След паука. Часть вторая - Анна Шнайдер

Он волновался и почти не мог работать, хотя приходилось. Сходил в театр ещё раз, причём вместе с Кэт, и с директором побеседовал, и за кулисы зашёл – пусто. Отчёты агентов первого отдела, которые осматривали театр на предмет чего-либо взрывающегося, тоже были пусты. Единственное, что интересного нашли в результате этих обысков – небольшие запасы «лунной пыли», очень дорогого наркотика из Азатры – республики по соседству с Корго. Теперь предстояло выяснить, кто из сотрудников театра употребляет «лунную пыль» или торгует ею, но это уже было на совести третьего отдела.

Кристоф тоже пока молчал – слишком много воды утекло с тех пор, как Морган Рид откуда-то уезжал, и рыть приходилось глубоко. Да и не торопил его Гектор. По правде говоря, он даже немного боялся теперь читать отчёты о Риде, ведь как только появятся какие-либо доказательства его вины, отца Тайры придётся арестовывать. И что тогда будет с девушкой? А с их отношениями? Впрочем, ответ на последний вопрос и так был ясен.

Гектор переносился к Ив ещё раз, но спрашивать, солгала ли Тайра насчёт Зака Иниго, не стал, не было смысла. Дознаватель понимал, что солгала, но винить её за это не мог. Он пытался рассуждать, как поступил бы сам на месте Тайры, и пришёл к выводу, что тоже вряд ли сказал бы правду. Вот найденную улику Гектор скрывать бы не стал, но гадание – не улика.

Зато он спросил Ив, придёт ли в себя Тайра в ближайшее время, и немного успокоился, получив ответ:

– Да. Но это всё, что я могу сказать, и всё, что тебе нужно знать.

Он не стал спорить, лишь поинтересовался:

– Ты когда-то говорила: чтобы спасти кого-то, надо взамен отдать либо свою жизнь, либо жизнь близкого человека. То есть, равноценную собственной. Значит… если, допустим, Морган захочет спасти Тайру, он может пожертвовать собой?

Гектор осознавал, что в этих рассуждениях не всё гладко, но в чём дело, понял лишь, когда Ив ответила:

– Тайра может спасти только сама себя. Лишь тогда подобная добровольная жертва сработает. Она должна убить отца – и проклятье спадёт.

Дайд едва не застонал.

Со всех сторон одни тупики. Хоть лбом об стену бейся…

***

Тайре казалось, что она плавает в абсолютно чёрной воде. Эта вода была мягкой и душной, и иногда из-за неё с трудом дышалось, сердце колотилось, как после быстрого бега, но постепенно становилось легче. Тяжёлый сон сменился обычным, и однажды Тайра смогла открыть глаза.

Темнота. Но уже не такая, обычная…

– Тай… – Лёгкий шёпот над ухом, а затем губ коснулось что-то прохладное. Стакан с водой. – Выпей. Давай, несколько глотков…

Во рту было сухо и противно, пить действительно хотелось, но глотать было тяжело, горло болело и саднило.

– Я так рад, что ты очнулась, – сказал Риан негромко, легко погладив Тайру по плечу. – Ты спишь уже четыре дня. Сегодня четверг…

Четверг?! Девушка ужаснулась. Защитник, но ведь в тот день, когда она проводила ритуал для Гектора, было воскресенье! Ни разу в жизни она не находилась без сознания больше половины суток, а тут вдруг четыре дня!

– Отец… – прохрипела девушка и поморщилась: говорить было ещё сложнее, чем глотать. – Зол?

– Ещё бы. И я зол. Правда, моя злость за эти четыре дня несколько притупилась. А вот первые двое суток я очень хотел пойти и набить морду этому твоему… дознавателю. И не набил только потому что понимал: ты после такого в первую очередь меня видеть не захочешь. Так что скотина эта цела и здорова, демонов ему в печёнку…

Тайре захотелось улыбнуться – так забавно звучал сердитый голос Риана, – но она удержалась. Не хотелось его обижать, да и мышцы лица с трудом слушались, изрядно онемев за прошедшие дни.

– Морган сказал, как ты проснёшься, дать тебе попить воды, а потом бульона. Будешь бульон?

Тайра кивнула, а Риан, помешкав, добавил:

– Я сам варил, представляешь? Морган вчера вечером заявил, что надо сварить, но он не может, потому что настроение плохое и в таком настроении у него не бульон получится, а уксус. Думаю, наврал, ему просто лень было. Пришлось мне учиться, но вроде ничего так вышло. Я попробовал, и у меня даже ничего потом не заболело.

Девушка не выдержала и затряслась от смеха, прижимая руки к заболевшей груди.

– Ох, Риан…

– Я старался, – продолжал он серьёзно. – И лавр положил, и перца, и лук, и морковку. Всё потом вынул, процедил два раза. Прозрачный получился, как слеза!

– Ри-а-ан… – простонала Тайра, фыркая. – Ну, перестань, мне смеяться… больно…

– Морган сказал, что надо рассмешить, чтобы ты быстрее в себя пришла. – Он ласково коснулся кончиками пальцев щеки девушки, а затем наклонился и прошептал: – Я люблю тебя, Тайра. – И прежде, чем она сообразила, что лучше ответить, вышел из комнаты.

Хотя… да что тут ответишь?..

После того, как Тайра съела бульон и выпила ароматный травяной чай, пришёл Морган. Дал ей пару ложек общеукрепляющей микстуры, сделал укол в плечо, растёр руки и ноги согревающей мазью – и всё молча. И в этом молчании Тайре чувствовалось огромное, ну просто вселенское недовольство.

– Пап… – сказала она, в конце концов не выдержав. – Я всё понимаю, правда. Прости.

Он вздохнул.

– Понимает она… – проворчал негромко. – Понимала бы, не рисковала собой.

– Иногда это нужно, потому что…

– Потому что ты влюблена.

– Нет, не поэтому.

– Ну а почему? – Морган щёлкнул её по носу. – Я ведь тоже всё понимаю, сам был когда-то влюблён. В юности от этого дела мозги совсем отключаются. Я надеялся, тебя это не коснётся, но… видимо, исключений не бывает. – Отец так горестно вздохнул, что Тайра поняла: нет, хватит. Не может она больше врать. Не теперь, когда всё настолько серьёзно, и она знает про Иниго. И про то, что отец учил Аарона…

– Папа, я должна была помочь не потому что влюблена, а потому что дело касается императора и заговора против него. – Морган замер, даже дышать перестал. – Когда я перед этим упала в обморок – помнишь, ночью? – я видела сон-предсказание, из которого поняла, что император может погибнуть в ближайшее время. Дознаватель… Джон просил посмотреть, но он не настаивал, более того, отговорить пытался, но я сама хотела помочь. Разве ты на моём месте не хотел бы?

– Ох, Тай… – Отец погладил её по голове. – Защитник, куда ты влезла… Как зовут этого Джона, ты знаешь?

Она молчала, не решаясь сказать, но это и не потребовалось.

– Я с недавних пор, как Риан вернулся из дворца, стал подозревать в нём Гектора Дайда. Думаю, никто, кроме него, не смог бы увидеть в Риане племянника императора. А теперь, после твоих слов… кому ещё понадобилось бы гадать на его величество, кроме Дайда? Обычный дознаватель просто передал бы сведения о твоём сне, да и всё. Но он пошёл дальше, значит… Верно я угадал?