Делия - Оксана Кириллова

с началом учебного года снова стали неразлучны. Ее присутствие практически не ощущалось: не с кем было поделиться, посоветоваться, да даже просто поболтать – зато было с кем пройтись по школьным коридорам и иногда по улице.

В ту осень меня часто посещало дежавю: мечты о Коле, сухой обмен приветствиями с Линой, молчаливая Маша, попытки написания романа на уроках – все было почти как в прошлом году. Только теперь я стала взрослее и, кажется, почти оставила надежду найти Идеальную Подругу. Короткая дружба с Настей заставила меня убедиться в том, что идеалов не существует, а если и есть люди, кажущиеся совершенными, то они, как правило, заняты самолюбованием и хороших друзей из них не получается.

Об Идеальном Парне я теперь тоже думала редко. Ощущение, что у меня появился хоть какой-то опыт в отношениях с мальчиками, почему-то успокаивало меня – будто я выполнила свою норму и теперь могла позволить себе потерять еще немного времени в бесплодных мечтаниях. Теперь я осознавала, что наличие парня само по себе, вероятно, не делает мир другим – если только это не твой любимый парень. Так что бросаться в отношения абы с кем мне не хотелось.

В конце осени у меня выдалось несколько особенно сентиментальных дней, после которых я решила, что все-таки должна узнать, встречается ли Лина с Колей. Я готова была восстановить с Линой какое-то подобие прежней дружбы, чтобы иметь возможность иногда видеть любимого. Мое воображение даже нарисовало такую картину: Коля жалуется мне, верному другу и советчику, на очередную ссору с ней, вздыхает: «Кажется, наши отношения зашли в тупик…», и тут я меняю амплуа и признаюсь ему в своих чувствах. Но даже для того, чтобы получить роль друга и советчика, нужно было найти к нему какой-то подход. А для начала – увидеть его после почти полугодового перерыва.

Для судьбоносного разговора с Линой я выбрала столовую. Точнее говоря, я просто села там однажды на большом перерыве и заняла место рядом с собой – Маша как раз приболела, так что этот день был наиболее удобным. Я пила чай с пирожком и косилась на дверь. Наконец Лина зашла – в окружении подруг – и стала оглядываться в поисках места. Тут я поняла, что в моем плане была недоработка: я не учла, что она может быть не одна.

Я вдруг подумала: Лина ведь им никогда по-настоящему не доверяла, даже не могла позвонить им, когда было плохо ее бабушке, а я, такая положительная и надежная, сейчас вынуждена выкраивать минуту, чтобы пообщаться с ней без них… И что теперь делать? Подойти и попросить о разговоре наедине? Но ведь я хотела, чтобы нужная информация всплыла в ходе непринужденной беседы.

Пока я напряженно размышляла, меня заметила Соня.

– Ой, около Оли свободно! – воскликнула она.

– Наверняка она заняла место для Маши, – не оборачиваясь, сказала Лина – не так уж громко, но я услышала.

– Да, но она не придет, – произнесла я. – Садитесь, два человека тут точно поместятся, а третьего – третью – кто-нибудь посадит к себе на колени.

В этом предложении не было ничего необычного: во время большой перемены наплыв в буфет был такой, что люди чуть ли не на головах друг у друга сидели.

– А Маша точно не придет? – осведомилась Лина и, не дожидаясь ответа, присела рядом, а когда справа от нее приземлилась Соня, то получилось, что мы с Линой сидим почти вплотную.

Я вдыхала запах ее новых духов, слегка отдающих ванилью, и украдкой изучала ее лицо, словно ища в нем ответ на свой вопрос. Ее взгляд показался мне усталым и немного отсутствующим, будто она все время думала о чем-то неприятном и уже почти привыкла к этому, научилась не только скрывать, но и совмещать это с разговорами и делами.

Лиза была, похоже, единственной, кто на самом деле хотел есть – она готова была даже отстоять очередь, чтобы получить свою мини-пиццу. Лина с Соней обе заказали ей кофе с булочкой и, отдав ей мелочь, спокойно ожидали. Видимо, у них было принято ставить в очередь кого-то одного из компании. Действительно, к чему толпиться у буфета всем вместе, да и надо же кому-то держать место.

Сидя в самом углу со своим чаем (пирожок я уже доела, пока ждала Лину), я делала вид, что смотрю по сторонам и Лина меня вовсе не интересует, а сама думала о нескольких вещах сразу. Как мне остаться с ней наедине?.. Она говорила, у Лизы уже был секс, а по ней и не скажешь – интересно, это вообще можно определить на вид?.. Зачем Соня есть эти булочки, она и так набрала пару кило?.. Коля, вот бы увидеть тебя еще раз, ну хоть краем глаза…

Наконец Лиза вернулась со своей пиццей и заказами девчонок на большом подносе и присела к Соне на колени.

– Ну вот, все разместились, – удовлетворенно заметила та. – Спасибо, Оля. Как твоя учеба?

– Потихоньку, – отозвалась я. – А вы как?

– Да тоже хорошо.

– Нормально, только в сон клонит в такую хмурую погоду, – добавила Лиза с набитым ртом.

– Ноябрь все-таки, – пожала плечами я.

Лина рассеянно молчала, поглядывая на часы в телефоне – у нее, как и у меня, появился сотовый.

– Да, у нас контрольная, надо бы успеть, – поймав один из таких ее взглядов, вспомнила Соня. – Девочки, я не подготовилась.

– Ничего. Прорвемся, – произнесла Лина безучастно, и я укрепилась в мысли, что ее что-то гнетет – незаметно для всех, но только не для меня.

Я решилась дружелюбно обратиться к ней – надо было с чего-то начать непринужденную беседу:

– А ты-то, наверное, готовилась к контрольной?

– Да я и так в общем-то понимаю эту тему, – ответила она без всякого выражения.

– Да, Лина у нас алгебраический гений, – улыбнулась Соня, оторвавшись от своей булочки.

– Хватит тебе.

– Не надо ложной скромности! Я тебя не узнаю, Лина! Девочки, вы поглядите на нее, она вообще сама не своя. Таинственная какая-то ходит, задумчивая… уж не влюбилась ли?

Лина то ли неопределенно, то ли раздраженно повела плечом и промолчала.

– Видишь, Оль, какая она стала, – резюмировала Соня.

– Может, есть причины, – сказала я и, уже не таясь, заглянула в холодные глаза Лины, но она никак не отреагировала, поглощенная своими мыслями.

– Почему бы ей не влюбиться, – влезла Лиза. – Насколько я понимаю, она давно уже свободна и имеет на это право. Вот мой новый бойфренд…

Дальше я уже не слушала. Еще год назад я