Обрывая нити - Анна Зюман

От ощущения понимания несбыточности своих желаний Альберт невольно застонал.

— Что? — тут же наклонилась к нему ангел. — Все повреждения поверхностные, больно быть не должно.

В своем беспокойстве она даже не заметила, что, наклоняясь, прижалась к спине Альберта грудью. Но он прекрасно ощутил сквозь тонкую ткань и округлость формы и напряженную твердость сосков. И тут же понял, что, прикажи ему сейчас ангел перевернуться, его будет ждать полное фиаско. Потому что, несмотря на все потуги герцога, тело отказывалось не реагировать на прикосновения.

И как теперь быть?

Хоть на мороз выбегай, обреченно подумал Альберт, чувствуя, как вдобавок ко всему еще и его магия начала самопроизвольно рваться наружу. Хотя, с другой стороны, именно этот момент мог стать для него спасительным объяснением бегства, решись он на нечто подобное.

— Подожди, — хрипло ответил Альберт. — Что-то не так, тебе лучше отойти, огонь рвется наружу.

Уж пусть лучше она испугается и выйдет, а я пока приду в себя, подумал Альберт.

— Ой, — действительно испуганно воскликнула ангел, но вместо того, чтобы отскочить, вновь нежно погладила Альберта по спине. — Извини, я случайно, просто хотела, чтобы раны зажили быстрее и, видимо, перестаралась с вливанием силы.

«Демоны», — простонал про себя Аль, ведь девушка продолжала успокаивающе гладить его по спине, хотя ее прикосновения производили совершенно другой эффект.

— Если это доставляет тебе дискомфорт, можешь выпустить огонь, — попробовала она его дополнительно успокоить, — мне он не причинит вреда, а местному камню, думаю, будет все равно.

— Уверена? — с трудом сдерживаясь, уточнил Альберт, одновременно поворачивая к ангелу голову.

— Абсолютно, — мягко улыбнулась девушка. — Мне невозможно навредить. Но если сомневаешься, спешу тебе сообщить, что, когда мы сюда падали, ты горел так, что камень мог бы поплавиться, однако, как видишь, я цела и невредима.

— Помнишь, ты в библиотеке предупреждала, что лучше тебя отпустить? — неожиданно успокаиваясь, спросил Альберт.

— Да, — еще ничего не понимая, кивнула ангел.

— Тогда считай, что и я тебя предупредил, — процедил Альберт, откидывая последние сомнения прочь и, разворачиваясь, резко дернул растерявшуюся девушку на себя.

Опомниться он ей не дал, прекрасно понимая, что с ее силой она запросто может его оттолкнуть, с легкостью размазав по стене, как надоедливую букашку. Вот только реакция ангела оказалась совершенно другой. Девушка сама впилась в его губы поцелуем. Жадным, страстным, безудержным. Ее губы не были нежными, скорее ненасытными, на грани безумства и исступления. В этом было что-то неправильное, но невероятно честное и откровенное. И именно этого чувства Альберт не выдержал, впервые в жизни полностью отпуская себя.

Огонь взвился под самый каменный потолок, но, как и предупреждала ангел, не нанес ей вреда. Наоборот, она словно купалась в нем, нежась и позволяя себя ласкать. И Альберт поспешил вслед за ним, не думая ни о прошлом, ни о будущем, просто наслаждаясь моментом и тем, что так «случайно» подарила ему судьба. Ее руки скользили по его телу, а его по ее. Их обоих накрыла голая, неприкрытая страсть. Все мысли были откинуты в сторону, ведь оба боялись спугнуть то, что между ними происходило. Обоим хотелось, чтобы мир на секунду исчез, оставив их только вдвоем, такими, как они есть, ненасытными, изголодавшимися и сумасшедшими.

Пусть это никогда не заканчивается, мысленно со всей возможной искренностью попросил Альберт всех известных ему богов, когда вслед за столь неожиданным вечным танцем тел на него вместе с ангелом накатила теплая расслабленность, приводя в состояние сладкого покоя и безмятежной неги.

Мыслей не было, да и думать о чем-либо Альберту совершенно не хотелось, ведь любая из случайных дум мгновенно нарушила бы ту хрупкую тишину, что позволяла совершенно спокойно лежать, одной рукой прижимая к себе нежданное сокровище, а второй теребя длинные серебристо-белые пряди. Вот только теперь Альберт знал, что этот невероятно красивый цвет является цветом боли.

Ангел приподняла голову и резко перехватила руку герцога. Долго рассматривала порезанную ладонь, а потом, заглянув Альберту в глаза, спросила:

— Ты почему не сказал, что я тебя поранила?

— Это не ты, — ответил Альберт и тут же пожалел о своих словах, потому что девушка восприняла их как-то неправильно, мгновенно закамев. — Отпусти, — попросил он, не желая вырывать руку из ее железной хватки. — Я покажу.

Ангел резко поднялась, тут же пересаживаясь с Альберта, на котором до этого лежала, на пол. Черты ее лица стали резкими, выдавая напряжение и, каким бы странным это ни показалось, готовность в любую минуту кинуться вон из пещеры. Даже крылья выпустила.

Боясь снова что-то сделать не так, Альберт снял кулон и протянул недоверчиво глядящей на него девушке.

— Открой, — сглатывая ком в горле, на грани слышимости прошептал он. Альберту показалось, что сейчас она улетит, и он больше никогда ее не увидит. И даже тот факт, что она не знает выхода из этого места, ее не остановит.

Ангел осторожно приняла украшение, тут же нажимая на защелку.

— Я не знаю, прирастают ли у вас перья, — еще больше смутился Альберт, не зная как объясниться.

Девушка нахмурилась, рассматривая перо, затем вынула его из кулона и долго, удивленно вертела в пальцах. Затем оглянулась на свои крылья и наконец спросила:

— Хочешь сказать, что оно мое?

— Да, — кивнул Альберт, по-прежнему боясь пошевелиться.

— Но мы не гуси, и не линяем, — недоверчиво отозвалась она. — Откуда оно у тебя?

— Я нашел его у водопада, после того как ты свалилась на меня из ниоткуда.

— Хм, — ангел прищурилась, вспоминая тот момент. — Меня тогда знатно потрепало. Но чтобы вырвать перо… — ангел снова задумалась, а затем продолжила: — Энергетика пера моя, я чувствую, но не понимаю, зачем им было вырывать его? Да еще таким странным способом.

— Кому им? — уже в свою очередь сделал стойку гончей Альберт.

— Я расскажу, но позже, — более спокойно ответила ангел и продолжила: — Помнится, ты тоже хотел мне что-то рассказать.

Аэлина

Я смотрела на Альберта и ждала, что же он мне ответит. На самом деле меня не столько интересовали его слова, сколько не хотелось рассказывать ему о своих предположениях, я уже успела прикусить язык. Вообще не знала, как теперь себя вести. То, что между нами произошло, было настолько стремительным и неожиданным, что не только разрушило все мои планы, но и совершенно выбило из так долго удерживаемого эмоционального настроя Снежной Королевы. Я ведь все еще помнила, с каким презрением он на меня смотрел. Так что же заставило его изменить мнение обо мне? И действительно ли он поменял его?