Золотой Сын - Пирс Браун

– Ой, ну-ка объясни, что ты имеешь в виду! – смеется Карнус, которого явно позабавили мои слова.

– В мире убийц добрым быть куда сложнее, чем злым. Хотя какое нам с тобой до этого дело – такие, как мы, просто проводят время в ожидании неминуемой гибели.

– И в твоем случае она не заставит себя ждать, – кивает на мое лезвие Карнус. – Жаль, что ты не воспитывался в нашем доме. Нас учат владеть лезвием раньше, чем читать. Отец приказал нам самим изготовить себе лезвия, дать им имена и спать с ними вместе. Возможно, тогда у тебя и были бы шансы…

– Интересно, а кем бы стал ты, если бы отец научил тебя чему-то еще?

– Я такой, какой есть, – отзывается Карнус, подхватывая с подноса очередной бокал. – И за тобой послали именно меня из всех братьев и сестер, потому что в этом деле я лучший.

– Почему? – спрашиваю вдруг я.

– Что – почему?

– У тебя есть все, о чем только можно мечтать, Карнус. Богатство. Власть. Семеро братьев и сестер. Двоюродных даже не знаю сколько… Племянники, племянницы… Отец и мать, которые любят тебя… Тем не менее ты здесь надираешься в одиночестве. По ходу пьесы убиваешь моих друзей. И смысл твоей жизни состоит в том, чтобы прикончить меня. Почему?

– Потому что ты нанес оскорбление моей семье. Никому не позволено оскорблять дом Беллона и оставаться в живых.

– Значит, все дело в гордости.

– А что у нас есть, кроме гордости?

– Гордость – лишь бесполезные крики, заглушаемые шумом ветра.

– Я умру, – тихо произносит он, качая головой. – Ты умрешь. Все мы умрем, и Вселенной нет до нас ровным счетом никакого дела. Что нам еще остается, кроме как пытаться перекричать ветер? Мы так живем. Идем по жизни. Стоим перед тем, как пасть. Вот видишь, в мире нет ничего ценного, кроме гордости, – говорит он, окидывая взглядом зал. – Гордости и женщин!

Оборачиваюсь в ту сторону, куда смотрит Карнус, и внезапно вижу ее.

На фоне золотого, белого и красного выделяется ее черный силуэт. Словно темный призрак, она выплывает из лифта на опушке искусственного леса, закатывает сияющие глаза, презрительно искривляет губы в усмешке, заметив, как все с недоумением взирают на ее траурное платье. Черный цвет, цвет презрения ко всеобщему веселью золотых. Черный, как и надетая на мне военная форма. Вспоминаю тепло ее тела, озорные нотки в голосе, запах ямочки прямо под затылком, ее доброе сердце. Я настолько заворожен ее красотой, что не сразу замечаю ее кавалера.

А когда замечаю, думаю, что лучше мне этого не видеть.

Рядом с ней стоит Кассий.

Кассий, с его чертовыми золотыми локонами, обнимает за талию девушку, которая выходила меня той суровой зимой и которая помогла мне вспомнить о мечте Эо. Он что-то шепчет ей на ухо. Кассию Беллоне мало пронзить мечом мое тело, он решил еще и воткнуть кинжал мне в самое сердце.

Густые блестящие волосы, ямочка на подбородке, сильные руки, мощные плечи – его тело просто создано для войны, а лицо – для того, чтобы покорять сердца придворных дам. В довершение всего, на его форме знак восходящего солнца – знак Рыцаря Зари. Значит, слухи оказались не напрасными. По залу проносится взволнованный шепот. Верховная правительница сделала его одним из двенадцати. Несмотря на то что я победил в училище, он поднялся еще выше, прорвавшись через Цепь Дуэлей на Луне, как и его славные предки. Я смотрел по видеосети, как он гордо стоит на Кровавой Арене, а у его ног лежит умирающий золотой соперник.

