Старая дама, или Чехарда с ожерельем - Сергей Александров

— А непостоянство украшает женщину, — игриво заметила Людмила. — Она должна волновать, как морская волна. То спокойная, то переливающаяся на солнце, то темная в бурю…

— Может быть, море такое непостоянство и украшает, а вот вашему здоровью явно вредит, — строго посмотрела на нее гадалка. — Вы ведь часто болеете последнее время?

— К сожалению, это так, — со вздохом призналась Людмила.

— Вам нужно остепениться! Волнения вам просто противопоказаны, — настоятельно посоветовала ей гадалка.

— «Уймитесь, волненья и страсти», — стала напевать Людмила.

— Хотя в ближайшее время вам вряд ли это удастся, — заметила гадалка, еще раз раскинув карты. — Карты говорят, что у вас будет много мужей!

— Так их и так у меня уже было целых четыре, — заметно оживилась Людмила.

— Что она говорит? — переспросила у Шульмана Анна, с интересом прислушиваясь к разговору приятельницы со служительницей темных сил.

— Говорит, что скоро ваша подруга поправится, — хмыкнул Семен Яковлевич.

— …Я вижу еще двоих или троих, — продолжала гадалка. — Но особенно бойтесь цифры шесть!

— Кто же у меня будет шестым? — озадаченно сказала Людмила. — Первый мой муж был капитаном дальнего плавания. В году он бывал три месяца дома, а девять в плавании. С ним я была счастливее всех и такой полнокровной жизнью не жила больше никогда! Краткие наши встречи были как упоительный сон! Как настоящий экстаз! Мы оба просто горели! Вообще, чем муж дальше, тем его любишь сильнее. Второй муж был мастер-краснодеревщик, — перечисляла она. — Вся квартира была словно музей столярного искусства. Но когда он говорил, то я думала только о ясенях, дубе и шпоне. Третий был солист балета. От одного его прикосновения я таяла, но иногда после таких прикосновений и томлений хочется настоящего мужика! А вот с этим как раз были проблемы. То у него болела голова, то не ладился спектакль, то он вдрызг разругался с примой-балериной. Я все это терпела, хотя иногда и хотелось почувствовать руку настоящего мужчины! Но вот однажды я узнала, что такую крепкую мужскую руку захотелось почувствовать и ему, и сразу указала мужу на дверь! Мы разбежались! Он — к своему «единственному и неповторимому», а я — к своему, и счастливо прожили врозь прекрасные три года, пока наконец честно не разделили все совместно нажитое имущество! Он взял себе свои фотографии с примами разных театров и несколько пластинок с балетами Прокофьева и «Послеполуденным отдыхом Фавна» Дебюсси. Ему почему-то очень нравился этот небольшой балет! Нет, надо признаться честно, отдых у него получался прекрасно, но вот когда дело доходило до фавна, впору было приглашать нашего пьяного сантехника!.. Я же взяла себе наш двухкомнатный «шалаш» и всякую мелочь, типа столового гарнитура и телевизора! К счастью, к этому времени на горизонте у меня уже замаячил мой четвертый муж! Он был торговый работник и каждый день приносил что-нибудь домой! Скоро наша квартира уже напоминала торговый склад! Это был идеальный союз поэзии и прозы! Я жила за ним, как за каменной стеной! Но, Боже, как с ним иногда было скучно! После того, как он просчитал, сколько я ем булочек, по какой цене, и какой на это идет НДС, я не выдержала! Но кто же будет мой пятый муж, а главное, шестой? Васенька или мой драматический актер? И почему его надо бояться? — спросила она.

— Не знаю, карты об этом не говорят, но зато они предупреждают, что со своими увлечениями вы можете попасть в неприятную историю, — ответила ей гадалка. — И еще они говорят, что вместе с вами в эту историю может попасть одна из ваших ближайших подруг, — многозначительно посмотрела она на Баратову. — Вам обеим рекомендуется держаться подальше от этого дома, потому что в ближайшие два дня здесь будет небезопасно!

— Нехорошо, Ларочка, пользоваться доверчивостью людей, — осуждающе посмотрела на нее Юлия Александровна.

— Вы можете мне не верить, но сейчас я говорю совершенно искренне, — ответила ей гадалка. — Я действительно вижу грозящую вам опасность. И эта угроза будет наиболее ощутимой завтра или послезавтра. Я не предлагаю вам сразу же продавать мне вашу квартиру, но искренне советую переждать эти два дня где-нибудь в другом месте. Кстати, из-за кипучего темперамента вашей подруги и ее страсти к расследованиям это касается ее даже больше, чем вас!

— Значит, опасность, которая мне грозит, будет носить криминальный характер, — уточнила обеспокоенная Людмила.

— Да, но только в ближайшие несколько дней, — ответила гадалка и собрала карты.

— Тогда это точно он, мой убойный отдел, — уверенно сказала Людмила. — Один раз меня уже из-за этой страсти к криминалистике обыскивали на лестничной площадке. И, кстати, как раз в вашем доме!

— Это все он, дух торговца-еврея, — убежденно сказала Петровна, все это время присутствовавшая в комнате.

— Оставьте вы нашу нацию в покое! Чуть что, сразу евреи виноваты, — обиженно оборвал ее Шульман.

— А это потому, что вам всегда больше всех надо, и вы всегда самые умные, — ехидно сказала ему Петровна. — Вот мой отец говорил мне: живи, Александра, тихо, не высовывайся, и всегда будешь иметь и что выпить, и чем закусить!

— В чем, в чем, а в отношении выпивки он как в воду глядел, — заметил Шульман.

— А ты в мой стакан не заглядывай, он на мои кровные, заработанные куплен, — обиделась старушка.

— Не знаю, как насчет старого еврея, а постоялый двор здесь, точно, был, — прервала их спор гадалка. — И году эдак в 1820-м в одном из номеров был убит и ограблен постоялец. Подозревали хозяина и даже сослали в Сибирь, но вот украденных денег при нем так и не нашли. Перед отъездом он, якобы, спрятал их где-то около дома. Как раз там, где сейчас наш фундамент. И с тех пор здесь неспокойно, говорят, что по ночам хозяин постоялого двора приходит сюда и стережет свой клад!

— Да, место здесь, как я вам уже говорил, уважаемая Юлия Александровна, беспокойное, — подтвердил Шульман.

— А что, Юля, может быть, действительно под твоей квартирой лежит клад, — загорелась Людмила. — Тогда давайте завтра же организуем его поиски!

— Так вам наш уважаемый ЖЭК и даст это сделать, — скептически заметил Шульман. — Да и потом, если бы здесь что-то было, клад давно бы уже нашли!

— Не скажи, Сеня, — не согласилась с ним Петровна. — Вот мой племянник запрятал куда-то от своей жены заначку, так потом три месяца не мог ее найти!

— И часто сюда наведывается ваш племянник? — с подозрением посмотрел на старушку майор.

— А вам какое до этого дело? — ответила та. — Если и приходил мой Коленька проведать старую тетку, то только от доброты душевной!

— И от доброты душевной потом стащил у вас старую шубу, — ехидно заметил Шульман.

— А ты это видел? — сразу загорелась Петровна.

— Нет, но вы тогда переполошили весь подъезд, требовали провести обыск, очную ставку, только непонятно, кого и с кем, — ответил Семен Яковлевич.

— А твой племянник, можно подумать, ничего у тебя не стащил, — парировала Петровна.