Женская гениальность. История болезни - Александр Владимирович Шувалов

У Голубкиной и в последующем часто случались приступы необъяснимой тоски, которой она заражала окружающих. Тогда друзья переставали приходить к ней, и она оставалась одна со своей страшной тоской, длившейся иногда месяцами. Во время революции 1905 г. Голубкина бросалась навстречу казакам, повисала на сбруе коней, умоляла не стрелять в людей. Именно эти безумные поступки Голубкиной заставили признать ее психически ненормальной, когда она была привлечена к суду. Ее отпустили.

В марте 1907 г. за распространение революционной литературы Голубкина была заключена в зарайскую тюрьму, где в знак протеста объявила голодовку. Через несколько дней по болезни ее выпустили на поруки. Состоявшийся в Рязани в сентябре 1907 г. суд приговорил Голубкину к годичному заключению в крепость, но кассация, поданная адвокатом, была удовлетворена: из-за психического состояния обвиняемой дело было снова прекращено.

Иногда она чувствовала, что заболевает, – задумывалась, тосковала, «как-то темнела вся» – и жаловалась на свое душевное состояние. Говорила, что в такие дни боится работать: «Можно испортить все», – и уходила из мастерской.

Летом 1915 г. депрессивное расстройство повторилось: она тосковала, все рисовалось ей в мрачном свете, мучила бессонница. Голубкину вновь поместили в частную психиатрическую клинику. В связи с участившимися колебаниями аффективного состояния работать Голубкиной становилось все труднее. Только по временам появлялась возможность что-нибудь выполнить. Но планы крупных работ так и остались неосуществленными.

Один из биографов описывает, как отражалось психическое расстройство скульптора на ее творчестве: «Повышенная эмоциональность, даже одержимость художницы приводила подчас к очень субъективным спорным решениям образа, превышающим меру экспрессии и деформации. Но те же самые эмоциональность и страстность давали возможность художнице пробиться к истине, которая никогда не лежит на поверхности явлений и которая дороже всего».

Перенесенный Голубкиной в 1896 г. психотический эпизод можно рассматривать как манифестацию шизоаффективного расстройства по смешанному типу с повторными суицидальными попытками, которые потребовали срочного возвращения на родину и госпитализации в психиатрический стационар. В последующие годы ее эмоциональная и поведенческая неадекватность (приступы возбуждения и депрессии) проявлялась еще неоднократно. Страстное увлечение искусством носило характер моноидеи, а весьма заметную «экспрессию и деформацию» ее скульптурных композиций, о которой говорят критики, можно отнести на счет психической патологии (возможное бредовое восприятие объекта). Вместе с тем именно это своеобразное решение скульптурного образа и придает работам Голубкиной неповторимый и легко узнаваемый облик – основную черту любого талантливого произведения. Отметим также, что в данном случае речь идет о «мужской» профессии, и сексуальная аномалия Голубкиной, по-видимому, сыграла в ее выборе не последнюю роль.

Кете Кольвиц (1867–1945) – немецкая художница, график и скульптор; в 1919 г. первой из женщин стала профессором Берлинской академии художеств. Для творчества Кольвиц характерна драматическая напряженность и психологическая насыщенность; все ее творчество окрашено в мрачные, трагические тона.

Кольвиц отмечала в своих воспоминаниях, что, хотя главной у нее всегда была склонность к лицам мужского пола, «несколько раз мне приходилось испытывать такую же склонность и к женщинам. Я сумела это правильно понять лишь много позднее. Я уверена, что для художественной деятельности такая бисексуальность является почти непременным условием».

В сентябре 1913 г. Кольвиц перенесла тяжелый приступ депрессии, связанный с гибелью сына. Она находилась в очень тяжелом моральном состоянии. Биограф пишет: «Ею овладело какое-то оцепенение, равнодушие ко всему на свете, ее посещали видения. Казалось, она сломлена навсегда».

В последующем приступы депрессии неоднократно повторялись. «Вижу лишь безрадостную сторону… во мне нет ничего – ни чувства, ни мыслей, никакого побуждения к действию: мне нечего сказать», – писала Кете Кольвиц.

В случае Кольвиц можно отметить два патологических радикала. В разное время, по различным поводам и без них у художницы возникали депрессивные состояния, которые могут свидетельствовать о рекуррентном депрессивном расстройстве. Бисексуальность, которую в строгом смысле слова труднее отнести к патологии, и которая вообще не редкость у людей искусства, тем не менее можно рассматривать как нарушение сексуального предпочтения.

Чеботаревская Анастасия Николаевна (1876–1921) – русская писательница, переводчица.

Мать и сестра Чеботаревской покончили жизнь самоубийством (сестра утопилась в речке). Муж Чеботаревской, писатель Ф.К. Сологуб, замечал странную неуравновешенность в характере жены. Ее душевная болезнь стала особенно очевидной после революции. Осенью, когда чаще всего происходят обострения психических расстройств, болезнь Анастасии Николаевны приняла острый характер. 23 сентября, воспользовавшись недосмотром служанки и тем, что супруг вышел в аптеку за бромом, Чеботаревская убежала из дома и бросилась с дамбы Тучкова моста в реку Ждановку.

Следование «семейному сценарию», отягощенность аффективными расстройствами (самоубийство сестры) и клиническая картина болезни (смена «приподнятого настроения» приступом ажитированной депрессии) позволяют предполагать, что Чеботаревская страдала биполярным аффективным расстройством. Видимых причин для самоубийства не было: разрешение на выезд за границу, которого так долго добивались супруги, уже было получено. Впрочем, в своих воспоминаниях А.А. Ахматова писала о безответной любви Чеботаревской к своему мужу. Последнему принадлежит написанная вскоре после самоубийства его супруги «Колыбельная Насте»:

В мире нет желанной цели,

Тяжки цепи бытия.

Спи в подводной колыбели,

Настя бедная моя.

Вирджиния Вулф (1882–1941) – английская писательница и литературный критик. Ее литературный стиль близок к «потоку сознания». Редкой начитанности и эрудиции Вирджинии, не посещавшей ни школу, ни университет, не стоило удивляться, так как ее детской стала гигантская библиотека отца.

Сильную психическую травму Вирджиния перенесла в возрасте 13 лет. В то лето в Лондон приехали двое племянников ее матери: молодые люди поступали в университет и остановились погостить у тетушки. Как-то поздно вечером, вернувшись с очередной прогулки по барам, они застали в библиотеке Вирджинию: ей не спалось, и она спустилась, чтобы выбрать себе книгу. Облик Вирджинии в одной ночной рубашке показался пьяным кузенам настолько возбуждающим, что они напали на девочку и попытались ее изнасиловать. На крики Вирджинии прибежали слуги и спугнули несостоявшихся преступников. Но ущерб психике был уже нанесен: Вирджиния впала в тяжелую депрессию. А когда той же осенью, простудившись в театре, умерла от воспаления легких ее мать, Вирджиния в первый раз пыталась покончить с собой.