Неприступный Севастополь. Стержень обороны - Анатолий Сарычев

Но сейчас Алексей волею непредсказуемой судьбы очутился совершенно в другом времени. Однако и здесь были все те же враги, исповедующие культ собственной исключительности и строящие «новый мировой порядок» на крови и штыках. Такой враг был дончанину очень хорошо знаком! Также были знакомы и сверхмощные артиллерийские системы в городе-крепости Севастополе. Великая Отечественная война стала и его войной.

Спустившись в подземный коридор-потерну, Алексей прошел во вторую, а потом и первую башню. Его встречали закопченные от стрельбы артиллеристы. Внутри броневого пространства все еще витал едкий пороховой дух – вентиляторы нагнетателей воздуха справлялись с трудом.

– Товарищи артиллеристы! Краснофлотцы! Сегодня мы в очередной раз ударили по врагу. Мы стерли их в порошок – вы стерли их в порошок! Благодарю за отличную службу. – Алексей не умел говорить долгие красивые речи, он, как многие уроженцы Донбасса, привык действовать не словом, а делом. Так командир бронебашенной батареи поступил и сейчас.

– Служим трудовому народу! – гаркнули луженые глотки матросов орудийных расчетов, порядком охрипшие от пороховой гари.

После стрельбы весь боевой расчет батареи оставался под защитой железобетонного подземного массива и огромных броневых башен. Немецкие батареи открыли ответный огонь, каменистая земля вздыбилась фонтанами взрывов. Но разрушительная мощь 150-миллиметровых гаубиц Круппа обрушилась на пустынное место далеко впереди реального местоположения огромных двуствольных башен. Маскировка и дальность стрельбы советских орудий надежно берегли Тридцать пятую батарею от ответного огня. Только пара 150-миллиметровых снарядов взорвалась рядом с запасным командно-дальномерным постом в двухстах метрах от башен.

Но мощная броня рубок линкоров класа «Измаил», которые, собственно, и были установлены в качестве КДП, была рассчитана на гораздо более серьезные удары. Осколки немецких снарядов даже не поцарапали путиловскую сталь! У гитлеровцев под Севастополем пока еще не было ничего мощнее полевой гаубичной артиллерии. Все же сухопутная артиллерия значительно уступает и калибрами и массой залпа морским орудиям и крепостям береговой обороны. В этом и проявляется принципиальное различие между крепостной стационарной и мобильной подвижной артиллерией.

Но недостаток могущества орудий гитлеровские оккупанты компенсировали авиацией. Стервятники с черными крестами на широких крыльях с характерным обратным изгибом с воем пикировали на батарею. Но 250-килограммовые бомбы «Юнкерсов-87» не причинили Тридцать пятой батарее никакого вреда.

К тому же у Алексея и на этот раз была припасена хитрость против немецких «пикировщиков». В нескольких местах на поверхности бетонного массива батареи были заложены плавающие дымовые шашки, которые входят в комплект корабельных средств. Поскольку береговая батарея относилась к флоту, то получить на складах такие шашки было довольно просто. Инженер-электрик батареи Николай Широков соединил заранее заложенные дымовые шашки электрической цепью и сделал небольшой пульт. Теперь заряды можно было поджечь дистанционно, не выходя на поверхность. Воентехник первого ранга Широков свое дело знал, и, когда возникла необходимость, Тридцать пятую батарею заволокло непроглядными клубами серо-черного дыма. Алексей использовал дымзавесу осторожно, нужно было не перестараться и представить все, будто бы дым – от попаданий немецких снарядов. Хитрость удалась.

Зенитные пушки и пулеметы из прикрытия береговой батареи молчали, и «Лаптежники», отбомбившись, «в белый свет, как в копеечку», убрались восвояси.

Вообще-то гитлеровцы больше бомбили и обстреливали сам город. Днем Севастополь скрывался в клубах дыма, а ночью над черноморской крепостью вставало зловещее багровое зарево пожаров.

Когда отгремели взрывы, осела потревоженная попаданиями бомб и снарядов святая севастопольская земля, Алексей все же выбрался на поверхность железобетонного массива батареи. Вдохнул пропахший сгоревшим порохом воздух. Он вспомнил вдруг, как в середине октября 1941 года на Тридцать пятую батарею приехал заместитель командующего Севастопольским оборонительным районом, бывший командир Одесской военно-морской базы контр-адмирал Георгий Васильевич Жуков.

Алексей ждал этой встречи, ему не терпелось встретиться с живой легендой, героем обороны Одессы, который сумел не только остановить немецких и румынских оккупантов, но и сохранить свои силы, успешно эвакуировать людей, технику, ценное имущество и припасы в Севастополь. Одесская оборонительная операция была проведена филигранно!

Контр-адмирал Жуков прибыл проинспектировать систему сухопутной обороны береговой батареи. На него произвели сильное впечатление массивные механизмы орудийных башен, ждущие своего часа в погребах боезапаса массивные снаряды. Пообщался контр-адмирал и с моряками-канонирами. Зам. командующего Севастопольским оборонительным районом остался доволен продуманной эшелонированной системой огня, окопами, защищенными огневыми точками. Обещал кой-чего подкинуть с флотских складов.

– Смотри, комбат. Твоя батарея станет самым важным участком обороны, если мы впустим немцев в Крым! – сказал тогда контр-адмирал Жуков.

Так оно и случилось. Но Алексей, невесть каким образом перенесшийся из фронтового Донецка 2014 года, был готов защищать Севастополь 1941-го всеми силами.

Результаты стрельбы Тридцать пятой батареи не подтверждались средствами контроля. Но огневой удар колоссальной силы в буквальном смысле слова выкосил наступающие части гитлеровцев, превратил их боевую технику в груды металлолома. Взрыв одного 480-килограммового снаряда был сравним с небольшим землетрясением. А более двух десятков таких осколочно-фугасных «подарочков» сопоставимы по своему могуществу с серьезной природной катастрофой! Как раз во многом по этой самой причине объективный контроль результатов артиллерийского удара и не проводился. И так понятно – выжить в эпицентре артналета двенадцатидюймовыми снарядами практически невозможно. Ведь они не просто поражают противника, но меняют ландшафт, превращая обширные пространства в лунный пейзаж.

После такого чудовищного обстрела остались лишь груды покореженной и обугленной техники, железные лохмотья. Что же касается мягкой и податливой человеческой плоти, то буйство энергии, высвободившейся при взрывах почти полутонных снарядов, превратило ее в протоплазму.

Разрушительная мощь русских 305-миллиметровых орудий показала, что просто так генерал-полковнику Манштейну город-крепость Севастополь не захватить и фельдмаршальский жезл не получить! Стальная воля и отчаянная смелость русского матроса и солдата, перед которыми Манштейн, по его же собственным словам, был готов преклонить свою седую голову, подкреплялась и несокрушимой мощью советской крепостной артиллерии.

Черное море глубокой осенью – это вызов для капитана корабля, штурмана и всей команды. Нужна вся воля, мастерство и опыт для того, чтобы точно выйти в намеченный район. У капитанов, штурманов и команды двух самоходных барж типа «Зибель» этих качеств хватало с лихвой. Они участвовали еще в десантной операции «Fall Weserübung» – «Учения на Везере», по захвату Дании и Норвегии.