Если бы красота убивала - Кейт Уайт

Дойдя до угла Лекс-лайн и Восемьдесят восьмой, я вдруг сообразила, что нахожусь всего в паре кварталов от кофейни «Старбакс», где работает Джоди. Хайди больше не была центром расследования, но перед тем, как окончательно поставить точку в ее деле, мне хотелось пообщаться с Джоди.

На этот раз он был на месте. Джоди оказался симпатичным, очень смуглым парнем лет под тридцать. Когда я вошла, он в черной бейсбольной кепке и зеленом переднике задвигал стулья под освободившиеся столики. Я представилась. По его реакции стало ясно, что ему рассказали о моем недавнем визите. Он предложил мне выйти на улицу, мы прошли через боковую дверь в переулок и остановились в нескольких футах от мусорного контейнера.

Оказалось, что Джоди из тех парней, на которых лучше смотреть с расстояния футов в десять. Вблизи его карие глаза казались слегка косыми, а сросшиеся брови придавали лицу угрюмое выражение. Во время разговора я заметила, что у него есть неприятная привычка каждые несколько секунд отбрасывать со лба челку, лично мне это действовало на нервы.

— Понимаю, как вам должно быть тяжело, — сказала я, когда он прислонился к стене дома.

— Это еще мягко сказано. И я не могу ничего узнать.

— А что вы хотите знать?

— Что вообще произошло? — угрюмо спросил Джоди. — Я просто хочу знать, что случилось.

— Сейчас пока этого никто точно не знает. Похоже, Хайди чем-то отравилась. Полицейские с вами еще не беседовали?

Фарли говорил, что допрашивал Джоди, но я сделала вид, будто мне это неизвестно.

— Да, они приходили сюда в воскресенье.

— И чем они интересовались?

— Спрашивали, принимала ли Хайди наркотики, не было ли у нее депрессии и все такое, в общем, по полной программе… Они много чего спрашивали. Я им сказал, что она почти не брала в рот спиртного, а насчет депрессии в тот уик-энд… я понятия не имею, была она у нее или нет. У меня был выходной, и я уехал из города. Кроме того, мы с Хайди больше не встречаемся, я теперь редко ее вижу.

— Куда вы ездили в эти выходные?

Джоди отбросил челку.

— В Нью-Джерси, на мотогонки. И у меня есть свидетели, которые могут это подтвердить.

— Когда вы в последний раз видели Хайди?

— Я заходил к ней на прошлой неделе. В тот вечер ее хозяйка Кэт давала какой-то прием, Хайди была занята, и я не успел с ней и парой слов перемолвиться.

Джоди посмотрел на часы, потом на дверь кафе.

— Мне пора возвращаться, как, вы сказали, вас зовут?

— Бейли. Бейли Веггинс.

Я достала визитную карточку и протянула ему, попросив звонить, если ему что-нибудь понадобится, однако я сомневалась, что он позвонит.

Направляясь к станции подземки, я задумалась о Хайди. На меня снова нахлынули мысли и образы, которые я некоторое время довольно успешно гнала от себя. Поблекшие глаза, волосы, испачканные засохшими рвотными массами, мокрые зеленые полотенца… Из-за того, что Хайди стащила эти чертовы трюфели, она умерла ужасной смертью, совсем одна.

В этом деле было очень много вопросов, но после разговора с Кэт за ленчем меня особенно настойчиво грыз один: не слишком ли убийца рисковал, оставив конфеты на столике в холле? Было очевидно, что конфеты принесены в подарок хозяйке, так что убийца резонно полагал, что до конца вечера они будут лежать на прежнем месте, искушая Кэт. Но убийца должен был сознавать, что с коробкой вполне могло произойти нечто непредсказуемое. Например, Кэт могла открыть коробку и пустить ее до кругу (впрочем, это маловероятно, поскольку Кэт не любит делиться, но, как оказалось, персонал, обслуживавший вечеринку, чуть было не сделал именно это). Кроме того, кто-то из домочадцев мог открыть коробку и съесть конфеты до того, как до них бы добралась Кэт (что и произошло в действительности).

Конечно, очень может быть, что для убийцы это не имело значения, возможно, он учел и такой вариант и был даже рад внести хаос в жизнь Кэт. В каком-то смысле последний вариант развития событий особенно страшен. Одно дело — жаждать смерти врага, и совсем другое — попутно убивать ни в чем не повинных случайных людей. Положение стало казаться мне еще более опасным, чем раньше. К тому же я очутилась в эпицентре всего этого кошмара.

Вернувшись домой, я первым делом приготовила себе кофе, потом достала из конверта сорок семь резюме и разложила на столе. На протяжении следующего часа я тщательно изучала их все, вчитываясь в каждое слово и пытаясь не пропустить ни малейшего признака чего-то странного или подозрительного. Особенно внимательно я читала резюме тех, кто был на вечеринке, но на всякий случай прочла и резюме сотрудников, проигнорировавших ее. Забавно, как многого мы порой о людях не знаем. К примеру, один из редакторов отдела моды, которого я считала туповатым, оказался выпускником Гарварда. Заместитель редактора отдела публикаций, оказывается, проработала два года массажисткой, специализируясь на массаже горячими камнями. А Кип, который любил упоминать о своём обучении в Принстоне, действительно начинал там учиться, но закончил учебу в университете Нью-Мексико. Однако я не нашла ничего, что заставило бы меня всплеснуть руками и воскликнуть «О Господи!».

Не обнаружила я ничего, что указывало бы на связь покушения на жизнь Кэт со смертью Такера Бобба. Среди младшего персонала нашлось два человека, которые работали и в «Глянце», и в «Лучшем доме», но ни один из них не был на вечеринке.

Поскольку анализ резюме не дал ничего интересного, я переключила внимание на другой пункт моего списка дел — разговор с Долорес. Стратегию я продумала еще в подземке, по дороге домой. Я позвоню Долорес и скажу, что хочу составить антологию моих статей (это правда), и, поскольку она блестяще выполнила работу, редактируя сборник «Любовь любой ценой», я решила обратиться к ней за советом (наглая ложь). Я нашла ее телефон в справочнике компании, который есть у меня дома, и позвонила. Трубку взяла помощница — судя по голосу, она была достаточно стара, чтобы работать в журнале еще во времена Клер Бут Люс.[6]Я объяснила ей свою просьбу и после этого минут десять слушала в трубке музыку. В конце концов она снова соединилась со мной и предложила на выбор два варианта: завтра днем или в следующий понедельник. Естественно, я выбрала завтрашний день.

Затем я позвонила Полли и как можно более непринужденно предложила ей встретиться за ленчем в кафе. Полли сказала, что сейчас сдается июльский номер и поэтому она страшно занята, но мы могли бы посидеть где-нибудь вместе в пятницу вечером или в выходные. Более интересных предложений у меня не было.

У меня были планы, правда, не окончательные, сходить вечером в кино со старым другом из «Гет», но пришлось их отменить. Вместо этого я отнесла кучу белья в химчистку, сходила в тренажерный зал и заказала на дом пиццу, а потом еще полчаса перечитывала резюме. На этот раз я сосредоточилась только на тех, кто был на вечеринке. Но ничего сенсационного не обнаружила. Остаток вечера прошел ужасно скучно, не было ни одного звонка, не позвонил даже тот, кто молчал и дышал в трубку. Около полуночи я легла спать, около часа заснула, без шестнадцати минут три проснулась снова. Когда я в последний раз смотрела на часы, они показывали десять минут пятого.