Знахарь - Токсик

и штаны, сделал что-то на подобие косички. Ещё раз все намочив, повторил трюк. На этот раз одежда хоть и трещала, но не спешила ставить крест на плане Алви. Внезапно, в голову пришла запоздалая, но очень нужная мысль, проверить на прочность все прутья, и как следствие выбрать наиболее перспективные. Мысленно залепив себе очередную оплеуху, начал дёргать все решётки подряд. Наконец определившись, найдя на первый взгляд слабые звенья, перекинул туда свой мокрый рычаг.

Первая же попытка принесла неплохой эффект. Прутья благополучно изогнулись, сместившись друг к другу на значительное расстояние. Со второй всё прошло в некоторой мере сложнее. Но и она, под натиском мысли и грубой физической силы, сдалась.

**) () (**

В образовавшуюся щель, Алви пролез с большим трудом. Очень сожалея, что при себе не было мыла или какого-нибудь масла. Ободрав торс, уши, плечи и поясницу, он наконец очутился на свободе.

Целый ворох мыслей кружился в голове. Почему не решился ранее? Почему довёл всё до самого пика, когда, собственно, уже некуда было деваться? Куда теперь следовать и что делать? Где найти Женю? И конечно, почему за ними никто не следит? Как так-то?

Однако ответы сами постучались к нему в дверь. Метафорически.

Алви не успел дойти до той самой двери, отделяющей их камеры длительного содержания от остального комплекса. Сначала мелкая дрожь, затем громкая сирена заставила его остановится и прислушаться, а после и вовсе раздался дикий грохот, то ли взрыва, то ли схлопывающиеся, как детский конструктор, здания. Затрясло знатно, на голову стали падать камни и облицовка. С большим трудом, не разбирая дороги, Алви добрался до подобия каталки, и словно черепаха с тяжёлым панцирем, пробирался к вожделенному дверному проёму. Пока его деликатно не придавила часть стены…

* * *

Шифр-Доклад капитану Славичу, от восемнадцатого марта…

… А также, значительно увеличилось количество особей мелких заражённых…

На основании изложенного, прошу выделить дополнительные патрули для сокращения поголовья заражённых на участках дальнего подступа к территории…

Утверждаю, Славич. Передано в отдел снабжения…

Шифр-Доклад капитану Славичу, от двадцать четвёртого марта…

… помимо постоянно увеличивающегося поголовья заражённых, увеличивается и их качественная составляющая…

Также, в ожесточенном бою мы лишились радиостанции, и в связи с близостью черноты, вынужден вести переписку исключительно по этому каналу связи…

На основании изложенного, прошу выделить дополнительную тяжёлую технику, а также прошу провести дальнюю разведку близлежащей территории, происходящее выходит за рамки стандартного миграционного цикла заражённых в данном регионе…

Утверждаю, Славич. Передано в отдел снабжения, ждите подкрепление.

Шифр-Доклад капитану Славичу от двадцать восьмого марта…

… Результаты дальней разведки подтвердили большую плотность заражённых в этом регионе, пока не понятно по какой причине формируется данная орда, прошу принять меры…

(-)

Шифр-Доклад капитану Славичу, от первого апреля…

Группа разведки не вернулась, в моей группе множественные потери, нас оставили «серые», так же возможно расторжение контракта с другими руководителями местных… по причине игнорирования предыдущих докладов, и невозможности связи с центром, вынуждены возвращаться на базу для личного доклада капитану Славичу…

(-)

* * *

Капитан Ивонич, руководитель выездной службы мониторинга и безопасности объекта 165−21. Первое апреля 18:57.

Потеряв почти всё тяжёлое вооружение (в активе осталась лишь одна самоходка), а так же лишившись до восьмидесяти пяти процентов всего контингента, состоящего при ближних и дальних подступах к объекту 165−21 — был невероятно зол. Местные лидеры группировок, из которых в большей массе, собственно, и состояли группы зачистки, при непосредственном финансировании отдела, покинули контингент, забирая с собой часть вооружений и техники. Последние четыре дня он не мог связаться с руководителем штаба. Капитан не принимал никаких данных, при этом радиостанция, с помощью которой они ранее могли беспрепятственно выходить на связь с центром, была потеряна ещё неделю назад…

Последние шифр-доклады, что доходили до главнокомандующего объекта всегда, были словно проигнорированы Славичем.

Ивонич не понимал причин, по которым он не мог связаться с капитаном. Он даже допускал мысль, что штаб разрушен, будь то дикарями-предателями, либо особо крупными зараженными, которых в последнее время развелось в этом районе превеликое множество… Но перед ним предстал рядовой патруль КПП, здание внешне не было повреждено, создавалось впечатление, что пока они теряли десятки людей и множество единиц техники, их база жила своей скучной, повседневной жизнью… Вопросы лишь множились…

Обеспокоенные состоянием отряда, патрульные помогали принимать раненых, и размещали боевую технику. Тем временем, сам капитан, не останавливаясь ни на миг, преодолевал коридор за коридором. Пока не постучал в дверь Славича. Однако не дождавшись ответа, распахнул дверь. Пустые бутылки, склянки и разного рода остатки посуды заполняли большую часть пространства в кабинете начальства.

Он и ранее не раз наблюдал за тем, как Славич, продвиженец какой-то шишки при совете, позволял себе выпивку. Но такое он видел впервые.

Злоба и ярость заполняли сознание капитана. Выматерившись, он побежал по кабинетам, ему нужен был хоть кто-то способный принимать решение и сформировать чрезвычайную оборону базы. В противном случае он сам этим займётся.

* * *

Крыша не самого высокого здания в округе, но всё же достаточного для созерцания ближних подступов. Открывался вид на тыльную часть базы, на лес, небольшую речку и черноту вдалеке… Славич любил это место, здесь было тихо и спокойно. Тут не надо было принимать десятков решений, выписывать квоты и распоряжения… Тут не было гнетущей ответственности. Только ты и этот страшный мир. Порой, когда он здесь бывал, его очень сильно тянуло снять защитную маску, и глубоко вздохнуть этого чудовищного воздуха…

Сто седьмой не дал ему ответов. Он хотел погрозить пистолетом, быть может даже ранить его, для пущей сговорчивости… Но не смог. Не захотел. Глубоко внутри он не любил убийство, жестокость… Возможно он порой даже жалость испытывал, что в принципе было, чаще всего, невозможным явлением. Любые зачатки эмпатии гасились пропагандой совета в зачатке. К такой работе не допускали «ненадежных» исполнителей…

Этот мир жесток, и жить в нём надо подобающе…

Поток мыслей о сущем, прервал далекий силуэт крупного зараженного. Это было столь удивительно, что Славич даже не поверил. Но спустя всего десяток секунд он вновь увидел монстра бредущего прямо на объект. Волнение взбодрило капитана. Столь крупный заражённый вблизи базы, свидетельствовал о том, что Ивонич не справляется со своей работой. А ведь ему было выделено буквально вчера… или позавчера? Внезапно капитан вспомнил, что уже несколько дней не проверял шифр-почту… Похоже годом принудительного отпуска он всё же не отделается…

И этот поток самобичевания тоже прервался, не раскрутившись на полную мощь.