Двенадцать лет с Гитлером. Воспоминания имперского руководителя прессы. 1933-1945 - Отто Дитрих

Разговоры Гитлера были монологами. Их характеризовали бесконечные отступления и повторения одних и тех же основополагающих идей. Даже самые поучительные патриотические высказывания теряют силу, когда произносятся по каждому подходящему или неподходящему, но удобному случаю. Для мыслящих людей из окружения Гитлера слушать из года в год одно и то же было весьма нелегко. Некоторые старались как можно чаще улизнуть, другие пытались обрывать Гитлера, но эти попытки редко бывали успешными. Гитлер был так поглощен собой, что не понимал, как раздражают других его самовлюбленные разговоры. За многие годы Гитлер изрядно помучил бесчисленное множество слушателей. Я видел, как многие гости приходили к фюреру с радостью, а уходили, можно сказать, полностью выдохшимися. Бесконечные совещания днем и ночью физически изматывали весь его аппарат. Новички, впервые попавшие в окружение Гитлера, сначала говорили, что завидуют тем, кому повезло общаться с ним так долго. Спустя годы или месяцы они появлялись все реже и реже и выражали соболезнования тем, кому приходилось жертвовать личной жизнью и проводить все свое время в гнетущей атмосфере, создаваемой Гитлером. Геринг, Гесс и несколько других высокопоставленных лиц оказались в выгодном положении: они могли позволить себе заходить к Гитлеру один раз в несколько недель. Тогда с ними обращались как с редкими и желанными гостями. Тех же, кто постоянно находился возле Гитлера, он едва замечал, однако ревниво следил за тем, чтобы в его распоряжении всегда была обширная толпа слушателей. Случайным посетителям, вовлеченным Гитлером в длительный философский или политический разговор, зачастую казалось, что он высоко ценит их мнение. На самом деле они всего лишь были статистами, необходимыми Гитлеру в качестве резонаторов, чтобы вдохновляться собственными идеями и испытывать эффект своих слов. Гитлер мог говорить без устали; разговоры были его стихией.

Берлинская официальная квартира Гитлера находилась в канцелярии. Его личная резиденция находилась в Мюнхене, на втором этаже дома номер 1 по Принцрегентенплац. В Берхтесгадене он жил в Бергхофе, маленьком замке, построенном на склоне горы Оберзальцберг. Во время войны он жил в различных штаб-квартирах и ставках, а OKВ повсюду следовал за ним. Кроме специального поезда, где он проводил большую часть времени, у него во время войны также имелось семь различных полевых штаб-квартир (ставок), пять на западе и две на востоке.

До начала войны Гитлер проводил большую часть каждого года в путешествиях. Его привычка жить на колесах появилась в ранние годы в результате беспрестанных разъездов по стране для организации политических митингов. В подобных передвижениях не было никакой реальной необходимости. Скорее из-за своей внутренней неугомонности он постоянно находил предлоги для переезда с места на место. До 1939 года Гитлер объездил всю страну, но нигде не чувствовал себя дома. Его адъютанты не только разрабатывали маршруты его официальных путешествий и предвыборных кампаний, но и постоянно планировали его частные поездки. Он проехал на автомобиле сотни тысяч километров. Можно сказать, он чувствовал некую любовь к дорогам, результатом которой позже стала широкая программа строительства автобанов.

В ранние годы, когда Гитлер еще не был так хорошо известен в Германии, он часто останавливал свою машину, чтобы протянуть небольшую сумму денег или пачку сигарет – хотя позже он стал фанатичным противником курения – молодым бродягам. Во время одного из таких путешествий он заметил человека, идущего в одиночестве под проливным дождем, и, остановив машину, отдал незнакомцу свой плащ. В путешествиях Гитлер очень любил устраивать довольно долгие пикники в живописных местах. По мере того как его окружение ширилось, он стал брать с собой официанта из своей берлинской обслуги, который передвигался на машине, переоборудованной под полевую кухню. После прихода Гитлера к власти на всем пути следования народ с энтузиазмом приветствовал его «кавалькаду». В швабской деревне ученик мясника подскочил прямо к машине с криком «Только через мой труп!». Машина Гитлера остановилась прямо перед парнем, после чего вся деревня столпилась вокруг фюрера. В Хейльбронне девушка вскочила на подножку открытой машины, чтобы поцеловать фюрера в присутствии многотысячной толпы. Кстати, во время Олимпийских игр в Берлине этот подвиг повторила какая-то американская девушка.

Гитлер исколесил почти весь рейх. Мюнхен, Берхтесгаден, Берлин, Нюрнберг, Веймар, Байрейт и Годесберг, а позже Линц и Вена были его любимыми местами, если перечислять их в соответствии с частотой его посещений. Были годы, когда он не оставался на одном месте или в одной из своих резиденций дольше трех-четырех дней подряд; можно было точно сказать заранее, когда он отдаст приказ своим соратникам готовиться к очередному переезду. Иногда он сам не знал, куда отправится. Когда неугомонный нрав гнал его вперед, он решал между двумя направлениями, бросив монетку, полагаясь на случай или, если хотите, руку судьбы. Когда решение было принято, оно оставалось неизменным. Кстати, это было единственное суеверие Гитлера. Конечно, он часто говорил о высшей вере в себя и свою «национальную судьбу», но, вопреки широко распространенному мнению, не доверял астрологии или любым оккультным наукам. Я уже писал, что Гитлер был очень невысокого мнения о Гессе, потому что тот увлекался всякой мистикой. Поскольку так получалось, что на дни его массовых митингов всегда выпадала хорошая погода, в народе прижилось выражение «гитлеровская погода». Однако самого Гитлера глубоко беспокоили эти счастливые атмосферные совпадения. Он боялся, что эта вера твердо укоренится в народе, а неизбежные изменения подорвут его репутацию.

Сам Гитлер однажды сравнил свои путешествия и остановки в многочисленных местах Германии с передвижением средневековых немецких императоров из одного императорского поместья в другое.

Веймар был одним из регулярных мест остановок Гитлера. В Веймаре его привлекала и культурная атмосфера города, и тот факт, что это была родина его ранних единомышленников. Он всегда останавливался в историческом отеле «Элефант», который позже обновили и сделали одним из лучших отелей Германии. В Веймаре он регулярно посещал спектакли Немецкого национального театра, а потом приглашал актеров и актрис провести с ним вечер в гостиной отеля. Такие сборища нередко продолжались до рассвета.

По контрасту со своей ярко выраженной любовью к искусству Гитлер был почти равнодушен к духовным ценностям. Все интеллектуальное рассматривалось им лишь через призму национализма. Мы не раз беседовали с ним на эти темы. Науку он уважал и ценил только тогда, когда она была нужна непосредственно для военных или других утилитарных целей. А вообще профессора были для него предметом добродушных насмешек, хотя, как глава государства, он сам часто выступал в роли профессора.

Гитлер много читал, особенно поздно ночью, когда, лежа в постели, долго не мог заснуть. Круг его чтения состоял из технической литературы, различных биографий и трудов по его любимым видам искусства: архитектуре, живописи, скульптуре, музыке, театру и кино. Теоретические работы и беллетристику он принципиально игнорировал. Особенную антипатию он питал к романам, которых никогда не читал, и к поэзии; стихи вызывали у него отвращение. В ранние годы своего правления он часто перечитывал «Индийские сказки» Карла Мая, свою любимую детскую книжку. Произведения Бернарда Шоу и социальную сатиру он обожал, как в печати, так и на сцене.