Прикосновение - Клэр Норт

– Не надо. Жизнь слишком хороша. Не убивай его.

– До свидания, Клеменс Эбнер.

– До свидания, Натан.

Мы обменялись формальным рукопожатием, но, когда я повернулась, чтобы уйти, его пальцы коснулись моей руки – внутренней ее стороны, где кожа особенно нежна. Он был испуган, но его пальцы задержались на мне, едва дотрагиваясь, – он ждал. Потому что если пользоваться моментом, то именно сейчас.

Я ушла, не оглядываясь.

Туристические отели. Если вы жили в одном из них, считайте, что знаете все.

В этом отеле в холле стояли два стареньких компьютера, которыми постояльцы могли пользоваться бесплатно в течение получаса. На все мои многочисленные электронные адреса пришло только одно сообщение, более интересное, чем предложение приобрести кофейный сервиз за 72 процента от его якобы реальной стоимости или крем против целлюлита для современной женщины.

Письмо прислал Йоханнес «Сперматозавр 13» Шварб, и оно пришло с припиской внизу, что «вся информация, содержащаяся в сообщении, является конфиденциальной, а ценность ваших инвестиций может как повыситься, так и понизиться». Он явно забыл удалить эту чушь, прежде чем нажать на кнопку «Отправить».

Письмо было коротким, но важным. Я получила данные о происхождении автомобиля, на котором пара приезжала в словацкий приют. Точнее – информацию о женщине, взявшей машину напрокат в филиале фирмы «Юропкар» в Братиславе. Номер кредитной карты, которой она расплатилась. Одиннадцать мест, где она пользовалась той же кредиткой раньше.

Пять из одиннадцати находились в Стамбуле, а даты предшествовали дню смерти Жозефины Цебулы. Остальные адреса были берлинскими. Внизу значились имя, фамилия и адрес владелицы. Элис Майр.

Рада с вами познакомиться, Элис. Наконец.

«Агент по недвижимости» в нашем понимании выполняет две основные функции.

Первая состоит в подборе собственности для долговременного использования. Мужчина или женщина, человек молодой или уже в годах – нет смысла рисковать и надолго перемещаться в тело, если не знаешь досконально общественное положение объекта своего интереса, имеет ли он криминальное прошлое и каково состояние его здоровья. Я слышала о семерых себе подобных, угодивших в больницу с астмой, стенокардией и диабетом, чего они могли легко избежать, если бы за них проделали необходимую работу. Причем двое даже умерли, потому что удар настиг их так внезапно и быстро, что не осталось возможности хотя бы вцепиться в руку санитара службы «Скорой помощи» и совершить прыжок. Если бы одна из них знала о своем новом теле достаточно, то догадалась бы найти в кармане жакета всегда лежавший там наготове эпинефрин. И осталась бы в живых, но ее погубило невежество и нежелание подробнее изучить содержимое карманов своего гардероба.

Вторая функция агента порой даже более утомительна: поиск объектов для кратковременного пользования и изучение подходов к ним.

Приведу забавный пример.

«Хочу стать Мэрилин Монро!»

В 1959 году Голливуд, конечно же, был, как всегда, полон блеска и славы, заманчиво сверкая огнями киностудий. А вот в тамошней забегаловке под названием «Алая звезда» на Северном Арлен-бульваре в то же время подавали худшую яичницу, какую только могли приготовить по эту сторону от Гринвичского меридиана. Я вяло ковыряла свою порцию вилкой. Напротив меня в отдельной кабинке расположилось тело сорокадвухлетней Энн Мунфилд. И оно заявило:

– Желаю стать ею, пусть всего на несколько дней. В пятницу устраивают прием, где соберется весь цвет города, и я подумала, что должна попасть туда. Сначала на ум пришли Тони Кертис и Грейс Келли. Затем я решила – черт с ним, подойдет тело какого-нибудь политика. На худой конец, официанта. Но потом мною просто овладела навязчивая идея. Мэрилин, и только Мэрилин! Пару дней, пару ночей, быть может. Я отчаянно хочу побыть Мэрилин Монро!

В этот момент я проткнула желток, и из него брызнула струя то ли воды, то ли масла, но чего-то явно лишнего – возможно, зря растраченного материала, из которого со временем в яйце мог вырасти невиданный прежде монстр. Или доисторический динозавр.

– Ну? – спросила моя собеседница, перегнувшись через покрытую литой резиной поверхность стола. – Есть мысли на этот счет?

Я отложила вилку в сторону. Обладательница тела Энн Мунфилд взяла себе псевдоним Аурангзеб, хотя зачем она это сделала, оставалось для меня загадкой. По ее собственному признанию, она приобрела способность к переходам всего тридцать лет назад, а всю предыдущую жизнь воспитывалась где-то на ферме в глуши Иллинойса. Но даже если бы она сама не рассказала мне о своей неопытности, ее поведение выдало бы ее с головой.

– Хорошо, – пробормотала я. – Давай обсудим некоторые аспекты этого дела. Во-первых, почему именно Мэрилин?

– Иисусе Христе, как же ты не понимаешь? – воскликнула она. – Странный вопрос: почему Мэрилин? У кого еще такое соблазнительно гладкое и маленькое тело с восхитительными формами? Но оно не только само совершенство. Оно еще и настоящее, вот ведь в чем штука! Надеюсь, хотя бы это тебе понятно? У нее настоящая попка, сиськи, животик – хотя кое-кто считает его чуть полноватым, – но все это реальное, все свое. Она божественно хороша собой.

– Ходят слухи, что она подсела на спиртное и таблетки.

Аурангзеб от раздражения просто зашлась:

– А кто на них не подсел в этом городе? Обрати внимание хотя бы на некоторые лица, что сидят рядом с нами. Их словно крабы пощипали клешнями. Мне говорили, что ты как раз эксперт по этой части. У тебя отличная репутация. А мое нынешнее тело? Уйма денег, но никакого удовольствия! Я заплачу сколько скажешь. В любой валюте. Могу выписать чек. Только сделай это для меня, пожалуйста! Договорились?

Вполне возможно, что когда-то Энн Мунфилд была достойной дамой среднего возраста, серьезной и интеллигентной. Быть может, даже вегетарианкой. Но сейчас ее лицо исказилось от овладевшего ею каприза, и она смотрела на меня глазами несчастного щенка, который боится получить от хозяина ботинком по голове. Столь детская мольба в глазах никак не шла к лицу, более годившемуся матери добропорядочного семейства.

Из яичницы продолжала сочиться маслянистая жидкость, хотя мой организм в тот момент странным образом более всего требовал обычной капусты. Причем мне никогда в жизни не нравилась капуста, но сейчас желудок жаждал ее, как младенец жаждет молока из груди кормилицы. И, видимо, точно так же Аурангзеб всеми фибрами души, каждой своей мышцей, каждой жилкой стремилась утолить чудаческую потребность в чем-то новом и крайне необычном.

– Если я соглашусь на это, – криво усмехнулась я, – то мне нужна будет стопроцентная уверенность, железное обещание с твоей стороны: одна ночь, две максимум, и ты сваливаешь. В понедельник утром Мэрилин Монро должна проснуться с горьким похмельем, но с чувством, что она не могла пропустить ничего важного. И точка. Больше никаких выкрутасов. Это ясно?