Укус любви - Лина Арвен

class="p1">— Эта женщина — Ирма Сакдарианская, последняя чистокровная наследница древнейшего клана Темной крови. А мужем ее был знаменитый ведьмак. Ты — не простая дампирка, Елена, и не дай бог мой отец узнает, кто ты есть на самом деле, — усмехнулся по-доброму Деймон и, приподняв ее подбородок, заставил посмотреть себе в глаза, — а то еще женит.

Девушка долго переваривала всю полученную информацию. Она ничего никогда не слышала о таком клане. Да ее это вообще меньше всего заботило. Это был последний раз. Она вздрогнула так, словно эти слова, продуманные в голове, хлестанули ее с ужасной силой.

— Да, нельзя, чтобы он узнал, — подтвердила она.

Деймон смотрел в ее глаза долго и сосредоточенно, словно стараясь заглянуть в самую их глубь. Сейчас он ни усмехался, ни издевался. Он только видел ее печаль. В этот момент он нашел ответ на один из своих вопросов. Почему он заботится о ней? Потому что она одна. И никто, кроме него ей не может помочь. Это в какой-то мере льстило его самолюбию, но, в то же время, где-то в глубине души он знал и другой ответ на этот вопрос. Тоже правильный. Медленно подняв руку, он убрал волосы с ее шеи, и лунный свет посеребрил ее молодую, гладкую кожу.

— Твоя мать была прекрасной женщиной, — все так же серьезно сказал он. — И у тебя ее глаза.

Он наклонился и поцеловал ее плечо, затем ключицу и, задержавшись на ней, одной рукой стал поглаживать ее спину, а вторую ладонь, по своей привычке, положил ей на щеку, запустив пальцы в волосы.

«Почему опять страх? Мне казалось, я преодолела его после его… наказания. Но он почему-то вернулся. Зачем он все это говорит, почему так поступает? Я, ведь, всего лишь игрушка — не больше…»

Девушка, словно затравленный зверь, попятилась назад, несмотря на весьма осторожные и ласковые прикосновения хозяина.

— Елена, я тебя не собираюсь обижать. Самой-то не смешно сейчас? — он посмотрел на нее с иронией во взгляде.

— Я не хочу верить, какими бы сладкими не были твои слова, — ответила девушка, смотря на него взглядом «не заставляй меня верить».

— Знаешь, почему ты сейчас боишься поверить?

Деймон сделал шаг навстречу.

— Я ничего не хочу слушать! — закричала она, закрыв руками уши.

«Не хочу или боюсь услышать?»

Деймон схватил ее за запястья и, с трудом отведя ее руки в стороны, прижал девушку к себе.

— Я вампир. Больше всего я хочу выпить твою кровь. Я люблю ее вкус, аромат, всю, до капли. Если ты так боишься потерять что-то, приобретя, то скажи, а в чем ценность того, что ты имеешь? У тебя сейчас есть только пустота и одиночество, ты этого хочешь? — он слегка встряхнул ее.

«Да, Деймон, ты бы еще подошел к ней со словами — „вы хотите поговорить об этом?“ Просто замечательно, возьми с полки пирожок», — хоть в его мыслях был сарказм, внешне он его никак не выдавал.

— Я шевалье и не больше! Что ты мне можешь дать взамен, раз говоришь мне все это?! Ни-че-го!

«Что происходит? Все словно плывет перед глазами. Почему он и я говорим о чем-то подобном?»

— Я могу дать тебе все, что захочу! Но ты этого даже не заметишь! Потому что ты живешь только каждым вдохом и выдохом, а не моментами жизни, которые драгоценнее всего! Знаешь ли, только вампиры по-настоящему могут понять, насколько важно жить мгновениями! Потому что мы по-настоящему живем лишь в те моменты, когда пьем кровь!

Деймон начинал сердиться, его голос становился громче, словно он хотел вдолбить свои слова в ее душу.

«Ладно. Раз ты позволяешь обращаться к тебе уже на ты… и говоришь мне такое, я отвечу тебе, чего хочу я, но для тебя это лишь пустой звон».

— А я не хочу так жить… не хочу жить лишь этими мгновениями! Я хочу, чтобы у меня была семья… хотела… бы…

— А ты действительно бы приняла бы ее, даже если бы она была создана мной?!

Этот вопрос был из серии сначала говорим, потом судорожно думаем, что сказали. Деймона бесило, что она отказывалась принимать его благосклонность, поэтому ляпнул такую вещь, над которой тут же задумался, и снова наплодил вопросов самому себе.

— Приняла бы!!! — не уступая в оре, ответила девушка, так же, как и Деймон, потом задумавшись над тем, что сказала. Да… ну… хоть что-то у них общее.

Услышав такой внезапный ответ на казалось бы безумный вопрос, Деймон закрыл рот, в тот момент, когда уже готовился отвечать на ее колкости, и в комнате воцарилась тишина. Казалось, прошло полчаса, а они все стояли как статуи, смотря куда угодно, только не друг на друга. Вампирский слух вдруг уловил шепот за дверью:

— Че-то подозрительно тихо, слышь, они там друг друга не поубивали? — хриплый голос был противным и немного пьяным.

— Б-р-р, еще не хватало трупов выносить.

— Нет, действительно, что-то тихо у них там… — третий голос вконец вывел Деймона из себя.

Мгновенно оказавшись возле двери, он распахнул ее настежь и аж целых четверо мужиков повалились к его ногам. Он смотрел на них сверху вниз своим вампирским взглядом и подчеркивал опасность своей натуры двумя остренькими клыками, сверкавшими в свете факелов.

— Ребята, вы тоже хотите об этом поговорить? — вежливо осклабившись, спросил он.

Пьяная фантастическая четверка перегляделась между собой, при этом каждый во взгляде соседа искал поддержку. Затем, самый пьяный сказал:

— Да мы мимо просто проходили… — он первый встал и, спотыкаясь, решил быстренько удалиться. За ним последовали остальные трое, постоянно оглядываясь на аристократа.

— Вот видишь, Елена, как за наше будущее переживают, — хмыкнул он и вышел за дверь. — Миссия ждать не будет, так что передвигай своей тушкой быстрее!

Деймон был вынужден признать, что их каждодневное противодействие уже настолько въелось в привычку, что без этого все казалось каким-то не таким. Когда он спускался по лестнице, то услышал такой ужасный крик, что дух захватывало ого-го-го как… А услышал он следующее:

— А-а-а-а-р-р-р-р, Драгоцкий, чтоб тебя!!!

«Три, два…» — не успел он подумать один, как та самая бутылка из-под вина, которую он выдул прежде, чем попробовал крови Ирмы, полетела в его голову. Деймон не напрягаясь особо, просто сделал шажок в сторону и несчастная стеклянная «дубинка» врезалась в крупного бугая, который сидел к лестнице спиной.

Глава 10

За несколько секунд до героического полета стеклянной бутылки, какой-то юный виртуоз, не первой трезвости, решил освежить здешнее настроение, привнеся свой вклад — началась