22 июня. Никакой "внезапности" не было! Как Сталин пропустил удар - Андрей М. Мелехов

Но оставим в покое столь вдохновенно и мужественно вравшего флотского политработника и вернемся в советскую Прибалтику – к артиллеристу Сахненко. Вот что тот пишет о планах: почти сразу после начала войны «стало ясно: заранее намеченные боевые порядки у границы уже остались у немцев в тылу» («Огневой вал», с. 334). После нападения немцев планы в Прибалтике пошли наперекосяк точно так же, как и на Украине…

Я специально столь подробно остановился на воспоминаниях Петрова, Осокина, Зекова, Покрышкина и Сахненко. Дело в том, что мемуары тех, кто были в июне 1941 года полковниками и генералами, довольно скупо говорят о деталях их предвоенной жизни. Создается впечатление, что сколь-нибудь длинные пассажи (и даже главы) на этот счет позволялось писать только специально уполномоченным, одобренным и контролируемым редакторами и «соавторами» мемуаристам – вроде адмирала Кузнецова и маршала Жукова. Именно поэтому живые и искренние слова тех, кто накануне Великой Отечественной были младшими офицерами, сержантами и солдатами, являются поистине драгоценными историческими источниками.

В заключение приведу слова Александра Осокина, написавшего предисловие к сборнику, составленному Артемом Драбкиным: «…только правда о войне (а не мифы, очень нужные (!) во время войны, но препятствующие ее пониманию после Победы) позволит сделать правильные выводы, надежно вооружить ее страну и армию, исключить повторение ошибок и просчетов, подобных допущенным перед войной и в ее начальный период» (с. 6). Хорошо сказано! «В последние годы… – продолжает А. Осокин, – у нас в этом отношении есть большие сдвиги, позволяющие приблизиться к пониманию истинной картины событий Великой Отечественной войны. Однако многое еще сокрыто, и именно это является причиной появления многочисленных гипотез и версий об этой войне в целом и о ее отдельных этапах, в первую очередь о ее начале – если бы были опубликованы реальные документы, все эти версии растаяли бы как дым». Тоже правильная мысль: зачем опять архивы-то закрыли, товарищи Путин, Медведев и «примкнувшие» к ним? Чего нам бояться своей собственной истории? Да еще и спустя семьдесят лет, минувших с июня 1941 года! Правда, в последнее время появилась информация об «оцифровке» и опубликовании этих архивов, но что-то подсказывает мне – неисправимому цинику, что в ходе этого «оцифрования»-инвентаризации кое-какие бумаги могут просто исчезнуть…

А вот тут А. Осокин меня удивил: «Достаточно сказать, что самая сенсационная и широко обсуждаемая из них – версия Резуна-Суворова о том, что СССР готовился к удару по Германии, является вовсе не открытием, а дословным повторением объяснений причин нападения Германии на СССР, содержавшихся в ноте-меморандуме Риббентропа и речи Геббельса 22 июня 1941 года. Будь они опубликованы в нашей стране с соответствующими пояснениями и комментариями, Резуну и ловить было бы нечего. Сокрытием правды мы только вооружаем наших недругов – пора это понять всем, радеющим за честь нашего отечественного «мундира» таким образом» (там же). Да кто же спорит! Возьмите, Александр Осокин, да почитайте столь очевидно нелюбимого вами Резуна-Суворова! Именно этого – открыть архивы и сказать ПРАВДУ – он и призывает вот уже десятки лет! Но ведь не открывают! И не говорят! Почему? А попробуйте угадать! А я готов еще и поспорить с вами, что и не будут открывать и публиковать – пока у власти в России находятся сторонники по-прежнему популярной теории благотворности оболванивания нации ради ее же пользы. К ним, судя по вашим словам, относитесь и вы сами, уважаемый А. Осокин.

