Тринадцатый странник - Марина Суржевская

— Там, в горах, ты тоже это видела? — прямо спросил он.

Я кивнула.

— И на что это похоже?

— На крылья, — улыбнулась я. — у тебя за спиной крылья, Ян. Это очень… красиво.

— Это очень странно, — помрачнел он. — Словно я попал в свою собственную книгу и стал персонажем.

— Просто ты всегда чувствовал собственную необычность, — пожала я плечами. — Поэтому твое сознание и трансформировало ощущения во все эти фэнтезийные миры. Так бывает, Ян…

— О чем мы говорим? — вдруг вскинулся он и резко поднялся. От его движения качнулась ветка, осыпая нежные бледно-розовые лепестки с цветов.

Я выставила вперед ладонь.

— Не подходи. Не надо, — покачала головой.

— Ты боишься меня? — нахмурился он.

Я покачала головой. Нет, его я не боялась. Скорее — за него. И, похоже, Ян догадался, потому что глаза потемнели от ненависти.

— Думаешь, я не смогу с ним справиться? — зло бросил он.

Думаю? Я уверена в этом.

— У тебя сейчас эйфория, — негромко сказала я. — Почти экстаз от пробудившейся силы, от эфира, что наполняет тело. Тебе кажется, что ты всесилен, что ты почти бог. Поверь, я уже наблюдала это и не раз. Те, кто пережил подарок Ландара, обычно впадают в состояние блаженства на некоторое время. Или наоборот — пугаются до приступов, так тоже бывает… Со временем ты привыкнешь к своим новым возможностям, изучишь их пределы, у тебя впереди интересная и долгая жизнь, Ян…

— Я хочу, чтобы в этой жизни была ты, Диана, — твердо сказал он.

— Боги! — я поморщилась. — Ты слышишь меня? О чем ты говоришь? Ты даже не знаешь меня, Ян! Ты ничего обо мне не знаешь! Ты увидел красивую картинку, с которой было приятно болтать у камина и даже целоваться, и решил, что…

— Я похож на мальчишку, который поплыл после первого поцелуя? — спросил он. — За кого ты меня принимаешь? Я целиком отдаю отчет в своих словах и действиях. И понимаю, что говорю, — он шагнул ко мне, глядя сверху вниз, в глаза, не прикасаясь, но не позволяя отвернуться. В его глазах была злость, а еще странная уверенность. Спокойная, взвешенная уверенность сильного и волевого мужчины. Я задохнулась, а он продолжил: — Не надо убеждать меня в обратном. Я хочу продолжить нашу историю, Диана. Хочу, чтобы она продолжилась.

— Это невозможно! — я почти выкрикнула, но быстро взяла себя в руки. — И этого не будет. Я не могу спать с одним мужчиной, а думать о другом. Прости, Ян, но наша история ограничится несколькими часами в твоем доме. И на этом точка.

Его скулы побледнели, когда я так бросила ему в лицо напоминание о том дне, когда он, связанный, сидел под дверью мастерской.

— Ты его любишь? — процедил он.

Я вздернула подбородок.

— Мои отношения с Ландаром не касаются посторонних, — жестко сказала я. Да, била намеренно, понимая, что лучше оборвать все прямо сейчас. Не давая ни малейшей надежды или шанса.

— Вот, значит, как? — Ян смотрел прямо. И так странно. Он не пытался усмехнуться, съязвить или сделать вид, что ему все равно. Он ничего не скрывал, и ему было не безразлично. Ему было больно, и я видела эту боль в его глазах. Боль, злость, ненависть к Ландару и неверие к моим словам.

— Да, — мой подбородок взлетел еще выше. — Так.

Мы смотрели друг на друга, ощущая, как сгущается между нами воздух. Как учащается дыхание. Взгляд Яна вдруг изменился. Черный зрачок сузился, а золотых искр стало больше. Еще миг… мне казалось, что лишь миг, и что-то случится. Он не выдержит, шагнет ко мне… Смогу ли я отказать, если он сделает этот мучительный, желанный и опасный шаг?

— Госпожа Диана? — раздался голос за спиной. Я вздрогнула и обернулась. Ян отвернулся. У входа стоял один из стражей, протягивал мне сотовый. — Его Светлость желает поговорить с вами.

Я взяла аппарат, не глядя на Яна.

— Диана, — голос Ландара мягко обжег недовольством. — Ты вновь не слушаешься? Римма сказала, что ты не захотела оставаться в постели.

— Я чувствую себя здоровой. Почти, — я рассеянно рассматривала облетающее дерево.

— Как твоя рука?

Ах, какая забота!

— Та, которую ты сломал? — уточнила я. — Нормально.

Он помолчал. Я ощущала его недовольство физически. Через расстояние, через разделяющее нас пространство. Покосилась на Яна. Он стоял на прежнем месте и сверлил меня взглядом.

— Где ты сейчас? — неожиданно напрягся Ландар.

— В зимнем саду возле лабораторий.

— Подойди к воде, — приказал он.

Я неохотно сделала несколько шагов к небольшой кляксе искусственного прудика, на дне которого сновали золотые рыбки. Присела на каменный бортик, безразлично рассматривая свое отражение. Растрепанная… и бледная. Может, мне выпросить отпуск куда-нибудь, где солнце? Только вряд ли князь отпустит.

Мое лицо в толще воды помутнело, словно плеснул кто-то белесую краску. И уже через миг на меня смотрел Ландар. Ощущение было жутковатое, вместо своего образа я видела князя — его внимательные глаза изучали мое лицо. Золотая рыбка мелькнула, облик поплыл и снова соединился под водой.

— Шейн на этот раз превзошел сам себя.

Я вздрогнула, услышав голос в телефоне. Так и казалось, что заговорит лицо в воде.

— Он попал в полицию, и множество людей видело его фокусы.

Я напряглась. За разглашение тайны Башни Безмолвия Ландар мог убить и странника. Шейн совсем сдурел?

— Что он натворил?

— Превращал железо в золото, — в голосе князя скользнула насмешка. — Обычные монеты в золотые, а потом раскидывал на площади. Кричал, что он новый Мидас, и люди должны поклоняться ему, чтобы он осыпал их благодатью.

Я помрачнела. Вот идиот малолетний!

— Что… что ты сделаешь с ним?

— Шейну предстоит неприятный период. — Ландар смотрел, не моргая. — Кстати, скоро в Башню съедутся все странники. Хочу попросить тебя заняться подготовкой к их приезду.

— Меня?

— Да. Ты лучше всех знаешь запросы и странности каждого из нас.

— А что за повод для собрания? — осторожно уточнила я.

— О, повод впечатляющий, — в голосе Ландара появилась насмешка. — Но пусть это пока останется сюрпризом.

Я молчала, переваривая. На моей памяти все странники собирались вместе лишь пару раз. И то… тогда их было меньше. Сейчас странников тринадцать, и меня одолевают плохие предчувствия.

— Ты займешься этим?

Как будто у меня есть выбор. Ландар приказывал, а не просил.

— Я постараюсь.

— Хорошо. Скоро вернусь. — Его образ в воде стал бледнеть. — Подумай обо мне перед сном, Диана.