Корея Южная и Северная. Полная история - Чжунхо Сон

Взыскание налогов и податей сопровождалось многочисленными злоупотреблениями, начиная с самовольного увеличения ставок и заканчивая махинациями с натуральным налогом, который выплачивался сырьем или какой-то продукцией. Чиновники обогащались, народ разорялся, а государственная казна оскудевала. В конце XV века по стране прокатилась волна народных восстаний. Чосон оказался на пороге политического кризиса, и сложилось так, что в это тяжелое время на престоле сидел никудышный правитель Ёнсан-гун.

Госпожа Юн, мать Ёнсана, была дочерью высокопоставленного сановника, которая стала женой правителя Сончжона после смерти его первой жены, от которой не осталось наследников. По какой-то причине (реальной или надуманной — неизвестно) в 1479 году, когда Ёнсану было три года, госпожа Юн попала в немилость. Сончжон изгнал ее из дворца, а затем приказал покончить жизнь самоубийством.

Ёнсан стал правителем в восемнадцатилетнем возрасте, который в старину совершеннолетием не считался. Юного правителя опекала придворная клика, возглавляемая его бабкой, матерью Сочжона, государыней Инсу. Пользуясь возможностью и умело используя такие черты характера Ёнсана, как жестокость, мнительность и безрассудность, эти временщики начали устранять своих конкурентов — чиновников-конфуцианцев, принадлежавших к фракции сарим, и «заслуженных сановников». Показательной стала расправа над конфуцианцами, открывшая череду репрессий Ёнсан-гуна. Последователь известного конфуцианского философа Ким Джонджика вставил в текст официальной исторической хроники фрагмент, в котором очень мягко, иносказательно осуждалась узурпация власти правителем Седжо, который приходился Ёнсану прадедом. Подобный поступок заслуживал не более чем ссылки, но Ёнсан приказал пытать и казнить виновного, а также еще четырех известных конфуцианских ученых. Многие конфуцианцы были отправлены в ссылку. Не избежал наказания и мертвый Ким Джонджик — останки «изменника» выкопали и символически отсекли ему голову.

С «заслуженными сановниками» в 1504 году расправились под тем предлогом, что они, дескать, были виновны в изгнании и смерти матери правителя. Множественные несправедливости вызвали недовольство во всех слоях общества, которое привело к свержению и ссылке Ёнсан-гуна в 1506 году (традиционно он вскоре умер в ссылке). Престол перешел к сводному брату Ёнсана Ли Ёку, известному по посмертному имени Чунджон.

XVI век стал веком победы конфуцианцев-сарим над «заслуженными сановниками», в число которых входили не только выдвиженцы правителей, но и представители боковых, то есть «неправящих» ветвей дома Ли.

Первая половина XVI века, бо́льшая часть которой пришлась на правление Чунджона (1506–1544), была неблагоприятной для сарим. В 1519 году, после того, как конфуцианцы, возглавляемые Чо Гванчжо, потребовали отмены привилегий наиболее высокопоставленных «заслуженных сановников», те в ответ убедили правителя Чунчжона в том, что сарим готовят государственный переворот. Чо Гванчжо и его сподвижники были отправлены в ссылку, где и убиты. Пострадали и те конфуцианцы, которые не принимали непосредственного участия в нападках на «заслуженных сановников». Предосторожности ради их лишили должностей и сослали.

Следующее масштабное гонение на конфуцианцев спровоцировали они сами. После смерти Чунчжона разгорелась борьба за престол между двумя группировками, поддерживавшими разных сыновей покойного правителя. Конфуцианские сановники примыкали к обеим группировкам. Вначале победили те, кто поддерживал старшего сына Чунчжона Ли Хо, известного как правитель Инджон. Но на восьмом месяце правления тридцатилетний Инджон умер и престол перешел к его младшему брату Ли Хвану, получившему посмертное имя Мёнчжон. Сторонники Мёнчжона расправились со сторонниками Инджона — более ста человек были казнены, несколько сотен отправили в ссылку.

Сонджо

Однако то было в столице, а на местах конфуцианцы пользовались большим влиянием, которое обусловило их возвращение к власти во второй половине XVI века. Этот процесс активизировался после прихода к власти правителя Сонджо (1567–1608), рьяного сторонника конфуцианства. В его правление конфуцианцы стали доминировать в управленческом аппарате, а, заодно возросла значимость образования для поступления на службу и дальнейшего продвижения. Образованность снова возобладала над преданностью. Преданность тоже имела большое значение, но стояла на втором месте.

При Сонджо появились первые тан — политические партии. Многие историки берут слова «политические партии» в кавычки, давая понять, что придворные группировки не могут считаться полноценными партиями. Но как известно, если тигра назвать «большим животным», он от этого не превратится в буйвола. У придворных группировок были лидеры и общая цель, а у тан — определенные идейные представления. Группировки действовали в пределах столицы, а тан распространяли свое влияние по всей стране. И вообще тан были более масштабными, так что, называя их «партиями», можно обходиться без кавычек.

Годом основания партий-тан стал 1575 год, когда среди придворных сановников возникла борьба за назначение на высокий пост Палаты чинов. Сторонники Ким Хёвона, проживавшего в восточной части столицы, образовали Восточную партию, а сторонники дяди правителя по материнской линии Сим Ыйгома, проживавшего в западной части, — Западную партию. Разница между партиями заключалась не только в поддерживаемых кандидатах, но и в концепции мировоззрения. «Западники» были материалистами, считавшими первоосновой бытия энергию ки (ци) — жизненную силу, а их восточные оппоненты утверждали приоритет духа над материей. В скором будущем Восточная партия распалась на Северную и Южную партии.

Если в современном мире многопартийность является основой демократии и всячески приветствуется, то в Чосоне конца XVI века, в канун японского вторжения, она была вредной, поскольку раскол в правящей верхушке ослаблял и центральную власть, и обороноспособность государства.

К 1590 году японский дайдзё-дайдзин (первый министр) Тоётоми Хидэёси завершил объединение Японии и стал её единоличным правителем поскольку сидевший в то время на престоле император Го-Ёдзэй никакой властью не обладал.

Тоётоми Хидэёси

Дайдзё-дайдзин прекрасно представлял, насколько хрупко установленное им спокойствие. Японские даймё (крупные феодалы), имевшие собственные армии из воинов-самураев, в любой момент могли устроить новую междоусобицу, которая снова бы расколола страну. Даймё и их самураев нужно было чем-то занять, и покорение ослабевшей империи Мин было наилучшим решением проблемы. Что же касается Мин, то низкую боеспособность ее армии демонстрировали частые набеги монголов-ойратов[65]. В 1550 году монгольское войско подошло к столичному Пекину, и монголов с огромным трудом удалось оттеснить назад.