Наша вина - Мерседес Рон

–Пора тебе уже довериться мне,– сказал Николас, затем повернулся ковсем нам спиной и, громко хлопнув дверью, вышел издома. Явыглянула из-за угла комнаты изаметила, чтоМэдди смотрит нанас широко открытыми глазами.

Я понятия неимела, чтопривело их ктакой ссоре, нововсе нехотелось быть свидетелем такого, темболее получать взгляды, которых точно незаслуживала. Яподошла ивзяла Мэдди наруки.

–Хочешь, япокажу тебе свою комнату,Мэд?

Девочка кивнула, хотя ипродолжала поглядывать надверь, закоторой минуту назад исчез ее брат. Яулыбнулась гостям, которые еще оставались вгостиной, иподнялась полестнице сМэдди наруках.

–Тыживешь здесь,Ноа?

–Жила, дорогая… жила.

Я вышел изотцовского дома ипошел водин измногочисленных баров вдоль набережной. Вэто время они наверняка пусты, амне нужно было побыть одному.

Я ине ожидал одобрения отца, когда рассказывал, чтопланирую делать скомпанией, ноне предполагал, чтоон будет так сопротивляться. Стех пор, какя возглавил бизнес, после многих встреч, презентаций, диаграмм иподсчетов, японял, чтовкорпорации было несколько малых предприятий, которые давно следовало ликвидировать. Онитолько доставляли проблемы, адоход отних был мизерный. Вначале почти никто неподдержал мое решение выставить их напродажу, навырученные деньги я хотел открыть новую компанию сболее современным подходом. Большинство других компаний корпорации функционировали безупречно, подуправлением лучших экономистов страны.

Чтож, после нескольких месяцев работы ипосле разговоров справлением мы решили выставить напродажу то, чтоприносило больше убытков, чемприбыли, такчто пришлось прибегнуть нетолько кмногочисленным увольнениям, нои коткрытию нового отдела маркетинга ителекоммуникаций, который переориентировал экономическую стратегию «Лейстер Энтерпрайзис» нанаправление, которое мы еще неиспользовали.

Это было трудное решение, ноправильное, именя бесило, чтоотец немог довериться мне, ивдобавок ковсему считал, чтоя могу разорить компанию. Ясправлялся счленами правления безпроблем, ноодно дело– противостоять им какбосс, исовсем другое– противостоять собственному отцу. Вдобавок ковсему Ноа стала свидетелем ссоры, чтоизрядно подпортило мне настроение.

Я заказал виски ивыпил его залпом. Этотдурацкий обед прошел хуже, чемя себе представлял.

После оплаты счета я решил, чтонужно вернуться. Янедолжен был уходить, оставив Мэд одну, но, какбы мне нибыло больно это признавать, язнал, чтоНоапозаботится оней ичто смоей сестрой все будет впорядке. Извсех людей, которых я знал, моясестра доверяла толькоей.

Ноа… Незнаю, былоли перемирие, накоторое мы согласились, ошибкой. Гораздо легче было игнорировать чувства кней, если она злилась. Говорить сней так, каксегодня, доверительно, было слишком опасно.

Иногда… гораздо чаще, чемя мог признаться вслух, япредставлял, какпрощаю ее, видел, какзабываю все, чтопроизошло, все, чтомы сделали друг сдругом. Япытаюсь представить, какой будет наша жизнь теперь. Но, когда я это делаю, воспоминание опричине нашего разрыва возвращается комне, иостается только ненависть, ккоторой я так привык запоследнийгод.

Будь ты проклята, Ноа… Будьпроклята зато, чтовсе испортила!

Когда я вернулся вдом отца, понял, чтоуже очень поздно, хотя полагал, чтовернусь раньше. Светбыл выключен, иво всем доме царила гробовая тишина, кроме гостиной, свет изкоторой слегка освещал вход.

