Русич. Око Тимура - Андрей Посняков

Иван же набросил на плечи висящий на стене у ложа халат из золотой парчи, уселся, скрестив ноги.

– Сюда, милостивый господин. – Слышно было, как слуга показывал дорогу гостю. Шевельнулась завешивающая входной проем кисея…

– Тайгай! – радостно вскричал Раничев, завидев старого приятеля – знатного ордынского вельможу. – Тайгай! Как же я рад тебя видеть!

– А я как рад! – распахнул объятия Тайгай. Красивое лицо его озарилось дружелюбной улыбкой, черные кудри разлохматились и падали по плечам. – Ты знаешь, в последнее время мне тут и выпить не с кем, – доставая из-под полы принесенный с собой кувшин, обиженно посетовал он. – Тимур-Кутлуг все в походах да битвах, а больше тут и не пьет никто – Тамербек запретил.

– Вот гад! – не выдержал Иван. – Уж зачем так-то? У нас вон тоже Горбачев запрещал в свое время – ничего хорошего из этого не вышло.

– Вот и я говорю, – согласно кивнул гость, будто бы хорошо знал и Михаила Сергеевича и его антиалкогольный указ. – Теперь хоть с тобой выпьем. Вспомним былые годы! Ну рассказывай, как ты?

С отвращением выплеснув шербет на улицу, Тайгай наполнил кружки принесенным вином.

– Ну за встречу, – улыбнулся Иван.

Приятели выпили. Вино оказалось чрезвычайно вкусным, терпким, пьянящим. Раничев сразу почувствовал приятное головокружение.

– Еще по одной? – тут же предложил гость.

– Давай. – Иван махнул рукою. – Ты сам-то вообще как?

– Да так, – фыркнул ордынец. – Не сказать, чтоб совсем уж хорошо, но и не плохо. Повелитель мне пожаловал союргал в Семиречье – вот, значит, обзавелся землицей, людишками… Слежу там за законами да за порядком. Скажу без хвастовства, народ мною доволен – семь шкур не деру, лиходеев-разбойников поизвел всех. Сюда приехал не только тебя повидать – с Халебом ибн-Баддаси, архитектором, хочу сговориться, чтоб он у меня поработал немножко.

– Так ты знал, что я буду здесь?

– А как же! – Тайгай самодовольно хлопнул Раничева по плечу. – Слыхал про Евдоксю, чай, при дворе человек не последний.

Иван насторожился:

– А не слыхал, случайно, зачем я вдруг понадобился Тамербеку?

– Нет. – Ордынец покачал головой. – Могу только догадываться…

– Ну-ну?

– Эмир затевает большую войну. Скоро мы все, воины, отправимся в Великий поход.

– Куда на этот раз?

– В Индию! Туда уже отправились недавно передовые войска внука Повелителя, царевича Пир-Мухаммада, скоро, совсем скоро выступать остальным. Махмуд-шах, султан Дели, достойный противник!

Раничев покивал головой:

– Так, а я-то при чем? Что, тоже пойду с вами в Индию?

– Вряд ли… Думаю, насчет тебя у великого эмира совсем другие планы. Впрочем, ты их завтра узнаешь. Эмир желает видеть тебя утром.

– Что ж, – усмехнулся Иван. – А вот я, наверное, и вовсе не желал бы видеть его, особенно при таких вот условиях.

Ближе к ночи Тайгай ушел. Скакнул в седло иноходца, золотисто-каурого, такой же масти, как и конь Тамерлана, кликнул ждущих во дворе слуг – и был таков. Только стук копыт загремел по булыжникам мостовой, затихая у Регистана.

Утром пришли посланцы эмира. Раничев уже ждал их, облаченный в богатые одежды, что были заранее приготовлены в доме.

– Повелитель желает видеть тебя немедля. – Войдя в дом, учтиво поклонились посланцы – довольно молодые еще вельможи в зеленых чалмах и блестящих панцирях, украшенных изящным чеканным узором. – Конь ждет тебя, почтеннейший господин Ибан.