Огромное число людей – включая и меня, автора этой книги – хотели бы узнать о реальной подоплеке тех далеких событий. И не Резун-Суворов виноват в том, что советские историки десятки лет утверждали, что Германия напала «внезапно, без объявления войны». Из многочисленных книг фронтовиков, цитируемых мною (включая и, как я понимаю, воспоминания вашего отца – Н. Осокина) становится совершенно ясно, что война эта была какой угодно, но только не «внезапной». Да и фашистская Нота о том, что войну, оказывается, очень даже объявляли и при этом подробно объясняли причины этой вполне официально объявленной войны, попалась мне на глаза лишь в возрасте сорока четырех лет. Почему это не произошло раньше? Предлагаю читателю почитать приведенный в качестве Приложения №1 текст этой самой Ноты, а также краткий анализ ее содержания: занимательное, скажу вам, чтиво! И не надо, Александр Осокин, объявлять «недругами» тех, кто пытается всего лишь узнать ПРАВДУ! Враги нации – это как раз те, кто препятствуют святому во все времена подвижничеству – делу нахождения истины. Настоящие недруги российского народа – это те, кто ЗНАЕТ, но тем не менее бесстыдно лжет, поливает грязью догадавшихся и заметает следы преступлений своих идеологических предшественников. Кто наглухо закрывает архивы семидесятилетней давности и грозится посадить тех, кто отказывается «верить, ибо нелепо».

Но, не будем отвлекаться: предлагаю продолжить наше путешествие во времени.

Вот что пишет высокопоставленный офицер Генштаба С.М. Штеменко: «В мае основной состав нашего отдела (Ближневосточного, планировавшего операцию по захвату Ирана. – Прим. авт.) отправился в Тбилиси… Перед самым отъездом выяснилось, что ни начальник Генштаба (Г.К. Жуков. – Прим. авт.), ни его заместитель выехать не могут… Чувствовалось, что в Москве происходит что-то не совсем обычное…» («Генеральный штаб в годы войны», с. 13). Штеменко обиженно отвечает тем, кто обвиняет Генштаб в отсутствии планов: «Допускалась ли нами сама возможность нападения на нас Германии в 1941 году и делалось ли что-нибудь практически для отражения этого нападения? Да, допускалось! Да, делалось!.. Все составные части плана были тщательно увязаны между собой и с работой народного хозяйства, транспорта, связи. В последующем были созданы планы развертывания войск военных округов» (там же, с. 17). Мало того, «нелишне… напомнить и о том, что перед самым началом войны в пограничные округа под строжайшим секретом стали стягиваться дополнительные войска. Из глубины страны на запад перебрасывались пять армий… Всего перемещалось 28 дивизий. Из Московского военного округа в Винницу отправилась оперативная группа, развернувшаяся там в управление Южного фронта» (там же). Заметим: войны нет, а фронтовые управления уже созданы! А к упомянутым Штеменко 28 дивизиям и пяти армиям мы еще вернемся…

Теперь дадим слово начальнику Штеменко – Василевскому А.М., который в июне 1941 года возглавлял оперативный (он же – главный) отдел Генштаба Красной Армии. В ноябре 1940 года Василевского посылают в составе делегации, возглавляемой Молотовым, на переговоры в Берлин. Напомню, что на тех переговорах «Гитлер попытался вовлечь советскую делегацию в грязную игру, предложив обсудить провокационный план «раздела мира» между Германией, Италией, Японией и СССР» («Дело всей жизни», с. 114). Будущий маршал, конечно, мог и не знать, что стороны тогда «не нашли общего языка» не из-за чистоты помыслов и кристальной принципиальности Сталина и Молотова, а потому, что в обмен на присоединение к всемирному фашистскому дележу Советское правительство предложило сделать игру еще более «грязной», потребовав для СССР Финляндию, Болгарию, Босфор с Дарданеллами, Ирак с Ираном и многое другое. Но знал он все же достаточно, чтобы написать уже в отношении ноября 1940 года (и до утверждения Гитлером плана «Барбаросса», которое произошло 18 декабря того же года): «Все члены делегации вынесли общее впечатление от поездки: Советский Союз должен быть, как никогда, готов к отражению фашистской агрессии…» (там же, с. 116). Интересно отметить, что «бесноватый» фюрер еще даже не принял роковое решение, а советские провидцы уже знают: быть войне. «С февраля 1941 г., – пишет дальше Василевский, – Германия начала переброску войск к советским границам. Поступавшие в Генеральный штаб, Наркомат обороны и Наркомат иностранных дел данные все более свидетельствовали о непосредственной угрозе агрессии… В июне 1941 года в Генеральный штаб от оперативных отделов западных приграничных округов и армий непрерывно шли донесения одно другого тревожнее. Сосредоточение немецких войск у наших границ закончено. Противник на ряде участков границы приступил к разборке поставленных им ранее проволочных заграждений и к разминированию полос на местности, явно готовя проходы для своих войск к нашим позициям. Крупные танковые группировки немцев выводятся в исходные районы. Ночами ясно слышен шум массы танковых двигателей» (там же, с. 121). Какая же тут, извините, внезапность?..