Руками не трогать! - Екатерина Ткаченко

Такой насыщенный день, как же хочется спать! Но здесь другого спального места не предусмотрено.

—Где вы будете спать?

—Хоть на полу, главное с дочерью.

—Садитесь на мое кресло,— медсестра уступила место.— Я каждый час буду заходить, наблюдать.

—Спасибо вам большое!

Когда хочешь спать, то и кресло кажется таким удобным. Еще я бы не отказалась от душа и новой одежды. Развесить постиранное нижнее белье на батарее подруги в ванной комнате не вызывало у меня проблем и стеснения даже при ее муже. А здесь как? Где развесить? И как спать? Голой? Здесь у меня нет длиной ночной пижамы Риты.

Я свернулась калачиком на кресле, принимая сносное положение для сна. Уснула.

—Мама, мамочка,— донесся острожный детский голосок.

Только проснувшись, я ощутила как неудобно было спать, как затекли ноги и руки.

—Алисочка, я здесь.— Я кое-как поднялась с кресла. Тысяча мелких иголок пронзали мою руку: видимо, я проспала на ней всю ночь.

Девочка крепко обнимала плюшевого мишку, осматриваясь по сторонам.

—Лисичка, как себя чувствуешь?— Дотронулась я губами до лба дочурки.

—Холошо…

Лоб вроде не горячий.

—Значит, можно ехать домой.— Как я рада.

—А мы где?

Хороший вопрос, что сказать?

—Мы у Армана Тиграновича дома, на этого мужчину я работаю. Вчера в больнице не было мест, и нас привезли сюда, чтобы тебя вылечить.— Улыбнулась я озадаченной Алисе.

—Амана Тигановича?— тяжело выговорила девочка это сочетание букв, но так смешно получилось.

Я весело улыбнулась. В комнату медленно зашла медсестра, боясь разбудить.

—Доброе утро! Как ваши дела?— нежно спросила девушка, подойдя к Алисе.

—Хорошо,— ответила я за дочь.— Уже утро? Так темно.

—Да, уже девять утра.— Анна подошла к окну и нажала рычаг, расположенный на стене.

Начали шумно подниматься тяжелые ставни, открывая панорамные окна в пол. Так вот почему темно. Невероятно красивый вид из окна — высокие сосны, лес, представляю, как станет еще краше, когда лиственные деревья наденут зеленые платья.

—Ого,— восхитилась дочурка. Она острожно слезла с кровати и подошла к окну, рассматривая открывшийся пейзаж.

—Давайте, я смеряю температуру Если ее нет или невысокая, то можно погулять.

—Я хочу!— обрадовалась Алиса

Что значит «погулять»? Домой и только домой!

—Мы отправимся домой!— Резко перебила я.

У Алисы все еще держалась невысокая температура — 37,2.

—Обильное питье и отдых,— подытожила медсестра.— Я передам информацию врачу.

Аня ушла. Я чувствовала себя заложницей, но не тюремной камеры, а скорее стеклянной клетки.

—Мамочка, можно мы погуляем?

—Алисочка не знаю.

В дверь постучали. Бэрримор пригласил на завтрак.

—Я не хочу кушать,— ответила дочка.

—Надо Алиса!— я тоже не особо хочу есть, особенно в этом поместье.— Надо восполнять свои силы.

Я заплела свои волосы в хвост и переплела Алису. Вышли из своей «палаты» и направились по коридору, дворецкий нас ждал. На большой светлой кухне стоял белоснежный стол, красиво сервированный на две персоны, предполагаю, на двух заложниц замка здешнего «чудовища».

—Мамочка, смотли!— Алису привело в восторг блюдо: яичница в виде мордочки поросенка. Глазки и пятачок сформировали из сосисок.

—Как интересно,— хороший способ заинтересовать ребенка и разыграть аппетит.

—Вам кофе или чай?— улыбчиво обратилась ко мне тучная женщина в форме домработницы.

—Можно кофе.— Непривычно, когда за тобой ухаживают.

Передо мной стояла пустая тарелка, а вот стол ломился от еды, выбирай, что душа пожелает. Тосты, сыры, колбасы, яичница, каша и многое другое. Алиса с удовольствием опустошила тарелку, девочка выглядела так, словно никакой высокой температуры ночью и не было. Дочурка макала печенье в теплый чай — дедушкин метод — и откусывала размякшее мучное изделие. Я сделала бутерброд и глотнула кофе. Ммм… Пожалуй, самый вкусный кофе, который я пила.

—Арман Тигранович, кофе?— Домработница устремила взгляд мне за спину.

Мое тело напряглось, стало немного стыдно вспоминать свои попытки соблазнения.

—Нет, Марта, спасибо,— мужчина подошел к столу и присел на стул.— Вам выделена комната, чтобы не уходить на больничный и в полном объеме исполнять условия договора.

Высокомерно и размеренно хозяин дома диктовал принятое только им решение. Кинуть бы в него колбасой, чтобы кусок прилип на лоб!

—Это вы — дядя Аман?— Алиса никогда не боялась задавать интересующие ее вопросы.

Мужчина повернулся к девочке и слегка приподнял уголки губ, услышав свое искаженное имя.

—Да, Алиса, я Арман Тигранович.

—А вы знаете мое имя?— удивилась дочурка.

—Да,— теперь мужчина искренне улыбнулся.

Он умеет улыбаться? Красивая белоснежная улыбка очень идет этому диктатору.

Он смотрел на Алису такими добрыми глазами. Не верилось, что это один и тот же человек.

Арман, не имея своих детей и не сильно этого желая, не понимал всеобщего умиления маленькими людьми. Но эта девочка приковывала к себе внимание. Большие любопытные голубые глазки без страха смотрели на сурового мужчину. Давно уже никто так открыто его не осматривал. Белокурые волосы придавали образу кукольность.

«Прямо семейство кукол,— подметил Арман.— Одна краше другой».

—Я найду способ приезжать к вам как раньше, нам не обязательно здесь жить,— попыталась я возразить.

—Алиса, ты хочешь вернуться в больницу или остаться здесь?— Ого, ход конем! Арман знает через кого воздействовать.

—А так можно?— уточнила Алиса и посмотрела на меня.— Мне здесь нравится.

—Арман Тигранович, можно вас на минуту?— Как же он меня злит!

Арман поднялся и направился за мной, даже не возразив. Я прямо затылком чувствовала его коварную усмешку.

—Вы что делаете?— Развернулась я к мужчине, как только мы зашли за стену.— Зачем манипулируете ребенком?

—Я уменьшаю количество проблем!— Мужчина уперся в стену рукой, нависнув над моей головой.— У твоего ребенка сегодня ночью была высокая температура, а ты хочешь лишить Алису медицинского наблюдения. И что ты за мать такая?

Ррр… Наглец! Кулаки сжались сами собой.

—Как вы смеете так говорить?!— чуть ли не крикнула я, но вовремя опомнилась: наш разговор может услышать дочь.— Как только Алисе станет лучше, мы сразу вернемся домой!