Семь с половиной уроков о мозге. Почему мозг устроен не так, как мы думали - Лиза Фельдман Барретт

Ученые всё еще пытаются выяснить, как именно физические процессы, связанные с бюджетом организма, трансформируются в аффект, относящийся к процессам ментальным. По результатам сотен исследований, проведенных в лабораториях по всему миру, включая и мою, описанная трансформация физических сигналов в общее состояние действительно имеет место, но она остается одной из великих тайн человеческого сознания. Мы лишь в очередной раз получаем подтверждение, что тело и мышление связаны. И речь идет не о какой-то странной, мистической связи, а о связи осязаемой, биологической.

В любой культуре может сформироваться разум, способный чувствовать удовольствие и неудовольствие, умиротворение и беспокойство, но разные люди могут считать, что у каждого из этих чувств есть непохожие друг на друга причины. Для одних легкое прикосновение приятно, для других — невыносимо, сильный шлепок предпочитают и вовсе лишь немногие. Даже в этом случае мы имеем дело с вариантами нормы. То, что делает мозг, чтобы регулировать работу нашего тела, можно в определенной мере считать универсальным, а вот возникающие в результате ощущения — нет.

Ваш способ мышления — один из многих, и нельзя сказать, что вам суждено всю жизнь прожить именно с таким. Вы можете вносить в него изменения. Люди делают это постоянно. Например, студенты колледжей используют кофеин, чтобы их разум мог всю ночь готовиться к выпускному экзамену. Любители вечеринок пьют алкоголь, чтобы их разум был расслаблен и раскован при общении с людьми (при этом волшебным образом и окружающие внезапно становятся более привлекательными). Подобные химические модификации разума существует лишь короткое время, но их можно сделать и более продолжительными. Для этого достаточно, например, побывать в новой ситуации или научиться чему-то еще незнакомому. В результате этого произойдет переформирование проводки мозга, о чем мы уже говорили в предыдущих уроках.

Самый сложный из способов поменять мышление — поместить его в условия другой культуры. Если вы знаете историю про мышь деревенскую и мышь городскую[74], или читали «Принц и нищий» Марка Твена, или смотрели художественные фильмы на эту тему, например «Трудности перевода», то вам, скорее всего, не нужны пояснения, как происходит этот процесс. Персонажи всех этих произведений погружаются в настолько чуждую для них культуру, что не знают, как себя вести.

Представьте, что вы оказались в новом сообществе и не знаете даже базовых норм. Как здесь принято приветствовать людей? Какую дистанцию надо держать при общении, чтобы не показаться бестактным? Что означают незнакомые вам жесты и мимические движения? Вашему разуму придется адаптироваться к новой культуре. Ученые называют этот процесс аккультурацией. Ее можно считать одним из самых необычных видов пластичности мозга. Внезапно вы окунаетесь в массу новых, неоднозначных данных, и ваш мозг вынужден проводить настройку и обрезку нейронных связей, чтобы эффективно делать прогнозы и понимать, какие действия надо совершать.

Аккультурация иногда сопряжена с большими трудностями. Если вам когда-нибудь доводилось посещать страну, в которой автомобили ездят по другой полосе, чем в ваших краях, то вы не понаслышке знаете, насколько нелегко идет адаптация к новым нормам. В чужой культуре бывает трудно найти ответ даже на такой простой вопрос, как «что можно есть, а что нельзя?». Представьте, что вы садитесь за стол и вам подают блюдо, которое вы видите первый раз в жизни, например вареную баранью голову, или личинки пчел, или, допустим, Twinkie[75]. То, что считается нормальным продуктом в одной культуре, может считаться несъедобным в другой.

Аккультурация не всегда имеет место именно при переезде с одной географической территории на другую. Смена культурных норм происходит и тогда, когда мы приходим с работы домой, или когда меняем работу и начинаем изучать правила и сленг, принятые на новом рабочем месте. Военнослужащие проходят аккультурацию как минимум дважды: в начале службы и в конце, когда возвращаются домой после завершения контракта.

Мозг постоянно делает прогнозы, чтобы вести телесный бюджет, и если эти прогнозы не соответствуют нормам той культуры, в условиях которой вы сейчас находитесь, то в бюджете может возникнуть дефицит, а значит, возрастет вероятность развития болезней. Именно так часто и происходит с детьми иммигрантов. Находясь под влиянием двух культур — той, к которой принадлежат их родители, и новой, к которой надо адаптироваться, такие дети вынуждены балансировать между двумя типами разума, а значит, бюджет их организма испытывает дополнительную нагрузку.

Ни об одном из вариантов мышления нельзя сказать, что он совершеннее или примитивнее другого. Просто одни лучше приспособлены к конкретной окружающей среде.

Когда речь заходит о сознании, то разнообразие следует считать нормой, и то, что мы называем «человеческой натурой», на самом деле представлено множеством разных человеческих натур. Мы не нуждаемся в едином универсальном разуме, чтобы подтверждать принадлежность к одному виду. По-настоящему важно лишь то, что у каждого из нас есть очень сложно устроенный мозг, способный адаптировать себя к физическим и социальным компонентам окружающего мира.

Большую часть жизни мы проводим в искусственно сформированном мире. Например, вы живете в крупном или маленьком городе, имя и границы которого были когда-то придуманы людьми. Точно так же на свет появились буквы и другие символы, которыми обозначается ваш адрес. Из этих искусственно созданных знаков состоит каждое слово в любой книге, включая эту. Приобретать книги и другие товары вы можете за «деньги», представляющие собой кусочки бумаги, металла или пластика и тоже придуманные людьми. Иногда деньги невидимы, потому что направляются туда и обратно по кабелям между разными компьютерными серверами либо по воздуху посредством электромагнитных волн. На эти неосязаемые деньги вы можете купить что-нибудь неосязаемое, например право сесть в самолет или привилегированную возможность получить обслуживание от другого человека.

Мы живем в социальной реальности, существующей исключительно в нашем человеческом сознании. Ни одна из ее составляющих, связанных исключительно с физикой или химией, не может сигнализировать, что вы, например, покидаете США и прибываете в Канаду, или что рыбная ловля в том или ином водоеме может быть официально ограничена, или что определенная часть дуги, по которой Земля вращается вокруг Солнца, называется «январь». Тем не менее всё это слагаемые нашей реальности. Социальной реальности.