Я снял куртку, оставил ключи увхода ипошел туда. Наполу, прислонившись спиной кдивану, сидела Ноа. Онапереоделась вудобный свитер, завязала волосы всвободный пучок инадела очки вчерной оправе. Онабыла погружена вчтение, авокруг нее было разбросано несколько раскрытых книг. Язаметил, чтоогонь вкамине угасает.

–Чтоделаешь?– тихо сказаля, входя вкомнату.

Ноа вздрогнула исобралась было ответить, нопромолчала. Яподошел кней ивзял книгу, лежащую унее междуног.

Закон окоммуникации ирекламе, томI.

–Учусь,– наконец холодно ответилаона.

Я посмотрел нанее иизучил выражение ее лица. Нехотелось, чтобы она чувствовала себя неловко вмоем присутствии. Ясно, чтовтот день она терпела меня ради Мэдди, ичто, вероятно, длянас обоих былобы лучше проводить вместе какможно меньше времени, нопрямо сейчас мне было нужно, чтобы Ноа оставаласьНоа.

–Вижу… Настолько плохо идут дела сучебой?– сказаля, поворачиваясь кней спиной иподкладывая вкамин дрова. Янаклонился, чтобы убедиться, чтодрова лежат поцентру. Ноаразложила поленья слишком далеко друг отдруга, поэтому тепла небыло достаточно, чтобы обогреть комнату. Когда пламя вспыхнуло, испуская обжигающий жар, ясел, отряхнул руки иповернулся кней, онапристально смотрела наменя.

Я заметил, чтоее щеки покраснели оттепла. Насамом деле, было нетак уж холодно, ноНоамерзла. Явспомнил, какзимой, которую мы провели вместе, онаприжималась комне пододеялом, чтобы согреть свои замерзшие ноги моей кожей, которая всегда казалась ей очень теплой, особенно когда она прикасалась кней.

–Неочень хорошо,– сказалаона, оглядываясь накниги.– Мэдди спит вмоей постели, просто чтобы ты знал, наслучай, если поднимешься наверх ине сможешь ее найти.

Я кивнул, подошел кдивану исел рядом сней. Ноабыла наполу, нодаже натаком расстоянии мы могли смотреть друг другу вглаза.

–Спасибо, чтопозаботилась оней,– сказаля, всееще нерешаясь приблизиться.

Ноа настороженно посмотрела наменя, словно ее преследовала большая собака, которая может быть то ласковой, товдруг вскочить ибез раздумий укусить.

–Неза что. Насамом деле это все Уилл– он переодел ее впижаму ирассказал сказку…

Я кивнул, сизумлением наблюдая, какее щеки покраснели отмоего пристального взгляда.

–Потом они пытались уложить ее спать вновой комнате,– продолжалаона, ия наклонился вперед, отвлекаясь нато, какдвигались ее губы,– ноона настояла, чтохочет спать сомной. Онамного спрашивала отебе. Тебенеследовало уходить.

–Мненужно было подумать,– извинилсяя, заметив то, чтодосих пор оставалось незамеченным: наее левой щеке, около глаза, былпрямой белесый шрам, какбудто она чем-то порезалась.– Чтоэто утебя там?– спросил я исам удивился, чтонеосознанно протянул руку ивзял ее заподбородок, чтобы лучше рассмотреть шрам.

Что зачерт!

Ноа вздрогнула отмоего прикосновения иотстранилась, вынуждая меня отпуститьее.

–Ничего,– ответилаона, глядя вкнигу.

–Утебя небыло этого шрама. Что, черт возьми, стобой случилось?

–Яупала,– ответилаона, пожав плечами.

–Упала? Где? Когда? Впоследний раз, когда я тебя видел, утебя его небыло.

«Илибыл?»– Явдруг засомневался, потому что впоследний раз, когда я ее видел, тобыл нев себе.

Ноа закрыла книгу инемного раздраженно взглянула наменя.

–Онуменя уже больше полугода, такчто да, онуменя был, когда мы виделись впоследний раз. Яупала сбайка, ничего особенного, номне наложилишвы.