Женись или умри - Мила Серебрякова

Копейкина вскочила с кровати как ошпаренная. Растерянно мотая головой, она тупо уставилась на испуганного Парамаунта и только потом сообразила, что никакой сигнализации в ее доме нет и никогда не было. Но тогда кто объяснит, отчего она проснулась? Ведь шум имел место, в этом она нисколько не сомневается. Достаточно посмотреть на перепуганного до смерти перса и...

– А-а-а-а-а!.. – раздавалось из глубины дома. – О-о-о-о-о!..

Катка выскочила в коридор. Одновременно с ней из соседней спальни выбежала растрепанная Наташка.

– Пресвятая Богородица! – Натка непрестанно крестилась. – Спаси нас и помилуй. Ката, что это было?

– Я сама обалдела, может...

– Е-е-е-с-с-с! Мать вашу! – Послышался топот, и на другом конце коридора появилась Розалия.

Наталья сползла по стенке вниз.

– Это вы орали?

– Я! – светилась свекровь. – Я орала! И буду продолжать орать до тех пор, пока не охрипну!

– Вы здоровы?

– Как никогда! Я счастлива! Быстро спускайтесь в гостиную, у нас внеплановое совещание. Ну живее, шевелите граблями. Ката, не тормози, Наталья, вставай с пола. Все вниз! Быстро-быстро!

Взяв Катку под руку, Наташка прошептала:

– Еще один вопль под покровом ночи, и меня можно будет отвозить в Институт имени Склифосовского.

– Хватит бормотать, – Розалия начала толкать домочадцев в спины.

– Осторожней.

– Поговори у меня.

– Нас ведут на расстрел?

– Если не перестанешь задавать идиотские вопросы – расстреляю на месте!

Внизу, усадив Катку с Наткой на диван, Розалия схватила проходившую мимо Лизавету и, чмокнув ее в мордочку, затараторила:

– Пока вы дрыхли в своих спальнях как последние тунеядки, я занималась активной умственной деятельностью. Я ни на минуту не переставала думать. Временами мне казалось, у меня мозги вытекут из ушей.

– Тряпочку надо с собой носить на всякий случай, – посоветовала Натка.

Розалия подошла к ней и вопреки ожиданиям не отвесила оплеуху, а... поцеловала в лоб.

– Детка, за свои слова ты ответишь позже, а сейчас... Девочки, можете меня поздравить, мне удалось! Теперь я знаю, что чувствовал Менделеев, когда ему на голову свалился чугунный утюг. Он ликовал!

– Вообще-то это был не Менделеев, а Ньютон, и на голову ему упал не утюг, а яблоко, – сказала Катка.

– Да хоть пианино, мне по барабану. Неужели ты не видишь, я не в себе.

– Видим, видим, – заверила Наташка. – Только не можем понять, что именно вам на голову упало. Чугунного утюга у нас вроде нет, пианино тоже.

– Умолкни! Я расшифровала послание Ярослава!

– Не может быть.

– Может! Вот, полюбуйся, – Розалия вытащила из кармана скомканный листок.

– И что у вас получилось?

– Я одна знаю место, куда Ярик спрятал бриллианты. Захочу – расскажу, а не захочу – сохраню все в тайне. Ясно?

– Розалия Станиславовна, расскажите, – Наталья заерзала на месте. – Интересно же.

– Ты обо всем узнаешь, но сначала я хочу углубиться в детали. Мы изначально действовали неверно, пытаясь понять, что означают цифры и звездочки, мы даже не подозревали, что ответ лежит на поверхности. Конечно, не все наделены незаурядными способностями, как я и Ярослав. Держу пари, Изотов полагал, что его шифровка так и останется неразгаданной. Маргарита слишком примитивно мыслит, она не способна отгадать даже простейшую детскую загадку. Куда уж ей до хитроумно составленной шифровки. Как ни прискорбно прозвучит, но и Марго, и вы обе – умом не блещете. Проще говоря, вы все тупые. А вот я...

– Может, перестанете нас оскорблять и перейдете к сути?

– Уже перехожу. Так, на чем я остановилась? Ах да, вы все тупые. А я наделена мировыми мозгами.

– Мы уходим, – Катарина встала.

– Сидеть! Я начинаю рассказывать. Значит, мы выяснили две вещи: первое, вы дуры, второе, я знаю правду. Но возникает очень интересный вопрос, а как же я, гениальная женщина-вамп с предрасположенностью к гламуру, в два счета сообразила, что к чему? Отвечаю. Когда ненавистные цифры довели меня до безумия, на меня внезапно снизошло озарение. Открылось второе дыхание, и голос сверху мне сказал: «Детка, ты избранная! Мы в тебя верим, не подведи». И я не подвела.

– С ней еще и голоса разговаривают, – шепнула Наталья Катке на ухо. – Как ты думаешь, это заразно?

– Разговорчики в строю! Равнение на середину. Глаза на меня!

– Розалия Станиславовна, ну хватит нагнетать, говорите уже. В самом деле, сколько будет тянуться это предисловие?

– Вечно! Шутка. Итак... Как вы помните, первая цифра в шифровке – двойка. Именно она натолкнула меня на мысль о порядковом номере букв алфавита. У каждой буковки есть свой номер. У «А» – один, у «Б» – два, у «В» – три и далее по списку. Я решила проверить правильность собственных догадок, для чего столбиком написала буквы алфавита, а напротив поставила цифры. Улавливаете ход моих мыслей? Первое слово заставило меня заорать от восторга.

– Что за слово?

– Бриллианты!

Катка вспотела.

– Цифры – это буквы, звездочки разделяют цифры, чтобы мы не запутались, а тире – это пробелы между словами, – вещала свекровь.

– Читайте, – крикнула Катка. – Читайте текст целиком.

– Не могу.

– Розалия Станиславовна!

– Но я действительно не могу, для начала надо все цифры преобразовать в буквы. Я же сказала, что после того как расшифровала первое слово «бриллианты», я начала орать. И сразу бросилась на второй этаж, хотела вас разбудить, но вы сами вскочили.

– Так чего вы голову нам морочите, немедленно давайте ручку и бумагу. Действуем без промедлений.

– Я буду диктовать цифры, а ты, сверяясь с моей таблицей, записывай буквы.

– А мне что делать? – Наталья с надеждой смотрела на свекровь.

– Ходи взад-вперед по гостиной с поднятыми вверх руками и пой частушки.

– Зачем?

– Меня это успокаивает. Ну чего ждешь, начинай!

Катарина вооружилась списком Розалии.

– Я готова.

– Поехали. Начинаем со второго слова. Шестнадцать!

Копейкина прищурилась.

– Буква «О».

– Двадцать три!

– «Х».

– Восемнадцать!

– «Р».

Натка внесла свою лепту:

– Две старухи на печи

Ждут омоложения.

Одной – восемьдесят лет,

Другая – без движения. У-у-у-ух!