Он не хотел предавать - Феликс Меркулов

Еще вчера на этом месте стояла новенькая машина стоимостью в три таких, как у полковника, дома. А сегодня ее режут на металлолом и по кускам извлекают из обломков железа то, что еще накануне было хозяином… Брр!

Само собой, слух о несчастье быстро облетел всю округу, и несколько дней смерть Завальнюка была главной новостью.

— Так вот, — продолжал отставник, — я бы ничего такого и не подумал, но пришел ко мне в вагончик вечером этот спортсмен, мой напарник. Я еще подумал, что он песок красть приехал. Сели мы с ним, заговорили про аварию. И тут он взял и проговорился под этим делом, — подполковник щелкнул себя по шее, — что за неделю — за две до аварии видел кого-то ночью на шоссе, на том месте, где все произошло. Приезжал, говорит, раза три ночью кто-то. Свою машину оставлял с выключенными фарами вдалеке, пешком возвращался назад и ходил взад-вперед, взад-вперед. Будто мерил что-то шагами, говорит. А этот спортсмен, конечно, не такой, чтобы выйти к нему, подойти, поинтересоваться: так и так, товарищ, что ты тут ошиваешься?

— И он не знает, кто приезжал?

Полковник покачал головой:

— Нет, не знает. Сидел, как мышь под метелкой, только в окно выглядывал, боялся носа высунуть.

— Ясно, — кивнул Мочалов. — Ну, а вы что же? Почему не сообщили сразу?

— А никто меня и не спрашивал, — пожал плечами полковник с таким видом, словно хотел сказать: вам надо, вы и приезжайте.

— Вот и теперь нечего языком ляпать! — сварливо бросила в их сторону полковничиха, вытирая руки о бока заношенной кофты. — Ничего мы незнаем. Сами пускай разбираются, а ты в это дело не суйся. Кто тебя вечно за язык тянет?

Полковник отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи.

— Вы со мной можете сейчас подъехать на место аварии? — попросил следователь. — Уточнить бы кое-что…

— Беды на нашу голову захотел! — всплеснула руками полковничиха, увидев, что муж садится в машину следователя.

Мочалов высадил его на шоссе под рекламным щитом.

— Все теперь поменялось… Можете вспомнить, где примерно тогда кончался асфальт и начиналась грунтовая дорога?

Полковник обладал профессиональной памятью на такие детали. Он без колебаний определил, где и что находилось на этом месте год назад. В руках Мочалова был план дорожно-строительных работ на этом участке, полученный им в РСУ. Полковник, глядя то на план, то на шоссе перед собой, рассказал, как выглядело в то время дорожное покрытие, где был асфальт, где — несколько метров гравиевой щебенки, откуда начинался отрезок песчаного грунта. Мочалов помечал все на плане. Бульдозер он отметил жирным крестом. Он стоял с краю на грунтовой дороге, которую и дорогой нельзя было назвать.

— А что, объездного пути в сторону Москвы не было? — поинтересовался следователь. — Почему не закрыли участок для транспорта?

Оказалось, объезд был, да очень неудобный: почти двадцать пять километров крюка в противоположную от Москвы сторону. Этим объездом пользовались только грузовики, а водители на легковушках, да если еще кто торопился, ехали напрямую. Порой ползли прямо под колесами строительной техники. Именно для них и знак — ограничитель скорости поставили. Дорожникам это не нравилось, автоинспекторам тоже, все злились, но поскольку другого пути из Жуковки не существовало, а жили в дачном поселке сплошь одни шишки, то с этой ситуацией приходилось мириться.

Мочалов возвращался в Москву окрыленный. Через пару дней он отправил в Дмитров Аксенову необходимые данные для составления расчетного плана движения автомобиля в момент аварии. Он раздобыл все исходные данные: массу джипа, его скорость, метеосводку погоды со скоростью и направлением ветра, план местности с привязкой к сторонам света, в какой точке в этот момент находилось солнце, и еще многое другое…

Дело по факту гибели гендиректора «Угры» обрастало, что называется, мясом. Мочалов торопился, его подстегивал охотничий азарт.

Он побывал на радиостанции «Звездопад» и там собрал информацию о Лежневе: возник из ниоткуда, как черт из табакерки, и провалился в никуда. Возил хозяйку, был ее личным водителем. Кто, откуда? — тайна, покрытая мраком. Зеленоглазая мадам не из тех, кто позволяет своим подчиненным задавать себе вопросы. Единственное, что уточнил Мочалов: новый водитель появился у хозяйки в мае, а исчез в июне. А на Ленинском проспекте Лежнев объявился за пару месяцев до катастрофы… Июнь, июль…

А Завальнюк разбился девятого августа.

Мочалов не поленился и разыскал квартирную хозяйку, в чьих апартаментах обитал скромный водитель Лежнев. Выяснилось, во-первых, что за двухкомнатную меблированную квартиру на Новом Арбате скромный водитель платил в два раза больше, чем зарабатывал. Во-вторых, квартирная хозяйка была уверена, что сдает свою квартиру семье москвичей. Семья сняла квартиру на полгода в мае, но выехала в конце августа. Респектабельная пожилая еврейка не поленилась аккуратно переписать данные паспорта своей квартирантки, которая приходила к ней договариваться о найме квартиры. Мочалов долго ломал голову, думая, какая связь может быть между Леже и двадцатипятилетней замужней москвичкой Анной Григорович, имеющей трехлетнюю дочь?

Он разыскал эту Григорович по месту постоянной прописки. Когда ему открыла дверь знакомая с виду девушка в розовом халате и бигуди, он с первого взгляда не вспомнил, где с ней встречался.

— Это опять вы? — удивленно протянула девушка, и он вспомнил ее по голосу.

Анна Григорович работала на радиостанции «Звездопад» музыкальным редактором. В то время когда «Звездопадом» руководила Кричевская, Аня совмещала свою должность с обязанностями секретаря-референта хозяйки.

Однажды Кричевская вызвала ее в кабинет. Для острастки отчитала за какую-то провинность, как обычно. Затем подала ей газету «Из рук в руки», велела обзвонить подчеркнутые маркером объявления о сдаче квартир и срочно снять на полгода двухкомнатную квартиру в центре. Вопросы типа: а зачем?.. а как?.. — отметались как неприемлемые.

Аня потратила три личных свободных вечера на поиски подходящего варианта. Наконец решила, что квартира на Новом Арбате подойдет, только сомневалась, устроит ли Кричевскую запрошенная хозяйкой сумма. Она позвонила Кричевской домой. Та быстро согласилась со всеми условиями. Аня не посмела спросить: как быть с документами? Она подумала: у хозяйки, наверное, завелся любовник, иначе зачем ей эта квартира?

Вот так вышло, что она сняла квартиру на свое имя. Когда на следующий день Аня отчиталась Кричевской «о проделанной работе», та перебила ее:

— Я все поняла, достаточно. Сегодня передайте деньги хозяйке, а мне привезете ключи от квартиры.

Она протянула Ане два конверта:

— Это за аренду. А это ваша премия. Можете быть свободны.

Выйдя в коридор, Аня заглянула в конверт с премиальными и тихо ахнула: да-а, хозяйка умела преподносить сюрпризы!