Лучший мужчина Нью-Йорка - Триш Уайли

– Этого я еще не видела, – прошептала Джи.

– Чего?

– Такого взгляда.

Даниэль не успел придумать ни подходящего ответа, ни отвлечь ее поцелуем, как совсем рядом заиграла музыка.

Джи вздохнула:

– Телефон.

– Не отвечай.

– Не могу. – Джи заерзала у него в руках, и Даниэлю пришлось поставить ее на землю.

Когда она договорила, Даниэль протянул ей зайца:

– В метро я с ним не полезу.

– Настоящий джентльмен донес бы его до моей двери.

– Тебе не повезло. Ты встречаешься не с джентльменом, а со мной.

На этот раз Джи не стала возражать против его общества. Вот и замечательно. Ему и так уже давно пора потолковать с Джеком.

Отправляясь по магазинам, не стоит зацикливаться на чем-то конкретном. Вы не всегда сможете найти именно то, что хотели, но стоит запастись терпением, и вы обязательно найдете то, что вам нужно.

– Надо приготовить ему ужин, – начала Джи, когда они наконец-то привели Джека домой.

Даниэль кивнул:

– Еще что?

– В магазин сходить.

– Хорошо, ты иди в магазин, а я займусь ужином.

Не обращая внимания на предостерегающий голосок в голове, Джи потянулась за сумочкой. Сперва она хотела провести с Даниэлем еще один день, но этот день плавно перетек в другой, а затем в следующий… Но до бесконечности так продолжаться не может, она обязана все ему рассказать, а счастливых воспоминаний ей и так теперь до конца жизни хватит… Вот только почему так сложно найти нужные слова?

Наверное, именно поэтому она так легко и делится с ним почти всеми своими сокровенными тайнами и говорит то, что еще никогда никому не говорила. Даниэль отлично умеет слушать и еще лучше молчать о том, о чем говорить не хочет. То есть о себе самом.

На полпути к магазину Джи вдруг поняла, что так и не заглянула в холодильник и не знает, что покупать. Но стоило ей только вернуться к двери, как она сразу же услышала голос Даниэля:

– Думаю, нам пора поговорить.

Джи замерла на месте. Что он делает?

– И слушай меня внимательно, повторять я не стану. Может, тебе и наплевать на собственную дочь, но мне она очень дорога, так что, если из-за тебя у нее возникнут хоть малейшие неприятности, ты будешь иметь дело со мной. Понял?

Джи уже собиралась распахнуть дверь, но тут Джек ответил:

– Я люблю мою девочку.

– Так любишь, что из-за тебя ей пришлось ночевать на улице? Неужели ты не понимаешь, что с ней тогда могло случиться? Она никогда не рассказывала, как умер ее друг?

– Нет.

– И неудивительно. Она всегда старалась самой совсем справляться и скорее умрет, чем попросит о помощи. Да если бы она знала, о чем мы сейчас разговариваем, она удавила бы меня собственными руками.

Точно. Ну или, по крайней мере, чертовски разозлилась бы, что он полез не в свое дело. Но вместо этого она почему-то замерла на месте, не в силах даже нормально дышать.

– Она так похожа на мать.

– Тебе было непросто ее потерять?

– Непросто.

– Джек, мне очень жаль. Но неужели ты правда думаешь, что она хотела, чтобы Джи лишилась в тот день обоих родителей?

Как он узнал?

– Советую тебе серьезно подумать. Однажды твоя красавица дочка выйдет замуж и заведет собственных детей, неужели ты хочешь потерять их так же, как потерял Джи? Как ты думаешь, твоя жена хотела бы именно этого? Или чтобы вы снова сумели понять друг друга?

Джек закашлялся.

– Последнего, – наконец выдавил он, и в его голосе звучало столько боли, что Джи в очередной раз пожалела, что никогда не могла говорить с ним о матери.

– Тогда тебе придется серьезно собой заняться, – продолжил Даниэль. – Если бы я был отцом этих детей, то вряд ли бы решился тебе их доверить. Но все равно хотел бы, чтобы они знали своего деда и слушали рассказы о бабушке от человека, который по-настоящему ее любил.

Джи только сейчас поняла, что машинально положила руку на живот. Она прекрасно знала, что не беременна, но вдруг впервые в жизни задумалась, каким бы хотела видеть отца своих детей. Да и вообще о том, что у нее могут быть дети. Ей же всего двадцать четыре, куда торопиться?

Но она не сомневалась, что из Даниэля с его маниакальным стремлением защищать и опекать всех вокруг получился бы замечательный отец. И как же не хочется думать, что однажды не она, а какая-то другая женщина подарит ему крошечного человечка, и он станет для них обоих центром вселенной… От одной этой мысли ей вдруг стало невыносимо больно.

– Я до сих пор ее люблю, – едва слышно ответил Джек.

– Могу посоветовать групповую терапию. Просто сходив на пару встреч, пить ты, конечно, не бросишь, для этого тебе придется потрудиться, но, если ты сможешь свободно выговориться, тебе станет легче. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

– Я рад, что в жизни моей дочери есть такой хороший человек, как ты.

А еще больше рада сама Джи. Она никогда не забудет тех мгновений, что они провели вместе.

Вот только теперь одних воспоминаний ей точно не хватит, ей нужно нечто большее.

Бесшумно спускаясь по лестнице, Джи провела рукой по щекам и недоверчиво посмотрела на влажную ладонь. Что это с ней творится? Она же никогда раньше не плакала!

Пытаясь разобраться в собственных чувствах, Джи добралась до магазина, бездумно набрала всякой всячины и пошла к кассе.

В голове у нее роилась целая тысяча мыслей о Даниэле и о том, что ждет их в будущем, так что, когда Джи поняла, что происходит, она уже ничего не успела сделать.

Где же она?

Джек уже давно уснул, и Даниэль в сотый раз посмотрел на часы, барабаня пальцами по столу.

Не в силах больше ждать, он решил пойти поискать ее самому.

Зайдя в магазин, он прошелся между рядами, но нашел ее лишь у кассы. Даниэль собирался с облегчением вздохнуть, но…

– Не двигайся!

Даниэль посмотрел прямо в глаза парню с пистолетом в руках.

– Успокойся, ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал.

– Ты один?

– Да. – Даниэль шагнул к Джи, чтобы при необходимости заслонить ее собственным телом. – Но на твоем месте я бы запер дверь.

– Не двигайся! – повторил парень.

– Я всего лишь хочу проверить ближайшую дверь.

– А с чего ты вдруг начал мне помогать?

Отличный вопрос.

– Не хочу, чтобы меня пристрелили. – И добавил, обращаясь к продавцу: – Может, ты уже отдаешь ему все деньги, и мы пойдем по домам?