Но сейчас он – само очарование, на лице сияет белозубая улыбка. Мы с ним оба золотые, но он быстрее меня. Роста мы примерно одного, но он красивее и богаче. Смеется так искренне, что люди считают его добрее. Однако на его плечах не лежит такое бремя, как на моих. Почему он оказался достоин этой девушки, по сравнению с которой меркнут все, за исключением Эо? Разве она не знает, как он мелочен? Какое жестокое у него сердце?

Не могу подойти к ней, хотя мы стоим настолько близко друг от друга, что я слышу ее смех. Если она заметит меня, от моей решимости не останется и следа. Как она посмотрит на меня? Виновато? Смущенно? А может быть, ей вообще нет дела, что я увижу ее с Кассием? Или она сочтет мою попытку заговорить жалкой?

Как все-таки больно… Нет, Мустанг не стала бы специально соблазнять моего врага, она до такого не опустится. Если она с Кассием, то лишь потому, что он ей не безразличен. От этой мысли становится еще больнее.

– Вот видишь, – тяжело опускает мне на плечо руку Карнус, – никто по тебе скучать не станет!

Тяжесть в груди нарастает, и, не выдержав, я расталкиваю гостей и пробираюсь сквозь толпу к выходу. Спускаюсь на небольшом лифте. Мне хочется только одного – оказаться подальше от этих людей, единственный смысл жизни которых состоит в том, чтобы причинять друг другу боль. Иду вглубь леса, останавливаюсь на мосту, перекинутом через бурный ручей. Прислоняюсь к отполированным до блеска перилам, пытаюсь отдышаться и с каждым выдохом повторяю слова, кажущиеся мне заклинанием.

Мне не нужна Мустанг.

Мне противны все эти алчные существа.

Мне осточертела их борьба за власть.

Мне надоело отвечать за все в одиночку.

Я не смог стать хорошим мужем.

Я недостаточно хорош, и моя жена не захотела, чтобы я стал отцом нашего ребенка.

Я недостаточно хорош, чтобы быть золотым.

Теперь я недостаточно хорош и для Мустанга.

Я не смог выполнить свою миссию.

Не сумел вознестись на вершину.

Я не могу еще раз потерпеть поражение. Только не сейчас.

Дрожащей рукой беру кольцо. Нервы натянуты до предела, внутри полный раздрай. Подношу ледяной металл к губам. Просто скажи эти слова, и все будет кончено. «Разбей цепи». Одна фраза, и Виктра исчезнет. Кассий растает как дым. Августус расплавится. Карнус растворится. Мустанг погибнет. По всей Солнечной системе прогремят взрывы, и алые восстанут навстречу неизведанному будущему. Доверься Аресу. Просто поверь: он знает, что делает.

Разбей цепи!

Пытаюсь произнести последние слова, сказанные Эо перед тем, как ее повесили, но губы не слушаются. Я пытаюсь заставить их шевелиться, но, черт побери, безрезультатно! Потому что в глубине души я знаю, что это неправильно. Дело не в насилии, не в сочувствии к тем людям, которые должны погибнуть. Все дело в гневе.

Если я убью их, это никому ничего не докажет, не решит проблемы.

Неужели план Ареса и вправду таков?

Эо как-то сказала, что если я поднимусь с колен, то за мной последуют и другие. Но я этого так и не сделал, не выполнил ее просьбы. Я – не пример для подражания, а обычный наемник. Если я сдамся, если отдам ее мечту в руки другим людям, мне не будет оправдания. Арес не знал Эо. Никогда не видел, как горят ее глаза. А я видел! Любой ценой я должен построить тот мир, в котором она хотела бы растить нашего ребенка, – вот о чем она мечтала! Вот почему пошла на такую жертву – ради спасения остальных. Поэтому я не позволю другим решать мою судьбу, только не сейчас! Не стану верить Аресу, если это означает, что я должен предать Эо!