Невидимый город - Моника Пиц

– О боже, это была такая жесть, – произнесла Хлоя перед автобусом. – Я должна вам все быстренько рассказать. Вчера отец пообещал подвезти меня.

С удивлением Бобби заметила себя на заднем плане. На видеозаписи был именно тот момент, когда она попрощалась с Линой и спустилась с горки. В панике от того, чтобы вовремя добраться до автобуса, она не обратила внимания на то, что происходит вокруг. Почему она не заметила юношу с льдисто-белыми волосами, в струящемся темном пальто? Она почти столкнулась с ним, но не могла его вспомнить. Как будто он был невидимым. Еще более тревожным было осознание того, что юноша направлялся прямо к тому месту, где пряталась Лина. Мопс в панике бегал на заднем плане. Словно увидел привидение.

На полном газу Данте направил машину в сторону бури. Лине стало страшно. Дождь стучал по стеклу. Сильный ливень затруднял видимость. Дворники изо всех сил старались справиться с наводнением. Капли били по крыше автомобиля, словно градины. Шум был адский, видимость никакая. Данте, казалось, даже не замечал этого. Он упрямо направлялся вперед и казался веселым и расслабленным.

– Ты хочешь нас убить? – ахнула Лина.

Данте только рассмеялся:

– Лучше держись, если хочешь добраться целой и невредимой.

Он надавил на педаль газа. Машина еще быстрее помчалась сквозь дождь. Разве она раньше не испытывала ничего подобного? В новогоднюю ночь? Когда ехала с родителями по заснеженной проселочной дороге? Картинки аварии живо встали перед глазами Лины. Как пузырьки воздуха под водой, они всплывали на поверхность. Она увидела себя девочкой на заднем сиденье машины, попавшей в аварию. Руки Томаса так сильно вцепились в руль, что костяшки пальцев побелели, а рядом с ним съежилась ее побледневшая мать Рея. Маленькая девочка испуганно обернулась. Фары ослепили ее. Автомобиль буквально прилип к бамперу их машины. Испугавшись, девочка спрятала голову в волосах своей куклы, когда взрыв сотряс автомобиль и машина сбилась с курса.

– Остановись! – кричала маленькая девочка в ее голове.

– Остановись, – крикнула Лина Данте. – Выпусти меня.

Ее крик остался без внимания. Данте невозмутимо направлялся прямо в ад. Откуда он знал, куда ехать? Хронометр горел на ее коже. Словно в гигантской автомойке, вода хлынула на машину со всех сторон. Сила природы сорвала оставшийся дворник. Поездка превратилась в слепой полет. В размытом сером свете вспыхивали предупреждающие знаки. «Нет поворота». «Тупик». «Внимание, опасно для жизни». Кое-как она различила контуры завода в конце улицы. Трехметровая металлическая решетка, охраняющая промышленный комплекс, окружала территорию. Ее водителя это не интересовало. На бешеной скорости он направился к преграде. Сигнальные огни истерично замигали. Лина всхлипнула. Ее ногти впились в обивку сиденья. Данте нисколько не беспокоило препятствие. На полном ходу они врезались в тяжелые заграждения и устремились к зданию завода. Всего несколько метров отделяло их теперь от внушительного прохода. Куда направляется Данте? Почему он не затормозил? Словно сумасшедший, он упрямо полетел к гигантским стальным воротам, на которых красовался логотип фабрики: стилизованная сова. Глаза, тело, крылья – все животное состояло из трех шестеренок, как у гигантского часового механизма. Лина заметила свечение своего хронометра, глаза демонической совы мигнули ослепительно яркой вспышкой, которая на мгновение ослепила Лину. В следующее мгновение гигантский взрыв заставил ее голову мотнуться в сторону, давление не давало дышать. Полетели искры, раздался свист, шепот и рев. Ей показалось, что они очутились в каком-то тоннеле. В свете фар внезапно появился Йонас со своим велосипедом. А затем Бобби, Соня, ее сестры. Что с ней случилось? Откуда взялись эти картинки? У нее закружилась голова. Какая-то невидимая сила закрыла ей глаза. Цифровой индикатор времени в машине остановился. Последнее, что она заметила, был хронометр, свет которого изменился с красного на зеленый. Ей казалось, что машина пустилась в плавание. Была ли вообще под ними дорога? Или они находились в свободном падении? У Лины потемнело в глазах.

Бобби вынырнула из сна. Должно быть, она задремала в палатке. Снаружи над площадью раздался звон колокольчика. Под многоголосый хохот младшие участники лагеря тащили тяжелую утварь по поляне и с адским звоном призывали гандболистов к обеду.

Весь день Бобби успешно удавалось избегать Гарри Кинга. Время обеда представляло определенную проблему. Бобби заняла место в передвижном прилавке на станции «Паста с соусом». Раздача еды шла отлично, пока не пришла очередь Хлои.

– Это немецкая или итальянская паста? – спросила она.

– Не знаю, – произнесла Бобби. – Она пока еще не произнесла ни слова.

В очереди засмеялись. Хлоя угрожающе выпрямилась перед Бобби. Но еще более тревожным, чем появление Хлои, было то, что происходило у входа. На заднем плане Кинг возвращался с тренировочного поля с младшими игроками. С покрасневшими лицами, свисающими языками и в потных майках отряд устремился к душевым. Кинг собирал мячи. Бобби прижала голову к груди и прикрыла челкой лоб.

– Спагетти с яйцом? – не унималась Хлоя, раздраженная тем, что, видимо, ее проблемы не воспринимают всерьез.

– С соусом, – сказала Бобби, слушая вполуха. – Хочешь вегетарианскую или мясную?

– Я что, виновата, что у меня аллергия на куриные яйца? – выкрикнула Хлоя так громко, что это привлекло внимание окружающих. – Нечестно высмеивать это, Роберта Альберс! Знаешь, каково это, когда приходится отказываться от самых вкусных вещей? Паста божественная, все любят пасту. А я? У меня аллергия. Сначала зуд, а потом появляется сыпь с гнойничками: меня тошнит от определенных типов макарон. При этом я люблю пасту. Другие ходят по итальянским местечкам. А я? Думаешь, здорово есть только в суши-ресторане?

Все окружающие увлеченно наблюдали за разворачивающейся сценой. У Бобби вырвался стон. Половина детей ела вегетарианскую еду, некоторые – веганскую, другие – без глютена. Никто не устраивал такое шоу из-за своих пищевых привычек.

– Там нет яиц, – объявила Бобби, просмотрев состав на пустой упаковке.

– Я просто возьму что-нибудь из салата. И затем умру с голоду, – страдальчески сказала Хлоя. Говорить для нее было гораздо важнее, чем слушать. Между тем, вокруг места раздачи образовалось столпотворение. Бобби быстро удалось придвинуть к ней тарелку с салатом.

– Там помидоры, – завизжала Хлоя.

Ей нужно было как можно скорее избавиться от этой шумной девушки, прежде чем все в лагере обратят внимание на них.

Бобби потянулась к тарелке и начала собственноручно убирать помидоры: