Современный детектив. Большая антология. Книга 12 - Андреас Грубер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Где ты была? После нашего разговора я приехал в «Сладкую клетку», а там никого нет.
— Я не могла тебя так долго ждать, Чарли. Ты обещал, что будешь через двадцать минут.
— Меня остановил коп. — Чарли хоть и был уверен, что приехал не позднее двадцати минут, препираться не стал. — Я прослушал твое сообщение.
— Какое сообщение?
— Которое ты оставила на автоответчике Вика.
— Зачем мне звонить Вику? — спросила Рената и направилась в кухню. — У меня и номера его нет. Я вообще не разговариваю с автоответчиками — сразу вешаю трубку.
— Значит, просто очень похожий голос.
— Похожий голос? И что он сказал?
— «Алло» и больше ничего.
— Это не я. А ты нашел Вика?
— Да, нашел. Он мертв.
Рената вскинула бровь:
— Рой Джиллз постарался?
— Рой тоже мертв.
— То есть ты можешь уезжать. Что тебя задерживает? — Она прислонилась к притолоке, скрестив руки, с насмешливой и слегка презрительной улыбкой в уголках рта. Чарли показалось, что она нарочно выгибает спину, чтобы продемонстрировать ему грудь.
— Я не могу найти деньги.
— Ты считаешь, они здесь?
— Не знаю. Знаю только, что голос на автоответчике Вика похож на твой.
Рената пожала плечами:
— Ищи, если хочешь.
— Не хочу. — Чарли уселся за стол. — У тебя есть что-нибудь выпить?
— Кофе, чай.
— А спиртное?
— Даже вина нет. Будешь кофе?
— Нет, спасибо, — отказался Чарли, чувствуя, как пульсирует от боли голова и ноет бедро.
— Может быть, это была Бонни. У нее прокуренный голос.
— Насколько мне известно, Вик и Бонни не разговаривали года три, если не больше. Ну разве что обменивались оскорблениями.
— Ну и пусть. А деньги он мог у нее спрятать. — Рената села рядом с ним за стол. — Она по-прежнему живет в их старом доме, верно?
Чарли кивнул. Нет, не может быть — помня, какими злыми врагами расстались Вик и Бонни, куда злее, чем они с женой.
— Ты думаешь, он собрался забрать ее и детей, а тебя оставить ни с чем?
— Насчет последнего ты угадала. Он хотел утопить меня в озере Баском.
— Но если он не собирался брать ее с собой, то мог ведь до утра спрятать деньги у нее в доме. Допустим, он приехал повидать детей, а заодно наведался к тайнику.
— Возможно. — Чарли начал понимать, что ее предположение не лишено смысла. Подобно Чарли, Вик редко вспоминал о своих детях, однако вполне мог использовать Рождество как повод приехать в старый дом и кое-что припрятать. — Завернул, наверное, в цветную бумагу и сунул под елку.
— Точно, — кивнула Рената. — А о какой сумме идет речь, Чарли? Если вы оба собирались удариться в бега, то, наверное, гораздо большей, чем вам удавалось воровать в течение двух лет.
— Вчера днем я очистил все наши операционные счета.
— То есть всего пять или шесть бюджетов? Двенадцать-пятнадцать штук в общем? Так этого мало двоим для безбедной жизни.
Чарли со вздохом поднялся. Часы показывали пять сорок пять.
— Мы по-крупному толкали кокаин на стороне. За спиной у Билла.
— Господи, Чарли, да Билл бы вас на куски порезал, узнай он об этом.
— Вот мы и задумали сорвать большой куш и бежать из города, пока он не узнал.
— Значит, денег много.
— Целая куча. Я поеду, пожалуй, пока Бонни не спустилась вниз под елку за подарками.
Рената встала.
— Если ты захочешь вернуться, Чарли… — Она положила одну руку ему на плечо, а вторую на бедро. На миг они прильнули друг к другу и поцеловались. Ее губы имели вкус мятной жвачки и сигарет, любимой комбинации Чарли. Острые красные ногти вонзились в его пальто и рубашку. — Тебе пора. — Рената отстранилась, заговорив вдруг с сильным акцентом.
Десять минут спустя Чарли выходил из машины на улице Бонни. Он по привычке проехал на три номера дальше, чтобы не маячить напротив ее дома. Вокруг стояли новые одинаковые двухэтажные особняки, а раньше, когда Чарли был маленьким, здесь были фермерские поля.
Чарли шагал по улице, чувствуя нервную дрожь в коленях, но твердя себе, что хорошо одетого белого человека средних лет на «мерседесе» последней модели никто не заподозрит в преступных намерениях, даже в шесть часов утра. И что обывателю и в голову не придет, что этот человек недавно совершил свое первое убийство и вот-вот совершит свою первую кражу со взломом.
Чарли зашел с торца дома и откопал из-под снега подвальное окно. Прежде чем разбить его, он присел на корточки и сосредоточился, зная, что может позволить себе лишь один удар, дабы на шум не сбежалась вся округа. Затем правой ногой Чарли резко ударил в стекло, потеряв при этом туфлю. Ему показалось, что окно разбилось со страшным грохотом. Чарли подождал с минуту — но никто не торопился хватать его и вязать. Тогда он опустился на колени, сунул руку в пробоину, повернул оконную щеколду и осторожно проник внутрь.
В подвале было черно, лишь под потолком серели несколько окошек. Чарли ощупью пробрался к лестнице, спотыкаясь о какие-то коробки, и нашарил на шершавой стене выключатель. Вверху зажглись две лампочки и осветили голые бетонные стены, пол и всяческий хлам, заполнивший помещение. Чарли попытался отыскать под разбитым окном свою туфлю, среди ящиков со старой одеждой и игрушками, но безуспешно. Потратив еще две-три минуты на беглый осмотр остальной части подвала, он плюнул и двинулся в одной туфле и мокром носке по лестнице наверх.
На кухне было значительно светлее, чем внизу, однако в холодильнике не нашлось ни пива, ни вина — только газировка, фруктовые соки и молоко. Вздохнув, Чарли направился в гостиную.
В дальнем углу стояла большая елка, а под ней лежали добрых тридцать штук подарков в яркой оберточной бумаге. Чарли опустился на колени, чтобы рассмотреть их, но оказалось, что в темноте не видно надписей. Тогда он нащупал за елкой электрическую вилку, сунул ее в розетку, и елка вспыхнула удивительно ярким и мягким светом.
На кофейном столике осталась тарелка с печеньем и полстакана молока. С каминной полки свешивались три чулка, набитые подарками, а сверху стояли в ряд семейные снимки, среди которых Чарли с удивлением заметил фотографию Вика. Он подумал, что в доме Сарабет вряд ли найдется хотя бы одно его фото, если только где-нибудь у Мелиссы. Надписи на подарках теперь читались без труда.