– Хорошо, – приняв соответствующий ситуации вид, важно кивнул Раничев. – Тогда едем, и пусть Аллах будет милостив ко всем нам.

– Нет Бога, кроме Аллаха, а Мохаммед – пророк его! – хором откликнулись посланцы.

Во дворце правителя, щедро украшенном голубыми изразцами и золоченой арабской вязью, их уже ждали. Управитель – морщинистый ушастый старик в золоченой одежде и с украшенным драгоценными камнями посохом – торжественно проводил Ивана в небольшую комнату с обитой зеленым шелком софою, приемную, где и велел ждать.

– Ждать так ждать. – Раничев пожал плечами. – Дело привычное.

Ожидание, впрочем, затянулось не долго. Не успел Иван по-хозяйски вытянуть на софе обутые в красные сапоги ноги, как в приемную заглянул все тот же ушастый старик и сделал нетерпеливый жест рукою – пошли, мол.

Поднявшись, Иван поправил пояс и вслед за стариком вошел в бесшумно распахнувшиеся высокие двери. Эмир сидел на невысокой скамеечке, у бившего посреди зала фонтана и играл в шахматы с каким-то неприметным человечком с большой головой и умными карими глазами.

Подойдя ближе, Раничев отвесил поклон.

– А, – повелитель полумира поднял на него глаза. – Я звал тебя, Ибан… Шах!

– Хм, – большеголовый задумчиво почесал бороду и взялся за ферзя. – А если так?

– Тогда вот! – Эмир передвинул коня. – Все равно шах… – Он снова посмотрел на гостя. – Видишь этого черного ферзя, Ибан? Это мой враг, султан Дели… А это… – Он показал на ладей и слонов. – Это тоже мои враги, сплоченные во многом благодаря предателю Тохтамышу, которому я когда-то помог взять трон в улусе Джучи! И вот благодарность.

– Не следует надеяться на людскую благодарность, мой повелитель, – переставляя фигуры, задумчиво произнес обладатель большой головы.

– Ты прав, почтенный визирь мой, Каим-ходжа, – скорбно поджав губы, кивнул Тимур, и небольшая рыжая борода его смешно дернулась. Сделав ответный ход, эмир снова воззрился на Раничева. – Я ухожу в Индию, Ибан, и, быть может, надолго. Мои враги не станут меня ждать, они будут встречаться, плести заговоры и интриги… До чего дошло, султан Египта Баркук убил моих послов! Эта подлая собака скоро ответит за все свои злодеяния, и скорей, чем предполагает… Еще шах! Так вот, верный слуга мой. Я вполне доволен тем, как ты действовал по моему поручению в Литве и Кафе, ты достоин награды, Ибан, и будешь мной награжден, поверь, я умею награждать достойных. Ты смог многое… И сможешь еще. Султан Дели Махмуд – опасный враг. Я буду там, в Индии, и я возьму с собой всех своих верных людей, всех… кроме тебя, Ибан! Ты будешь действовать совсем в другой стороне. И получишь от меня союргал… и свою невесту.

– Я бы осмелился отказаться от союргала, – возразил Раничев. Играющий в шахматы эмир вовсе не производил на него впечатление кровавого деспота. – Ты же знаешь, у меня и моей невесты есть и родная сторона. Я б хотел вернуться туда… после того, как исполню твое поручение.

– Хочешь – вернешься, – кивнул Тамербек. – Мат! Вот так-то, почтеннейший Каим-ходжа. – Со смехом смахнув с доски фигуры, он обернулся к Ивану. – Мой визирь введет тебя в курс дела.

Большеголовый кивнул. Эмир поднялся со скамьи – встали и остальные.

– Иди же с моим визирем, Ибан, – с усмешкой кивнул Тимур. – И пусть милость Аллаха не оставит все наши начинания.