Реквием по любви - Людмила Сладкова

— Посещаю только элитные салоны красоты, — гордо вскинула подбородок Алла.

— Тогда заткнись, и уйди с дороги, — зашипела, как змея, Алмазова, — А то век не рассчитаюсь!

Оттолкнув ее в сторону, она продолжила свой путь к намеченной цели. Игнорируя противные вопли девушки, Соня почти пулей влетела в переговорную, с силой захлопывая за собой дверь. А чертовка не соврала — совещание, как назло, было в самом разгаре. Человек двадцать, сидящих за большим овальным столом, во главе с Алексеем, оживленно обсуждали что-то. Естественно, ее феерическое появление не осталось не замеченным — все замолчали, с интересом уставились на человека, столь бесцеремонно прервавшего их беседу. Алмазова даже и не подумала смутиться — не для этого сюда пожаловала. Даже убийственный взгляд Алексея выдержала с достоинством.

— Полагаю, господа, — девушка невероятно легкой для столь высоких каблуков поступью, двинулась в сторону Гордеева, — Совещание окончено…

— Слишком много на себя берешь, — прошипел мужчина, покрываясь багровыми пятнами, — Я подобного распоряжения своим подчиненным не давал!

— Так дай, — спокойно ответила Алмазова, практически вплотную подобравшись к объекту своей страсти, — Информация, которой я собираюсь с тобой поделиться, не для посторонних ушей. Но, мне ничего не стоит осветить данный вопрос при куче свидетелей.

Гордеев хранил молчание, лишь коротко кивнул коллегам в знак одобрения. Помещение опустело в считанные секунды, оставляя их, наедине друг с другом.

Его грозный взгляд против ее одичавшего пульса. Его холодность против ее отчаяния. Его злость против ее нежности.

— Зачем пришла?

— Поговорить!

— О чем?

— О нас!

— Нет никаких «нас», деточка, — сухо. Холодно. Отстраненно.

Соню передернуло от подобного тона:

— Это поправимо!

— Да неужели? — фыркнул Алексей, откидываясь на спинку стула, — Ты в силах изменить прошлое?

— Я в силах рассказать, как все было на самом деле, — демонстративно скинув документы со стола на пол, Алмазова уселась на освободившееся место, прямо напротив мужчины, — А главное, почему так получилось.

— Мне не интересна девушка, — Гордеев вскочил со стула, зажимая Соню между столом и собственным телом, — Которая спала с моим братом. Все не уймешься никак, да?

— О чем ты? — Алмазова недоуменно захлопала ресницами, перехватывая взгляд Гордеева.

— Сравнить нас между собой не терпится? Кто лучше в постели узнать?

— Лешик, ты с ума сошел? — чуть ли не взвизгнула от возмущения девушка, — Я просто поговорить пришла, ясно?!

— Не…называй меня так, — через силу выдавил из себя мужчина, — И разговаривать с тобой я не намерен!

— А придется, — ехидным голосом пропела Соня.

— Это почему же? — вторил ей Алексей.

— Да просто потому, что все еще хочешь меня! — выгнулась ему навстречу Алмазова, — До безумия хочешь. Вон, даже руки трясутся!

— Ладно, — скривился, словно от зубной боли мужчина, резким движением опрокидывая ее на крышку лакированного стола, — Черт с тобой! Сравнивай!

Мужчина резко дернул в стороны полы пиджака, отчего оторвавшаяся пуговица с шумом покатилась по кабинету. Не желая терять ни минуты, он схватил одной рукой ее запястья, и, заведя их за голову девушки, прижал к поверхности стола. Соня, судорожно вздохнула, делая вид, что пытается освободиться от этих каменных клешней. На самом же деле, еще сильнее выгнула спину, и прижалась грудью к груди Алексея. Оказалось, не только ее пульс сходил с ума. Сквозь ткань рубашки Алмазова чувствовала, как бешено, колотилось сейчас и его сердце. Удары гулкие. Мощные. Сильные. Девушка извивалась под ним, изнывая от желания почувствовать на себе более откровенные прикосновения этого мужчины. Вдоволь насладиться этим безумием.

В каких-то сантиметрах от губ девушки Алексей замер. Его горячее дыхание обжигало шею.

— Бл*дь, до чего же ты хороша! — прохрипел не своим голосом мужчина, вклиниваясь между ее бедер, раздвигая их еще шире.

И без того короткая юбка задралась окончательно, открывая мужскому взору идеальные бедра, а так же черные кружева трусиков. Отчего-то Гордеев сильнее сжал ее запястья, и принялся свободной рукой расстегивать рубашку, скрывающую от его глаз красивую женскую грудь. Как на зло, мелкие пуговицы не поддавались его крупным пальцам, заставляя Алексея нервничать. Долго думать он не стал — задрал шелковую ткань вверх вместе с бюстгальтером.

— Ох, — только и смогла выдавить из себя Алмазова, с трепетом наблюдая, как темнеют глаза у Гордеева. Как учащается, и без того неровное, дыхание. Собственное тело казалось ей чужим. Слишком чувствительным. Слишком податливым. Слишком горячим. Соня судорожно втянула в себя воздух, когда Алексей слегка прикусил набухший от возбуждения сосок. Не больно, но со знанием дела. Явно намекая, кто именно будет вести в их отношениях.

— Еще, — прохрипела она пересохшим горлом, подставляя мужчине вторую вершинку, — Сделай так же…

— Что именно я должен сделать? — откровенно издевался Гордеев, упиваясь своей мимолетной властью.

— Укуси…теперь его.

Он наклонился к оставшейся без внимания груди, но вместо ожидаемого укуса, Соня почувствовала, как жадно Алексей втянул второй сосок в рот.

Девушка улыбнулась, из последних сил сдерживая стон. Поняла, что приказывать ему бесполезно. Все равно сделает все по-своему.

Тем временем, губы мужчины спускались все ниже, и ниже, заставляя вздрагивать от каждого поцелуя, извиваться в ожидании большего.

Не отрезвил ее и звук рвущегося кружева. Соня была даже благодарна ему, за то, что освободил ноющее тело от ненужных деталей одежды.

Алексей, сжал черный лоскут в руке, и, не позволяя девушке разорвать с ним зрительный контакт, поднес его к лицу. Полной грудью вдохнул, наслаждаясь ее ароматом, после чего спешно засунул в карман.

Алмазова от подобного зрелища стала пунцовой, причем полыхало не только лицо, но и все тело. Она пришла сюда «просто» поговорить? Да черта с два! Соня явилась за своим мужчиной, и теперь прекрасно это осознавала.

— Закрой дверь! — рявкнул Гордеев, заставляя ее напрячься, — И не смей входить без стука.

— Простите, Алексей Владимирович, — раздался писклявый голос Аллы из-за захлопнувшейся двери, — Просто у вас назначены на сегодня важные мероприятия.

— Отмени, или перенеси на два часа дня!

Соня не знала, куда деться от стыда. Ведь только сейчас, когда с глаз спала пелена страсти, поняла, как все это выглядит со стороны. Она…Они…В офисе…

Попыталась пошевелиться, но Алексей и не планировал прерываться. Он с таким остервенением набросился на ее губы, что голова вновь кругом пошла. Разве могла девушка не ответить эти, уничтожающие разум, поцелуи? Конечно, ответила. Причем, стала такой же дикой, и безрассудной, как и мужчина, так откровенно ласкающий ее на своем столе. Гордеев уже совершенно не сдерживался, наслаждаясь своей дерзостью. Ее смелостью. Безрассудством.