Вершина желания - Нина Килхем

Джек вздохнул. Если объем продаж его книг не увеличится, то его ждут серьезные проблемы. Кроме того, если он не продается под женским псевдонимом, то выходить на рынок под своим именем вообще не представляется возможным.

Но когда он, понурив голову, направился к обочине, где ждал его, как верный скакун, любимый мотоцикл, Джек поймал себя на том, что улыбается. Слава Богу, подумал он, что хоть в личной жизни у него все отлично. Хизер не обманула его ожиданий. Она воплощала все то, что ему нравилось в женщине, и даже более того.

Хизер стояла перед Джеком в слитном купальнике. В руке у нее был толстый черный маркер для обозначения зон недоступности.

— Итак, на настоящий момент никаких прикосновений выше этой линии, — сказала она, проведя черту на пару дюймов выше колен. — Со временем мы можем дойти вот до этого места. — Она провела пунктирную линию еще на три дюйма выше. — Но это только после того, как ты наберешь пятьдесят очков за хорошее поведение.

— За хорошее поведение. — Джек сидел в гостиной Хизер, конспектируя ее лекцию.

— Да. Очки присуждаются после каждого свидания. Пять очков за проявление галантности. Например, когда ты открываешь передо мной дверь в машину. Когда платишь за ужин. Когда активно слушаешь.

— Активно слушаю.

— У тебя уже проявляется к этому склонность!

Джек поставил вопросительный знак рядом с пометкой «активно слушать». Надо будет потом поискать это выражение в справочнике.

— Должна сказать, что у меня довольно строгие правила в отношении грудной зоны. — Она провела черту посреди горла. — Все, что ниже этой линии, трогать строго воспрещается. Но если ты невероятно хорошо себя ведешь, и, честно говоря, никто еще не удостоился такой чести, ты можешь приложить руки к области ключиц.

— Понял.

— Итак, ты не хочешь позагорать обнаженным?

Джек заморгал.

— Ты не будешь чувствовать себя слишком… голой?

— Ну, когда мы установили правила, я чувствую себя с тобой в полной безопасности. — Хизер сняла купальник у него на глазах и встала в позу. — Господи, видел бы ты свое лицо! — Она засмеялась. — Ты выглядишь бледнее, чем мои кутикулы.

Она вышла на балкон и легла под солнце. Грудь ее подозрительно торчала. Она закрыла глаза и погрузилась в нирвану. Джек стоял у двери и смотрел на нее, лаская взглядом зоны недоступности. Они подмигивали ему и манили, как спортивный автомобиль в витрине салона.

Когда Леда постучала в дверь, Джек бросился вниз открывать. Он был в восторге от того, что его племянница пришла к нему за помощью. Он всю ночь провел, разрабатывая учебный план, включив в него ознакомление с тайными приемами создания хороших диалогов, написания интересного сюжета, словесных портретов героев. Он даже сделал кое-какие записи относительно своих писательских привычек — какой шрифт использует, какие сноски делает, о собственных воззрениях, лежащих в основе его трудов. Он предвкушал восхитительный день.

Он крепко обнял ее на пороге и помог ей снять школьный рюкзак. Леда обвела взглядом прихожую.

— Мне столько всего надо тебе рассказать, — сказала она.

— Хорошо-хорошо, давай же.

На кухне Джек предложил Леде стул и налил холодного молока в два высоких бокала. Он поставил на стол корзинку с шоколадным печеньем. Ничто так не дает человеку возможность предаться маленьким радостям, как присутствие ребенка.

— Итак, — сказал он, утирая молочные усы, — с чем у тебя проблемы?

Леда плюхнулась на стул.

— С оральным сексом.

Джек поперхнулся печеньем.

Леда вытащила из рюкзака диаграмму с изображением предмета исследования с обозначенными на нем секциями «А», «Б», «В» и «Г».

— А теперь, — сказала она, взяв в руки карандаш и указывая на каждый из участков, — скажи мне, исходя из собственного опыта, тебе нравится, когда давят сюда, сюда или сюда?

Джек уставился на племянницу, открыв рот.

— Или тебе нравится такие размашистые волнообразные движения по всей поверхности, создающие ощущение вибрации?

Джек лишился дара речи. Кто была эта женщина-ребенок, специализирующаяся на мужской анатомии? Он пристально смотрел на сидящую перед ним девочку-подростка, с ее детским жирком на животе, в джинсах на бедрах, собравшихся складочками в районе промежности, с фальшивой (как он надеялся) татуировкой в виде языка на сгибе кисти. Что сталось с ребенком в платье сказочной принцессы, какой он видел ее на детских праздниках? Куда делась девочка, которая могла сказать, чем хазмозавр отличается от стегозавра, которая могла назвать все до единого спутники Сатурна? Которая знала, что императорские пингвины высиживают птенцов на ногах.

До него доходили слухи о том, что современные дети невероятно испорчены, но он всегда считал, что это всего лишь досужие вымыслы, направленные на то, чтобы запугать и шокировать обывателей и еще сильнее расширить пропасть между поколениями. Ему нравилось считать себя союзником молодежи, предпочитая верить (вопреки очевидным фактам), что он не так далеко ушел от возраста юности. Поэтому ему не хотелось судить Леду. Он не хотел поднимать шум. И самое главное, он не хотел, чтобы она от него отвернулась. И потому ему ничего не оставалось, как вступить с ней в открытый диалог.

Он взял себя в руки.

— Ну, я уверен, что твой бойфренд будет в восторге от любого внимания, которое ты готова ему оказать.

— Бойфренд? — Леда рассмеялась. — У меня нет бойфренда. Мне всего четырнадцать! Это для соревнования. Лучший оральный секс. Команда победителей получит бесплатную путевку в Диснейленд.

Бог есть, подумал Джек. Как бы там ни было, это надо прекратить. Пустить под откос этот поезд, куда бы он там ни направлялся. Но он должен был сделать это тактично, с пониманием и хладнокровием. Джек сделал глубокий вздох.

— И что сказала бы тебе мама?

— О, пожалуйста, не начинай. Я не стала бы идти к ней за советом. Сомневаюсь, что она в этом разбирается.

Джек пристально на нее посмотрел и попробовал другую тактику:

— Секс — это серьезное решение…

— Секс? Это не секс.

— А что это?

— Это, — Леда немного подумала, — это развлечение, приятное времяпровождение.

Джек поморщился:

— Ты ведь знаешь о потенциальном вреде для здоровья…

— Я воспользуюсь презервативом. Я же не идиотка.

— Никто никогда на тебе не женится, — выпалил Джек сгоряча.

Леда зашлась от смеха.

— О, дядя Джек, ты такой юморист! — Она глотнула молока и взяла из корзины очередное печенье.

Джек лихорадочно искал решение. Оставался только один выход.

— Как ты думаешь, что он будет при этом чувствовать?