Кибершторм - Мэтью Мэзер

Я огляделся, пытаясь найти знакомых. Чак остался с женщинами – со сломанной рукой он бы нам несильно помог. Мы с Тони и Винсом вместе дошли до больницы, потом я их потерял среди общего хаоса. Ричарда, когда мы заявили о том, что идем на помощь, как ветром сдуло.

В столовой я не увидел ни одного человека в маске. Либо они знали то, что не было известно обычным людям, либо им уже было все равно.

Сержант Уильямс показал на свободные места за одним из столов; мы пробрались сквозь толпу и сели. Я поставил дымящуюся миску с супом и пожал руки окружавшим меня полицейским. Сержант Уильямс снял шапку и шарф и бросил их на стол, на кучу другой теплой одежды. Я последовал его примеру.

Запах стоял, как в раздевалке при спортзале.

– Там просто кошмар, – пожаловался один из полицейских, наклоняясь над миской супа.

– А что случилось? – спросил другой.

– Китайцы, вот что, – зарычал первый. – Надеюсь, наши сравняли их долбаный Пекин с землей. Мне пришлось катить из Пресвитерианской несколько узкоглазых сук, и, Богом клянусь, я едва не бросил их замерзать в сугробе.

– Хватит, – негромко сказал сержант Уильямс. – В городе и так творится немало зла. Мы еще не знаем, что произошло, так что завязывай с подобными разговорами.

– Не знаем, что произошло? – спросил полицейский, не веря своим ушам. – Мы практически ведем бои в нашем собственном городе!

Сержант Уильямс посмотрел ему прямо в глаза.

– На каждого, кто совершает правонарушения, находится пятеро таких, как Майкл, – он кивнул в мою сторону, – тех, кто рискует жизнью, помогая нам.

Полицейский сердито покачал головой.

– Правонарушения?.. Да пошли вы все к черту! С меня хватит.

Он поднялся, схватил свою миску с супом и зашагал в другой угол столовой.

– Вы уж извините Ромалеса, – сказал сержант Уильямс. – Сегодня мы потеряли нескольких людей в перестрелке на Пятой авеню. Толпа идиотов решила пограбить шикарные магазины.

Я нагнулся, чтобы развязать шнурки, и поджал пальцы на ногах. В них вспыхнула сильная боль.

– Снимите ботинки, – посоветовал сержант Уильямс. – Они не пропускают тепло, и ваши ноги мерзнут.

Он вздохнул и посмотрел по сторонам.

– После перестрелки на Пятой повсюду трупы, и класть их некуда, полицейские фургоны и «Скорые» добраться туда не могут, так что пришлось оставить их прямо на улице. Это просто ад.

Я снял ботинки, уложил ступню на колено и принялся разминать пальцы.

– Сочувствую.

Понятия не имею, что полагается говорить в таких случаях, – возможно, тут ничего не скажешь. Я выдержал подобающую паузу, затем занялся пальцами на другой ноге.

– Городские морги забиты, больницы стремительно превращаются в мясохранилища.

Ногу, которую я массировал, пронзила боль. Я скривился.

– Что произошло в Пресвитерианской больнице?

Сержант Уильямс покачал головой.

– Они подключали генератор к другому баку с топливом, и на топливном насосе лопнула прокладка. В городе восемьдесят больших больниц, сотни клиник, и все скоро накроются. Прошло уже три дня – а ведь даже без поломок большинство из них не смогут продержаться на генераторах и пяти дней. И поставок топлива не предвидится.

Он окунул ломоть хлеба в суп.

– Хуже всего дела с водой. Когда сообщили об утечке сточных вод, Департамент охраны окружающей среды закрыл второй и третий тоннели резервуара в Хиллвью. А когда выяснилось, что это ошибка, снова открыть тоннели не удалось. Просто гениально: отказали системы управления.

– И ничего нельзя сделать?

– Девяносто процентов воды поступает в город оттуда. Системы управления хоть взорви – малые трубы все равно наверняка замерзли, вода ведь не течет уже несколько дней. Скоро люди начнут пробивать лед на реке Ист-Ривер, чтобы пить грязную жижу. Восемь миллионов человек на этом острове умрут не от холода, а от жажды.

Я перестал есть и, не обращая внимания на боль, поставил ноги на землю.

– Где же кавалерия?

– Агентство по чрезвычайным ситуациям? – Сержант с трудом подавил смешок. – Нет, они делают все, что в их силах, но плана по спасению шестидесяти миллионов человек у них нет и быть не может. Сети не работают, так что агентство даже не может найти своих людей и оборудование. В Бостоне ситуация не лучше нашей, да еще и буран усиливается. В Хартфорде, Филли и Балтиморе примерно та же история.

– Разве президент не вызвал на помощь армию?

Он снова рассмеялся.

– Сынок, в Вашингтоне та же фигня. От них ничего не слышно, они словно в черную дыру провалились. После сообщений о птичьем гриппе по всей стране начался хаос. По крайней мере, насколько нам известно.

– А вы военных хотя бы видели?

Сержант кивнул.

– У них очко играет из-за неопознанных объектов. Им кажется, что это какой-то новый вид войны с применением беспилотников, так что теперь армия в боевой готовности – намерена защищать страну, которая разваливается сама по себе. Идиоты готовы идти в бой на другом конце земного шара, пока мы тут голодаем и мерзнем. И никто понятия не имеет о том, что произошло.

– Но кто-то ведь что-то сделал.

– Да, кто-то что-то сделал.

Я оглядел зал, набитый людьми.

– У меня тут семья. Может, нам пойти в эвакуационный центр?

– И куда вы эвакуируетесь? Повсюду ледяные пустоши. Даже если тебе есть, куда ехать, как ты туда доберешься?

Сержант сделал глубокий вдох и взял меня за руку. Такого жеста я от него не ожидал.

– У тебя есть убежище? Место, где тепло?

Я кивнул.

– Тогда оставайся там. Набери чистой воды и не высовывайся. Мы сами во всем разберемся. В энергетической компании «Кон Эдисон» говорят, что электричество будет через пару дней, а дальше все само собой наладится.

Он отпустил мою руку, откинулся на спинку стула и потер глаза.

– И еще.

Я опустил ложку.

– Идет следующий буран – почти такой же сильный, как и первый.

– Когда?

– Завтра.

Я уставился на него.

– Боже, помилуй нас, – еле слышно добавил сержант.

Малыш у меня на руках кричал не переставая. Я пытался его удержать, но он был скользкий, все еще в плаценте. Я был один в лесу – руки покрыты листьями, под ногтями грязь. Я тер и тер свои руки, чтобы их очистить, чтобы удержать младенца, однако он выскользнул.