Незнакомцы у алтаря - Маргерит Кэй

– Я хочу… чтобы ты поцеловал меня. Сюда. – Она накрыла его руку своей. – Я хочу, чтобы ты… Иннес, я хочу, чтобы ты не разочаровался.

– Эйнзли, разочароваться в тебе совершенно невозможно, поверь мне! – Сняв накидку с плеч Эйнзли, Иннес повернул жену спиной к себе. Целуя ее в затылок, он начал расстегивать на ней платье – не до конца, а только сверху, чтобы можно было приспустить лиф. Потом он положил руки на ее груди и прижался к ней сзади. Она чувствовала, как он упирается в нее своим твердым от желания стержнем.

– Вот видишь, – прошептал он, уткнувшись носом ей в затылок. – Видишь, что ты со мной делаешь?

Она извивалась, изгибая спину, чтобы он прижался теснее. Услышав его хриплый стон, она засмеялась грудным смехом. Мощь, которая в ней появилась и передалась ему, придала ей уверенности.

– Трогай меня, – велела она. – Я хочу, чтобы ты меня трогал. Руками. Губами. Везде!

– С удовольствием! – Он расшнуровал ее корсет и развернул к себе лицом. – Надеюсь, тебе тоже будет приятно.

Опустив голову, он прильнул к ее обнаженным грудям, затем прошелся языком по ложбинке между ними. Он целовал ее, и его поцелуи были нежными и страстными.

Распустив шнуровку до конца, он снова взял ее груди в ладони. Глядя на ее темно-розовые торчащие соски, он судорожно вздохнул. Глаза у него потемнели от возбуждения.

– Я же тебе говорил. – Он лукаво улыбнулся. – Я же тебе говорил!

Наклонившись, взял ее сосок губами и слегка прикусил. Она дернулась; ее накрыло волной возбуждения; между ногами стало жарко и влажно. Он то покусывал ее, то отпускал – не спеша, смакуя удовольствие. Он целовал ее. Ласкал соски языком. Дразнил. Играл с ее грудями. Она стонала и извивалась от наслаждения. Когда она позвала его по имени, то не узнала собственный голос.

– Что? – так же хрипло спросил он. – Скажи, что ты хочешь!

– Не могу.

Он снова поцеловал ее. Сжал между пальцами сосок. Чтобы не упасть, она крепче обхватила его за плечи. Колени под ней подгибались.

– Скажи! – настаивал Иннес.

Казалось, внутри у нее все тает и плавится. Ей стало жарко; скоро весь жар сосредоточился внизу живота.

Нечто отдаленно похожее она испытывала и прежде – правда, редко, а когда такое все же случалось, ощущение было гораздо слабее.

– Не знаю, – прошептала она. От досады у нее перехватило голос. Она крепче вцепилась ему в плечи. – Иннес, я правда не знаю.

Она думала, что он остановится. Или сам подскажет, что ей делать. Или просто начнет действовать. Но он не сделал ни того ни другого.

Он улыбнулся ей, и уголки его губ изогнулись так, что внутри ее все еще сильнее расплавилось.

– А по-моему, знаешь, – прошептал он.

Его рука скользнула вниз, очутилась между ее бедер. Он ласкал ее через одежду. Она инстинктивно дернулась.

– Да, – хрипло прошептала она. – Да, знаю.

Его ладонь отделяла толстая юбка. Она поняла, чего хочет.

– Еще! – Она выгнулась, помогая ему. – Еще! Нет… не надо юбок.

Забыв обо всем на свете, она бесстыдно задрала юбки и, схватив его за руку, показала, чего ей хочется.

Иннес застонал. Она притянула к себе его голову и страстно поцеловала. Он снова застонал.

– Иннес, – прошептала она. – По-моему, я хочу… Иннес, ради всего святого!

Он снова провел рукой у нее между ног. Теперь их разъединяли всего лишь тонкие панталоны. Она дрожала всем телом. Казалось, весь жар переместился в то место, которого касалась его рука. А потом он начал гладить ее, и возбуждение стало нестерпимым; внутри у нее все пульсировало, ей показалось, что еще чуть-чуть – и она не вынесет… Вот она как будто приподнялась над землей – и вдруг произошел взрыв, мощный и сладкий, и она закричала от удовольствия. Она кричала и стонала до тех пор, пока пульсация не прекратилась. Потом она бессильно припала к нему; волосы разметались у нее по плечам. Она тяжело дышала, совершенно измученная. Впервые в жизни она выбилась из сил.

– Я не знала, что так бывает, – простодушно призналась она, наконец отходя от Иннеса. К ее удивлению, она совершенно не смутилась.

– Что ж, в таком случае я польщен.

– Трепет, сильное сердцебиение, пульсация… Именно так называет это одна корреспондентка мадам Геры. Я читала ее письмо вчера. «Он не доставляет мне такого удовольствия, которое я могу доставить себе сама». – Эйнзли широко раскрыла глаза. – Боже правый, неужели она?..

– По-моему, да.

Она рассмеялась:

– Для меня открылся новый мир! Я-то думала, она имеет в виду состояние нервного возбуждения. Хорошо, что я ей еще не ответила!

– С нетерпением жду, когда смогу прочесть твой ответ.

Он безуспешно попытался прикрыть очевидную выпуклость под бриджами. Поймав на себе взгляд Эйнзли, он слабо покраснел.

– Вот когда начинаешь понимать, в чем преимущества килта!

Интересно, как положено вести себя в такие минуты?

– Что мне сделать, чтобы… чтобы тебе стало легче? – выпалила Эйнзли и густо покраснела. Она как будто предлагала перевязать ему рану, а не… Она беспомощно всплеснула руками. – Я не знаю… как надо.

Иннес расхохотался:

– Это ведь не спорт! Не обижайся, пожалуйста… Эйнзли, я очень хочу, чтобы ты… доставила мне облегчение, но необходимости в этом нет. Точнее, есть, но я… Все пройдет, если мы поговорим о чем-нибудь другом. – Он убрал с ее лица прядь волос, его улыбка стала мягче. – Поверь, видя, как тебе хорошо, я тоже испытал удовольствие.

Может быть, он так говорит просто из вежливости? Эйнзли смерила его подозрительным взглядом. С первых дней брака ей казалось, будто ей чего-то недостает… Все началось задолго до того, как Джон начал испытывать к ней отвращение. Правда, она всегда думала, что смысл исполнения супружеских обязанностей заключается в том, чтобы доставить удовольствие мужчине, и только. Не то чтобы Джон в последнее время часто получал удовольствие. Для него это стало нудным выполнением долга. И все чаще у него случались осечки. Хотя, когда он ублажал себя сам, проблем у него не возникало… Униженная своим открытием, она вздрогнула.

– Эйнзли, в чем дело?

Сначала ей не хотелось отвечать, но потом она передумала.

– Трепет. Пульсация… Корреспондентка мадам Геры сама доводила себя до такого состояния, потому что ее муж не… у него не получалось. Значит, с ее мужем что-то не так?

– Скорее всего, все дело в невежестве, а может быть, он просто эгоист. Какие там еще проблемы у твоей мадам?

– И я задумалась, – продолжала Эйнзли, словно не слыша его вопрос. – Если у мужчины… у мужа… не получается с женой, зато получается… ну, ты понимаешь… – Она сглотнула. Нужные слова она знала, в свое время их презрительно бросили ей в лицо. – Если у него получается ублажать себя… Раз сам он способен доставить себе удовольствие, значит, что-то не так с женой?