Женись или умри - Мила Серебрякова

– Ответ прост, как дважды два. Больше мне не к кому было обратиться. Силин единственный человек, который мог дать необходимую сумму.

– А та супружеская пара...

– Не продолжайте. Те люди не спонсоры, они не собираются совать мне пачки денег по первому требованию. Мы заключили договор. Они обеспечивают меня всем необходимым ровно до тех пор, пока я не рожу ребенка. А потом я не имею права напоминать о себе. Квартиру получила, машину получила, значит, мы в расчете.

– Для чего же тебе так срочно понадобилась крупная сумма, что ты, наплевав на всех и вся, обратилась к Силину?

– Знаете, в каком состоянии я буду пребывать, когда отдам ребенка другим людям? Конечно, я понимаю, я всего лишь суррогатная мать, но ведь дитя развивается во мне, и как бы я себя ни успокаивала, мне будет чертовски больно и тяжело расставаться с новорожденным. Вот и планировала я сразу после родов с головой погрузиться в работу, хотела организовать собственное дело, благо котелок варит хорошо и есть несколько идей и соображений, как встать на ноги. Идеи-то есть, а первоначального капитала нет.

– А как же квартира?

Света запротестовала:

– Квартиру я не продам! Хочу жить в нормальных условиях, а не возвращаться в ту тесную коробку. Сейчас мы сдаем мамину жилплощадь, она служит нам гарантом. Какая-никакая, а всегда копеечка в семье водиться будет. Вы мне верите? Верите, что я не убивала Силина? У меня не было повода лишать его жизни. Ну не дал денег, и черт с ним. Ой, извините.

Катарина попросила у Анисимовой стакан воды.

– Я тебе верю. И знаешь, ты лучше забудь о моем визите, я тебе гарантирую, никто тебя больше не побеспокоит. Живи как жила, не нервничай, не волнуйся, это может навредить ребенку и... не рассказывай матери о нашем разговоре. Договорились?

– Хорошо, – Светлана грустно улыбнулась. – Сохраню все в тайне.

В «Фиат» Катка садилась, чувствуя себя потерянной и опустошенной.

* * *

Престарелой тетке Силина Катарина представилась сотрудницей прокуратуры.

Ольга Александровна не замедлила распахнуть дверь.

– Опять приехали? – с придыханием спросила бабулька. – Третий раз за последнюю неделю наведываетесь. Я же уже все рассказала, неужели вы там в милиции все такие непонятливые?

– Необходимо еще кое-что уточнить.

– Ох, грехи мои тяжкие. Ну проходите, коли приехали, не гнать же вас веником, в самом деле. Хотя такое желание возникает, сколько можно по сто раз одним и тем же интересоваться? Ходят – ходят, как будто других дел у людей нет. На кухню идите, – Ольга Александровна слегка подтолкнула Катку к узкому коридорчику.

Сев на табурет, Плавникова, не дав Катке собраться с мыслями, заявила:

– Про квартирку небось интересоваться станете?

– Как вы догадались?

– Да вы только про нее и спрашиваете. А я вам долдоню: не моя она. Не моя! Тимошка за нее деньги платил, а я там лишь формально хозяйкой числюсь. Я и в глаза ее ни разу не видывала. Приехал однажды ко мне Тимошка, тортик привез, конфетки, сели мы с ним чай пить. Почаевничали, а он мне и говорит: хочу я, теть Оля, квартиру купить, уже присмотрел подходящую, надо только получить ваше согласие. И объясняет мне, что квартиру куплю якобы я, на меня все документики оформлены будут, а деньги, естественно, его. Я и согласилась. А чего мне выпендриваться-то? Ну, нужна племяннику квартира, и бог с ним, помогу, чем могу.

– И вас это совсем не насторожило?

– Нисколько. Тимошка у нас мужичок богатый, а богатые сейчас все чаще недвижимость на родственников записывают. Квартиры на жен и детей оформляют, машины на тещу с тестем, а дачку вообще на троюродную сестру двоюродной бабки. Уж не знаю, для чего они это делают, какие там подводные камни существуют, только уже не раз слышала, что это вроде как модно стало. Поэтому в просьбе Тимошки ничего странного не заметила. Оформили все быстро, проволочек не возникло. И сразу после этого Тимошка попросил написать дарственную на Таисию. Я его понимаю, у меня возраст далеко не юный, если дуба внезапно дам, квартирка сразу внучатой племяннице перейдет. Все честно, все логично.

– Когда Тимофей приобрел жилплощадь?

– В феврале.

– С тех пор вы с ним часто виделись?

– С февраля вообще его не видела. Он поздравил меня по телефону с 8 Марта, а в апреле, на мой день рождения, мне Лариска звонила, передавала поздравления от себя, Тимошки и деток. Вот. Ах да, совсем забыла, в апреле ко мне Адочка приезжала, она по поручению Тимошки купила мне плазменный телевизор. Ну, так сказать, в благодарность за содействие.

– Кто такая Ада?

– Секретарша Тимофея. Мы с ней один раз вместе к нотариусу ездили, документы оформлять. Тимошка вечером позвонил и сказал, что весь следующий день будет занят на работе, но пришлет Аду, секретаршу. Вот с ней мы утречком к нотариусу и отправились. Хорошая она девочка, красивая, умная. Про Тимошку все время говорила, расхваливала его на все лады, я даже грешным делом подумала, что она в него тайно влюблена.

– Ольга Александровна, а моим коллегам вы про Аду рассказали?

Пенсионерка виновато улыбнулась.

– Забыла, только сейчас вспомнила.

Катка сузила глаза.

– А вы еще ворчали, жаловались, что покоя вам не даем, по сто раз приезжаем, одни и те же вопросы задаем. А на деле видите, как получилось. В первый раз про Аду не вспомнили, во второй тоже, а теперь, пожалуйста, прогресс.

– Старая я, оттого и память иногда подводит. Не те у меня годы, милая, чтобы в голове всю информацию держать. Да и что, собственно, это вам даст? Подумаешь, Адочку вспомнила, большое дело. Вы лучше скажите, когда того негодяя поймаете, который моего Тимку убил?

– Его поймают, обязательно поймают.

– Дай-то бог, я буду молиться, чтобы вам постоянно сопутствовала удача.

Удача была необходима Копейкиной как воздух, и она искренне надеялась, что молитвы Плавниковой будут услышаны и справедливость восторжествует.

Ну а пока Катка решила нанести визит секретарше Силина – умной, красивой и хорошей девочке, которая, как показалось Плавниковой, могла быть тайно влюблена в своего шефа.

Чтобы не чувствовать себя разбитым, подавленным и злым, специалисты рекомендуют спать не меньше семи-восьми часов в сутки. С данным заявлением Катарина была полностью согласна и по возможности всегда старалась находиться в сладких объятиях Морфея если не восемь, то семь часов обязательно. Но время от времени, вопреки собственной воле, Катка была вынуждена бодрствовать даже тогда, когда все нормальные люди спокойненько посапывали в мягких кроватках.

Вот и сегодня ровно в три часа ночи в коттедже сработала сигнализация.