его полка, рассказали о подвигах Уильяма и предоставили для выставки его многочисленные награды и подборку старых, выцветших фотографий. Одна из них, где сержант Кроули стоит у ворот концентрационного лагеря Белсен, особенно тронула сердца членов комитета, поэтому ее решили увеличить и повесить на почетное место. Другой снимок запечатлел Уильяма вместе с дочерьми на военном кладбище во Франции. Фотография была сделана в 1973 году в День памяти погибших в Первую и Вторую мировые войны, а через пять месяцев отца не стало. Сестры больше всего дорожили этим снимком, но все-таки согласились отдать его на выставку, после того как им клятвенно пообещали, что с ним ничего не случится.