Секрет девятого калибра - Алексей Макеев

ящики столов, морозильная камера, банки с крупами. Может быть, и профи, но работал неаккуратно.

– Торопился?

– Очевидно. Полный отчет постараемся к вечеру подготовить.

– Валерий Яковлевич, не в службу… Продублируй мне сразу на почту, чтобы я твоих не дергал, хорошо?

– Договорились, – кивнул эксперт.

Тут в квартиру ворвался ошалевший Евгений.

– Да что тут происходит? – выдохнул парень, вцепившись в косяки двери. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Видно, что бокалом вина не ограничился. Тем не менее на ногах держался.

– Евгений, – шагнул к нему Гуров, – соберитесь. Подумайте: что могли искать в вашей квартире? Вы или бабушка хранили здесь крупные суммы денег? Возможно, драгоценности? Что-то еще? Пойдемте, вы мне расскажете, а когда криминалисты закончат, посмотрим, пропало ли чтолибо.

Лигунов кивнул и поплелся следом за Гуровым на кухню, уже освобожденную экспертами. Обвел воспаленными глазами опустевшие полки, нервно дернулся от хруста сахара под ботинком.

– Клининг вызывать придется, – пробормотал тяжело. – Только этого еще и не хватало!

– Сочувствую, – кивнул Гуров. – Но давайте к делу. Что могло интересовать человека, проникшего в вашу квартиру?

– Деньги, драгоценности, говорите… – погрузился в задумчивость Евгений. – Бабушка не хранила дома особо крупных сумм, предпочитала банковские счета. И у меня, и у Карины тоже деньги на карточках… были. На хозяйство держали в шкафчике в гостиной тысяч пятьдесят – на всякий случай. Из ценных вещей – кухонная техника недешевая, качественная, телевизор у нас с Кариной в комнате был – бабушка не смотрела, стиральная машинка. Драгоценности у нее были, в основном советские еще, сережки какие-то, колечки, но не безумных денег стоили. Не уверен, что на них бы кто-то позарился до такой степени, чтобы квартиру вскрывать.

– Были дома еще тайники, сейфы? Что-то, где могли храниться ценные вещи? – уточнил Гуров.

– Если и да, я не в курсе. Бабушка… не слишком-то любила делиться своими тайнами, – пожал плечами Евгений. – Можно у нее спросить…

– Только она в кардиологии сейчас, волновать ее не хотелось бы, – покачал головой Гуров. Еще не хватало уморить подозреваемую!

После того как криминалисты завершили работу, Евгений прошелся по квартире и просмотрел, пропало ли что бы то ни было. Техника оказалась на месте. Деньги и золото тоже не пропали.

– Что же искали? – озадачился Евгений, эхом озвучивая мысли самого полковника Гурова. В самом деле, проникнуть в квартиру средь бела дня, устроить тут настоящий разгром – и не вынести ни денег, пусть и в не особо значительном количестве, ни золота, которого на пару сотен тысяч набралось, на дилетантский взгляд сыщика? Это странно. Значит, искали что-то еще. Документы? Крупные суммы денег? Оружие? Неизвестно.

– Лев Иванович, а знаете, больше всего перерыли бабушкину комнату, – задумчиво проговорил Евгений, взглянув на сыщика. – Видите? Здесь даже матрас сбросили. Все ящики открыты, из шкафов вещи вывалили.

«Ага, – отметил про себя Гуров. – Вот и бумаги, часть которых изъяли эксперты». Мельком глянул – банковские выписки на незначительные суммы, квитки по квартплате…

– Да, возможно, искали что-то, принадлежавшее Елизавете Ильиничне. Женя, а что она могла такого ценного у себя хранить?

– Понятия не имею, – пожал плечами внук. – Золото не тронули, видите, все валяется у столика, – кивнул он на небольшой трельяж.

Евгений, выяснив, что следственные действия на месте преступления завершены, вызвал клининговую службу. А Гуров вновь отправился опрашивать жильцов.

И снова с нулевым результатом. Никто и ничего не видел. Не слышал. Не заметил. Большинство были на работе или занимались своими делами.

Андрей Прологов, парень, вызвавший полицию, обреченно вздохнул при виде Гурова:

– И снова здравствуйте.

– Да уж, – кивнул полковник примерно с той же интонацией. – Ну что, расскажете, что произошло?

– Я сегодня выходной. Решил в магазин сходить, закупить продуктов, – обстоятельно рассказывал парень. – Это было часа в два дня, наверное. Выхожу – вижу, дверь нараспашку. Ну, подумал, вдруг просто не заперли – все-таки здесь такое творилось! Думаю, позвоню Евгению, скажу. Заглянул – а там все кувырком. Тогда и понял, что надо вас вызывать. Позвонил в полицию, приехали… Вот, собственно, и все.

– Вчера вечером, сегодня утром вы из квартиры выходили?

– Вчера, когда домой возвращался, все было в порядке, дверь закрыта. Сегодня до обеда не вылезал из дома, – ответил Прологов.

– Какие-то необычные звуки, шумы, шорохи?

– Ничего не слышал, – виновато пожал плечами парень. – Я когда дома, обычно музыку достаточно громко слушаю или ролики смотрю. Так что… извините.

Гуров обреченно кивнул и отправился к выходу из дома, озадачиваясь, что Крячко так и не появился. Набрал номер друга:

– Стас, занят?

– Нет, уже свободен, мчусь к Лигуновым, – бодро ответил друг.

– Да смысла уже нет, езжай домой, – хмыкнул Гуров. Кратко рассказал о произошедшем и сам поехал домой.

Уже вечером пролистал отчет от криминалистов – те не обнаружили ни единой зацепки. Дверь вскрыта аккуратно, можно сказать, профессионально. Квартира буквально перевернута. Но ни единого отпечатка пальцев. Ни единого следа. Ни-че-го.

Глава 6

В понедельник жара ослабла и дышать стало немного легче. На небе наконец-то появились обрывки серых облаков, периодически закрывающих собой солнце. В некоторых районах Москвы прошли короткие дожди, которые не принесли сильного облегчения, но напомнили о скором приходе осени.

Секретарь генерал-майора проветрила его кабинет с самого утра. Орлов оценил ее заботу, поскольку за выходные воздух в помещениях нагревался, как в микроволновке.

Еще в лифте он столкнулся с Дроздовым, который сообщил хорошие новости касательно экспертиз. Петр Николаевич пообещал прислать Веру за документами.

Гуров и Крячко уже ожидали появления Орлова в приемной. Вера скрашивала ожидание, болтая о пустяках. Едва шеф появился на пороге, она предложила ему кофе. Орлов попросил подождать.

– Докладывайте, – приказал Орлов, опускаясь в кресло. – Кто первый?

– Я начну, – решил Гуров. – Удалось поговорить с сыном и внуком Лигуновой. Относительно отношений Карины и Елизаветы Ильиничны оба дали разную информацию: Лигунова жаловалась внуку на Карину, а вот сына в свои проблемы решила не посвящать. Поэтому у каждого своя правда. Вопрос в том, кому мы поверим.