Загадочное происшествие в Стайлзе - Агата Кристи

– Мисс Ховард?

– Да… вы будете надо мной смеяться…

– С какой стати? Почему я должен смеяться?

– Я невольно чувствую, – продолжал я, преодолеваянеловкость, – что мы оставили ее в стороне от возможных подозрений простопотому, что ее в это время не было в Стайлз-Корт. Но, в конце концов, онанаходилась всего в пятнадцати милях отсюда. Машина за полчаса преодолеет этотпуть. Можем ли мы с уверенностью утверждать, что мисс Ховард в ночь убийстванаходилась далеко от Стайлза?

– Да, друг мой, можем, – неожиданно подтвердилПуаро. – Я сразу же позвонил по телефону в госпиталь, где она работала.

– И что же?

– Узнал, что во вторник она заступила на дежурство вполдень, но, так как неожиданно поступила новая партия раненых, мисс Ховардлюбезно предложила остаться и на ночное дежурство, что и было принято сблагодарностью. Так что это подозрение отпадает.

– О! – протянул я в некоторомзамешательстве. – Однако ее невероятная неприязнь к мистеру Инглторпуневольно вызывает подозрение. Мне кажется, мисс Ховард сделает против него все,что угодно! И по-моему, она может что-то знать об уничтожении завещания. Могла,например, ошибочно сжечь новое завещание, приняв его за более раннее,составленное миссис Инглторп в пользу мужа. Мисс Ховард категорически настроенапротив Алфреда. Она его просто ненавидит!

– Вы считаете ее ненависть к Алфреду Инглторпунеестественной?

– Д-да-а… Пожалуй. По-моему, в этом вопросе она простотеряет рассудок.

Пуаро энергично покачал головой:

– Нет-нет! Тут вы ошибаетесь. В мисс Ховард нет ничегони слабоумного, ни ненормального. Она прекрасный образец здорового,уравновешенного английского характера. Мисс Ховард – само здравомыслие!

– И все-таки ее ненависть к Алфреду Инглторпу выглядитпочти как мания! Я даже предположил, что, возможно, она хотела отравить его, аяд каким-то образом по ошибке достался мисс Инглторп. Хотя совершенно непонимаю, как это могло быть сделано. Вообще все выглядит до крайности нелепо,даже абсурдно.

– Вы правы в одном, Гастингс. Всегда разумноподозревать всех, до тех пор пока вы логично и безусловно не докажетеневиновность каждого из них. Скажите, какие, по-вашему, есть возражения противтого, что мисс Ховард намеренно отравила миссис Инглторп?

– Мисс Ховард была ей предана! – воскликнул я.

Пуаро раздраженно щелкнул языком.

– Вы рассуждаете как ребенок! Если мисс Ховард быласпособна отравить старую леди, она могла отлично симулировать преданность! Нет,мы должны искать истину где-то в другом месте. Вы абсолютно правы в вашемпредположении, что ненависть мисс Ховард к мистеру Инглторпу слишком неистова,чтобы выглядеть естественной, но вы пришли к абсолютно неверному заключению. Ясделал другие выводы, которые считаю верными, но не будем пока о нихговорить. – Минуту помолчав, Пуаро добавил: – По-моему, есть однонепоколебимое возражение против того, что мисс Ховард является убийцей.

– И что же это?

– То, что смерть миссис Инглторп ей не приносит никакойпользы. А убийства без причины не бывает.

Я задумался.

– А не могла миссис Инглторп составить завещание в еепользу?

Пуаро покачал головой.

– Но ведь вы сами высказали такое предположение мистеруУэллсу, – удивился я.

Пуаро улыбнулся:

– Это было сделано умышленно, с определенной целью. Яне хотел упоминать имени человека, которое действительно было у меня на уме.Мисс Ховард занимала сходное положение, поэтому я назвал ее.

– И все-таки миссис Инглторп могла бы это сделать. Всамом деле, завещание, составленное после полудня в день ее смерти, могло…

Пуаро снова затряс головой, да так энергично, что язамолчал.

– Нет, друг мой! У меня есть маленькая идея по поводуэтого завещания. Но я могу сказать вам лишь одно: оно не было в пользу мисс Ховард.

Я принял его заверения, хотя на самом деле не понимал, какон мог быть настолько в этом уверен.

– Ну что же! – вздохнул я. – Таким образом,мы оправдали и мисс Ховард. Вообще-то это ваша вина, что я стал ее подозревать.Я имею в виду то, что вы сказали относительно ее показаний на дознании.

Пуаро выглядел озадаченным:

– Что же я сказал?

– Вы не помните? Это было, когда я назвал ее и ДжонаКавендиша единственными вне подозрений.

– О-о!.. Да, в самом деле. – Казалось, он немногосконфузился, но быстро справился с собой. – Между прочим, Гастингс, яхотел бы вас кое о чем попросить.

– Разумеется! О чем же?

– Когда окажетесь наедине с Лоуренсом Кавендишем,пожалуйста, скажите ему следующее: «У меня к вам поручение от Пуаро. Он велелвам передать: „Найдите еще одну кофейную чашку, и вы успокоитесь!“ Ни больше нименьше.

– «Найдите еще одну кофейную чашку, и выуспокоитесь»? – повторил я, совершенно ничего не понимая.

– Отлично!

– Но что это значит?

– О-о! Попробуйте узнать сами. Все факты вам известны.Просто скажите ему это и послушайте, что он ответит.

– Очень хорошо… но все это невероятно загадочно!

В это время мы въезжали в Тэдминстер, и Пуаро попросилводителя подъехать к дому с вывеской: «Аптекарь. Проводятся анализы».

У аптеки он выскочил из машины, вошел внутрь и черезнесколько минут вернулся.

– Ну вот, – сообщил Пуаро, – это все, что ядолжен был сделать.

– А что вы там делали? – спросил я с непритворныминтересом.

– Оставил кое-что для анализа.

– Что именно?

– Немного какао, которое взял из кастрюльки в спальнемиссис Инглторп.

– Но этот анализ уже делали! – воскликнул я,совершенно озадаченный. – Какао занимался доктор Бауэрштейн, и вы тогдаеще посмеялись над возможностью содержания в нем стрихнина.

– Я знаю, что доктор Бауэрштейн уже проводил анализкакао, – спокойно отозвался Пуаро.

– В таком случае зачем же делать еще раз?

– Ну, скажем, это моя прихоть. Мне захотелось повторитьанализ. Вот и все!

Больше я не смог вытянуть из него ни слова.

Эти действия Пуаро были для меня загадкой. Я не видел в нихникакого смысла. Тем не менее моя вера в Пуаро, которая одно время несколькопоблекла и пошатнулась, с момента его триумфального доказательства невиновностиАлфреда Инглторпа полностью восстановилась.