Мужчины, деньги и любовь - Дина Аллен

И всетаки осталось чувство, что он очень многого недоговаривает. Почемуто умолчал о ребенке. Может быть, вообще не любит детей? Или не желает вспоминать о том, что ребенок, хочет он этого или нет, все еще связывает его с прошлым.

— И что же ты вынес из своего опыта?

Алвеш лег на спину и взглянул на Кэрол. Глаза его блестели.

— Что не следует жениться ради своей прихоти. То, что происходит сейчас у нас с тобой, гораздо лучше, чем быть связанным контрактом, полным пустых обещаний, вызывающим лишь желание нарушить его, хотя бы из чувства протеста, ради ощущения собственной независимости. Если мы будем вместе, то это должен быть свободный, ничем не осложненный выбор.

— Так не бывает.

— Верь мне… Ведь я тебе верю. Знаю, ты очень рискуешь. И вряд ли я тот, о котором ты мечтала. Но впервые в жизни рядом со мной женщина, которой не нужно от меня ничего, кроме меня самого.

— Мне нужно только твое тело.

Улыбнувшись, он взял ее руку и внимательно посмотрел на нее.

— Когда ты так говоришь, я теряю над собой контроль.

Однажды утром, когда Кэрол была в конюшне, ей сообщили, что ктото хочет ее видеть.

Вернувшись в дом и открыв дверь в свою мастерскую, она удивилась, увидев совершенно незнакомого человека. Он рассматривал ее картины.

— Что вы здесь делаете? Кто вы? — спросила она.

Мужчина подошел к ней и протянул руку.

— Дейвид Майер… Алвеш попросил меня заглянуть к вам.

Алвеш попросил? Лицо Кэрол окаменело.

— Галерея Майера? Правильно? — недоверчиво переспросила она, назвав один из самых престижных салонов. — Алвеш ничего не говорил мне о вашем визите.

Как он посмел так унизить ее! Пользуясь своим положением, «вызвал на дом» одного из самых известных владельцев частной галереи к ней, никому не известной молодой художнице.

— Между нами говоря, — заметил Майер, я сначала не хотел приезжать. Но после того как увидел ваши картины, понял: Алвеш оказал нам большую услугу. К началу сентября мы готовим новую экспозицию, И если не возражаете, я мог бы включить в нее и ваши работы.

— Спасибо. Но я не думаю…

— Алвеш — мой друг. Но никто и ничто на свете не заставит меня делать то, с чем я не согласен, — мягко прервал ее гость. — Вы достойны выставляться в моей галерее, мисс Хэммон…

Кэрол покраснела.

— Я…

Он протянул ей визитную карточку.

— Позвоните мне, если вас заинтересовало мое предложение. Но не слишком откладывайте. Мне нужен ваш ответ как можно быстрее.

— Мистер Майер, мне жаль…

— Не больше, чем мне. — Он улыбнулся. Я очень хотел разбить Алвеша в пух и прах.

Но после того, что я здесь увидел, должен, увы, прикусить язык. Вы еще талантливее, чем он мне говорил.

И он ушел. Так быстро, что она даже не успела закрыть от изумления рот. Кэрол сняла трубку и набрала личный номер Алвеша.

— Ты не забыла заказать устриц? — сразу же спросил он, напоминая о предстоящей вечеринке.

— Только что здесь был Дейвид Майер.

Последовало долгое молчание.

— И что? — наконец тихо спросил он.

— И ничего. Как ты посмел так поступить со мной?

— У меня есть и другие контакты.

— Оставь свои контакты. Если хочешь знать, он с удовольствием выставит меня. Но дело не в этом.

— Дело как раз в этом, — прервал ее Алвеш с нескрываемым удовлетворением.

— Ты не имеешь права вмешиваться…

— Ты со своими комплексами была бы хороша в прошлом веке. А теперь я забочусь о тебе.

Полное отсутствие угрызений совести с его стороны разозлило еще больше.

— Ты унижаешь меня! — дрожащим голосом воскликнула Кэрол. — И если не понимаешь этого, то вряд ли у нас есть будущее.

— Пожалуйста, Кэрол, короче, — вздохнул он, отказываясь воспринимать всерьез ее слова, — меня ждут два дипломата.

— Я предпочитаю сама строить свою жизнь. И не хочу, чтобы ты искал для меня какието связи. Дейвид Майер вовсе не собирался приходить. Он думал, что ты хочешь показать ему цветочки, нарисованные твоей очередной пассией.

— Но теперьто он так не думает. Сейчасто в чем проблема? Ты должна быть благодарна мне. Я ведь обещал, что буду твоим патроном.

— Я не хочу, чтобы ты платил мне, даже в такой завуалированной форме! Почему ты не можешь просто принимать от меня то, что я тебе даю? Не можешь быть просто счастливым от того, что я делю с тобой постель.

— Ни один человек в здравом уме не умудрился бы увидеть ситуацию в таком свете. Я позвоню тебе из Хьюстона. — И он повесил трубку.

Упав лицом на диван, Кэрол разрыдалась. Еще немного, и она потеряет контроль над собой.

Они провели вместе уже больше трех счастливых недель. Но ее не оставляла мысль, что она не создана для отношений, в которых не может быть до конца открытой и честной. Она без конца повторяла себе: «Я люблю его. Я люблю его». Но было очень трудно сохранять такие отношения, ничего не желая взамен. Никогда не упоминать про будущее. И неожиданно для себя Кэрол вдруг трезво увидела реальное положение дел.

Алвеш больше ничего и не хочет от нее. Лишь ее страсть, а не любовь. Кэрол чувствовала себя так, будто загнана в маленький ящик, и она уже начинала в нем задыхаться. Сдерживать свои эмоции было для нее так непривычно, что чем больше приходилось это делать, тем сильнее становилась опасность срыва. Внешне все великолепно, но внутри было растущее ощущение опасности, грядущего отчаяния.

Бессознательно она потерла ноющую от боли грудь. Что, черт возьми, с ней происходит? Может, это изза лишнего веса, который она набрала? Слишком много регулярной калорийной еды. Наверное, надо показаться доктору. По крайней мере, ты хотя бы не беременна, сказала она себе. Мысль об этом на какоето время облегчила нарастающую тревогу.

Подняв голову от подушки, Кэрол почувствовала легкое головокружение. Стресс, решила она. Алвеш плохо влиял на ее нервы. Глупо было звонить ему. К тому же его не будет дома до завтра. Но, с другой стороны, он должен знать, что она думает по поводу его самоуправства. Может быть, он хотел, чтобы его знакомые лучше относились ко мне? — с грустью подумала она. Чтобы говорили: «Его подружка — художница… непризнанный талант».

— Чушь собачья, — вслух прервала она себя. — На самом деле ты бесишься от того, что он не взял тебя с собой в Хьюстон. Но ведь это смешно! Неужели не можешь прожить без него двадцать четыре часа?

Но, похоже, эти три с половиной недели действительно доказывали — не может.

Мысли кружились в голове, не давая покоя. Кто она — игрушка в руках Алвеша? Обвешанная драгоценностями и прикованная цепями.