Прогулка богов - Кодзи Судзуки

Пейзаж перед его взором оставался неподвижным. Поверхность горы растворилась подобно желе. Если он даже попытается сделать какоето движение, ему не удастся вырваться. «Зачем мне понадобилось забираться на эту высоту?» — проклинал он себя.

Исчезающий, ослабевающий свет заходящего солнца был ему неприятен. Он оставался распластанным на склоне утеса, и не было места, где бы он мог скрыться в тени.

И тут за его спиной с горной тропы донеслись человеческие голоса. Поскольку ему мешал утес, он не мог видеть тропу по его другую сторону, равно как и проходящих в данный момент по ней людей. Ему были слышны только их голоса.

Их было двое. Голоса этих двоих влетали ему в правое ухо, потом медленно перетекали в левое. Он понял, что это довольно пожилые люди. Голос мужчины и голос женщины… Вероятно, пожилая супружеская пара? Кружимые ветром, звуки их беседы доносились до него со спины, словно из плохой телефонной трубки — то были слышны, то не слышны.

— Ломтик редьки… много риса… все пересолено… — послышался мужской голос.

Вероятно, они собирались поужинать.

Очевидно, мужчина хотел сказать, что если у них есть редька, то он готов съесть много риса, но замаринованная редька пересолена…

Затем раздался смех женщины. Казалось, что она вотвот задохнется. И вдруг звук шагов по усыпанной мелкими камешками дорожке прекратился. Не стало слышно ни их разговора, ни звука шагов.

Горы оказались окутанными тишиной. Когда он почувствовал, что тяжесть исчезла из его тела, вдруг до него донесся звук — панпан.

Потом издалека еще трижды донеслось «пан». Несомненно, это был хлопок ладоней.

Что они там собираются делать?

Затем еще раз раздался хлопок ладоней.

Красный свет солнца стал ослепительным. Видимо, они совершают поклонение. Солнцу. Несомненно, они стоят со сложенными ладонями, обратившись к закатному солнцу.

Он являлся связующим звеном между солнцем и старой супружеской парой. Им и в голову не придет, что между ними и светящим с этой стороны солнцем находится распластанный на утесе человек.

Его тело начало, кружась, подниматься в небо. С тропинки донесся звук падающего камешка, по которому ударили ногой. Пожилая пара, монотонно повторяя хорошо заученный разговор относительно сегодняшнего ужина, в четком ритме приближалась к чайному домику. Тэрутака уже был не слышен их разговор, но в ушах продолжали звучать хлопки их ладоней.

Он зажмурился и вдруг отчетливо смог увидеть спины удаляющихся стариков. На их согнутых спинах лежал отпечаток усталости от жизни, и в то же время присутствовало чувство удовлетворения. Вероятно, они изначально не слишком многого ожидали от жизни. Только возродившись заново, они, бесспорно, обретут достойную жизнь.

8

Миюки подползла к Сиро и, стоя на четвереньках, поправила воротник его халата. Ее внимание привлекли несколько листочков, которые Сиро держал в руке, и она пыталась понять, что именно он читает. Однако оказалось, что Сиро занят исключительно собой. Полы ее халата распахнулись, и стали видны ее груди, но Сиро не обратил на это никакого внимания, поскольку не мог оторвать взгляда от текста. И вдруг она увидела себя глазами этого мужчины.

Грудь у нее была не очень большой, но она слышала от нескольких мужчин одобрительные высказывания относительно ее упругости. Когда Миюки была одетой, то грудь почемуто казалась меньше. Теперь же в просторном купальном халате грудь приобрела прежнюю форму.

Миюки присела напротив Сиро:

— Покажите мне, что вы читаете!

Миюки взяла листочки, которые читал Сиро:

— Что это?

— Гранки. Их делают перед тем, как издать книгу.

Она впервые в жизни видела гранки. Мелкие иероглифы были напечатаны в два столбца, и при слабом свете их было трудно прочитать. Пролистав несколько страниц, Миюки вернула гранки Сиро.

— Посмотрю потом.

— Не хочешь прочесть? — тихо спросил Сиро, бросив взгляд на Ами, приютившуюся между двух футонов.

— Сейчас темно, а иероглифы такие мелкие… — извинилась Миюки, и Сиро отложил гранки в сторону.

Их руки встретились. При этом он не рассчитывал, что за этим чтото последует.

На самом деле, прежде чем чтото сделать, неплохо бы узнать, каковы истинные намерения его партнерши. Ему не хотелось, чтобы после получения плотского удовольствия все прочее отошло на второй план.

Внезапно в ней вскипела необъяснимая неприязнь к Сиро. И дело было не в деньгах. Однако она считала, что продажа только своего тела, даже за хорошие деньги, ничем не отличается от действий проститутки. Как бы все ни повернулось, противозачаточные пилюли лежали в сумочке.

Все стало немного иным, чем было раньше.

Чувствуя себя совершенно одинокой, Миюки опустила взгляд на футон. Сама она не была бесчувственной. Она была просто женщиной, неспособной самостоятельно себя содержать и сейчас решившей изменить ситуацию.

И в тот момент, будто осознав, какие путы сдерживают мать, Ами проснулась и громко разрыдалась. Впрочем, дочка еще не окончательно проснулась, даже глаз не открыла, но протягивала ручонки в поисках тела матери.

Миюки схватила руку Сиро и направила ее к своему ребенку. Искоса глядя, как рука Сиро, утратив объект, за который держалась, тщетно пытается ухватить пустоту, Миюки поняла, что совершила ошибку…

Когда они лежали рядом и ласкали друг друга, она почувствовала, как в ее теле постепенно начинает вспыхивать тлеющее гдето в глубине желание. Ее женское естество было задавлено материнским.

Постепенно Ами затихла, и Миюки вопрошающе посмотрела на Сиро. Нижняя часть его лица была сбоку освещена светильником, и оно казалось белее, чем обычно.

Миюки взглядом поблагодарила Сиро. Произойдет ли то, чего она ждала, или не произойдет, во всем виновата она сама. Миюки хотелось узнать, куда пропало сексуальное желание мужчины, она не могла понять, почему сейчас ей не удается его возбудить.

Благодаря Сиро ей удалось преодолеть прежнюю себя, ей хотелось и дальше продолжать следовать этому принципу. Она решила не вести себя как проститутка… Хорошо поразмыслив. Миюки закрыла глаза и стала молиться о том, чтобы не просыпаться до самого утра.

9

На следующий день, в субботу, Сиро встал раньше Миюки. Будильник у изголовья показывал полвосьмого. Поскольку он планировал завтрак на полдевятого, времени еще оставалось достаточно.

На соседнем футоне мирно посапывали Миюки и Ами. Положив руку под голову, Сиро старался припомнить события прошлой ночи. Ему они казались сном. Подползавшая к нему Миюки представлялась ему лисой, а звук мерного посапывания спящей Ами напоминал убегающего запыхавшегося зайца. Лиса и зайчонок. Получалась забавная картина. После того как видение пропало, Сиро усмехнулся.