Миссия: спасти шеф-повара - Каталина Канн

— Как вы его будете лечить?

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

Я подавила желание поёжиться.

— Мы... должны... э-э, стать парой?

— Именно. Вот почему я привёл тебя сюда. Увидеть мужчину, который объявит тебя своей. Чтобы ты поняла, — генерал нахмурился и между его бровями образовалась морщина. — Я понимаю, что обстоятельства не идеальны. Я знаю, чего ожидают человеческие женщины. У меня есть некоторый опыт общения с вашей культурой и ритуалами связывания парами. И будь уверена, я верю в принудительное спаривание не больше, чем ты или даже моя собственная пара, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы мой коммандер выжил.

Его темно-красные глаза стали жёсткими и холодными, как сверкающие гранаты, и внезапно я поняла, насколько бессильна сейчас. Бежать было некуда.

Негде спрятаться.

Эти синайцы пометили меня, и жизнь уже никогда не будет прежней. Я уставилась на светящийся синий резервуар, на эти ужасные черные провода и трубки. Они наполовину заключили Тариуса в тёмную, зловещую маску, превратив его во что-то не совсем естественное; существо из металла и плоти. Я вгляделась в его строгие черты лица, которые, по какой-то причине, выглядели слегка напряженными. Мои глаза столкнулись с горящими глазами, устремлённые только на меня. Жар смешивался с безмолвной яростью в этих золотых глубинах.

Что?

— Он очнулся, — попыталась выпалить я, но губы не двигались. Внутри резервуара его голубые руки поднялись, полностью вытянув обсидиановые когти. Тариус брыкался и размахивал руками, его мощное тело извивалось в жидкости, порождая шквал пузырьков. Он рвал трубки и провода, вырывая их из своего тела.

Генерал тихо выругался себе под нос.

— Медик, — рявкнул он.

Впервые я заметила длинноволосого медика, стоявшего в дальнем углу. Его внимание было сосредоточено на плавающем голографическом дисплее, показывающем множество сложных синих символов.

— Ему полагается успокоительное, — проворчал медик. — Этой дозы должно быть более чем достаточно, чтобы держать под контролем. Но теперь он отключил линию приёма лекарств, и ...

Генерал не дал доктору закончить. Двигаясь быстро, на ходу превращаясь в размытое пятно, он вскочил и подтянулся через край резервуара, погрузившись в вязкую голубую жидкость. Секунда и два воина боролись в синей жидкости. Пузырьки мерцали и дрожали, медленно поднимаясь на поверхность.

Это было совершенно нереально.

Ошеломлённая, я обнаружила, что медленно придвигаюсь обратно к резервуару. Я едва заметила, как двое синайских воинов шагнули вслед за мной. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем генерал обхватил Тариуса за шею. Но вместо того, чтобы заставить его остаться в резервуаре, он сильно рванул, потащив того к поверхности. Коммандер огляделся, пытаясь вырваться, его движения становились все более и более неистовыми. Но генерал крепко держал его. Золотистые глаза метались по сторонам, отчаянно ища кого-то… А потом застыли на мне.

— Я здесь, — тихо сказала я, не в силах унять дрожь в голосе. — И я никуда не собираюсь.

Это было правдой, потому что я не могла никуда пойти, и прямо сейчас, я не хотела этого.

Невероятно, но Тариус замер. Нижняя половина его лица была скрыта дыхательной маской, а глаза ещё больше выделялись, светясь с поразительной интенсивностью.

Никто никогда не смотрел на меня так раньше.

В этот момент я поняла, что имею над ним какую-то власть.

Медленно, неторопливо Тариус оттолкнул генерала. К моему удивлению, большой синаец уступил, выпустив воина из своей мощной хватки.

Тариус указал на поверхность.

Генерал кивнул.

Они выходят?

— Не думаю, что это хорошая идея, — раздражённо пробормотал медик, качая головой. — Но что я могу сделать против таких, как они? — он в ужасе уставился на синайцев.

Тариус протянул руку и сорвал прозрачную маску со своего лица, отодвинул тёмные провода и трубки, вытащив одну из своего горла и ещё несколько, которые зарылись под его кожей. Воздух вырывался изо рта эфемерным шлейфом пузырьков. Он оттолкнулся ногами, устремляясь к поверхности.

— Такой упрямый. Они все такие, — пробормотал медик, переглянувшись со мной. — Но, с другой стороны, они не достигли бы того, что имеют сейчас, если бы не были. Не нужно беспокоиться. Его жизненные показатели пока стабильны. Машины сохранят ему жизнь. Наш вид может терпеть отсутствие кислорода немного дольше, чем вы, люди.

Мощная голубая рука протянулась через край резервуара, и внезапно Тариус подтянулся и спрыгнул на пол быстрым, плавным движением. Синяя вязкая жидкость растекалась вокруг его босых ног.

Вскоре за ним последовал генерал, сбросив с плеч промокший пиджак, обнажив внушительный мокрый торс. Медик резко заговорил с генералом по-синайски.

— Нет, я безоговорочно доверяю своему коммандеру, — сказал генерал на универсальном.

Я смотрела только на синайца, бесшумно приближающегося ко мне. На мгновение страх закружился в моей груди, когда я вспомнила, что генерал говорил о Брачной Лихорадке и её опасных последствиях, но я решила держаться, чувствуя, что важно не отшатнуться от него.

Обнажённый воин теперь был так близко, что я могла протянуть руку и коснуться его. Так я и сделала, прижав пальцы к тому, что поддерживало в нем жизнь; к бесшовной черной машине, которая заняла место его сердца.

В груди не было даже следа сердцебиения.

Грудь Тариуса не поднималась и не опускалась.

Он не дышал.

Наверное, мне следовало бы испугаться, но я никак не могла испытывать отвращение к этому мужчине, даже если бы у него сейчас не было сердца. По крайней мере, ему было тепло, его кожа, несмотря на жидкость была тёплой. Одно это убедило меня, что он все ещё жив. На заднем плане медик начал приближаться к нам, но генерал сурово поднял руку, приказывая ему остановиться.

Синайский воин уставились на меня и, казалось, что золотые глаза прожгут меня насквозь.

На его лице отразилась боль. Медленно, неумолимо он поднял дрожащие руки и втянул острые обсидиановые когти. Пальцы все ещё дрожали, когда он положил свои тёплые, влажные пальцы поверх моих.

— Все шло так хорошо, пока нас так грубо не прервали. Я с нетерпением ждал возможности стать твоим учеником, — его серые губы скривились в раздражённой гримасе, и, несмотря на все странности и ужас, Таруис умудрился выглядеть очаровательно.

— У меня такое чувство, что ты не из тех, кто подчиняется чьим-либо приказам, — тихо сказала я, и слабая улыбка изогнула мои подрагивающие губы. — Ты уверен, что хочешь застрять на кухне, чистя картошку со мной?

— Я выполняю приказы, когда хочу. Я слушаю его... иногда, — Тариус кивнул в сторону генерала. — А теперь, возможно, ты второе существо во Вселенной, от которого я буду получать приказы. Я быстро справлюсь с любой задачей и, мои навыки владения ножом почти не превзойдены в Десяти Галактиках, —надменно сказал он, и я не могла понять, действительно ли он шутит или нет. — Кроме того, меня заинтриговала эта человеческая одержимость едой. Я никогда не встречал другой расы, которая посвящала бы столько времени и энергии приготовлению простой пищи.