Месть Гора - Ги Раше

— Твоя правда, Ява.

— Думаю, ты спросил об этом, потому что все время мечтаешь об Амимоне. Еще я заметил, что тебе присущи и свойственные ааму предрассудки насчет девственности. Знай, что фиады и куреты не устраивают каждую ночь, как вы, египтяне, привыкли говорить, «дома наслаждений». Во-первых, потому что юноши обычно ждут, когда взрослый мужчина посвятит их в искусство любви, и только потом стремятся быть выбранными девушками. Во-вторых, наши девушки не торопятся с выбором, предпочитая лучше подождать, чем ошибиться, ведь тогда придется слишком быстро расстаться с избранником, не успев от него забеременеть. Дело в том, что у нас женщины в объятиях мужчин ищут не только удовольствия, но и стремятся зачать новую жизнь. Что до Амимоны, то ей доверили играть роль богини, а для этого она обязана быть невинной. Однако послезавтра вечером она потеряет невинность, позволив кому-нибудь из мужчин стать для нее Яссоном.

Последние слова Явы погрузили Хети в пучину беспокойства. Очнулся он только тогда, когда его окликнули по имени. Эти мысли не давали ему спать большую часть ночи.

Теперь он понимал, что девушка запала ему в душу, и чувство это намного серьезнее, чем ему казалось.

Сон был неспокойным: издалека то и дело долетали приглушенные звуки, но были ли это голоса людей или природные шумы, понять не удавалось. Время от времени Хети все же казалось, что кто-то зовет его по имени… В маленькой комнате, отведенной ему во дворце, было абсолютно темно, и он не решился встать, потому что дорогу пришлось бы искать на ощупь. Даже днем или ночью с масляным светильником или факелом в руке он бы не рискнул вступить в лабиринт зал, дворов и коридоров дворца. Он знал, что во мраке ночи любая попытка выбраться из него обречена на провал, разве только на пути ему встретится проникшееся сочувствием божество…

На рассвете Хети наконец задремал, но явился Ява и потряс его за плечо. Полностью проснувшись, он понял, что за звуки беспокоили его ночью. Войдя в узкую галерею, выходившую на широкий центральный двор, он увидел, что за ночь мастера обнесли двор крепкой деревянной изгородью, которая мужчине среднего роста доходила до груди. Ява сообщил, что в этом огороженном пространстве и будут происходить танцы с быком. Хети заметил, что попасть в загородку можно через единственную дверь, устроенную с южной стороны. От этой двери узкий коридор, два раза поворачивая под прямым углом, выводил идущего прямо на улицу.

Через северный вход во дворец потоком вливались зрители и занимали места на открытых галереях, окружавших мощеный двор. Нижние галереи были отведены для вельмож и гостей царской четы. Простые зрители устраивались на верхних галереях и на террасах.

Ява пригласил Хети в залу, где его царственные родители ожидали гостя, чтобы разделить с ним легкий завтрак. Хети увидел небольшие сосуды с носиками и ручками, содержавшие напиток, сваренный из лечебных трав, в запахе которого угадывался и аромат мяты. К напитку, в который Ява и Акакаллис добавили немного меда, подали пахнущие анисом медовые лепешки. Таков был обычный завтрак жителей острова, позволявший не испытывать чувства голода до полудня, когда наступало время обильной трапезы.

Поздоровавшись с присутствующими, Хети сел к столу. Ему не терпелось узнать, где находится сейчас Амимона и чем она занята, однако задать прямой вопрос он не решился.

— Ява сказал мне, что сегодня фиады и куреты будут танцевать с быком…

Он говорил, обращаясь к Алкионе. У кефтиу было принято, чтобы гость, захоти он задать вопрос или просто что-то сказать, обращался к женщине, являвшейся полноправной хозяйкой дома, а не к ее мужу.

Царица сказала, что быков будет несколько, однако в загородку их станут впускать по одному. Перед действом быка утомляли настолько, чтобы он перестал бросаться на танцоров. После ритуальных танцев его возвращают на пастбище, где содержат священных быков и коров. Из молока этих коров готовят сыры к царскому столу, а быки производят потомство и принимают участие в священных играх. Этих животных никогда не приносят в жертву.

Когда Алкиона закончила свой рассказ, Хети задал вертевшийся на языке вопрос:

— Конечно, замечательно, что эти быки не умрут во время ритуального жертвоприношения. Но ведь роль священной жертвы может выпасть на долю одной из фиад, разве нет?

— Что ты хочешь этим сказать? — удивилась Алкиона. — Принять участие в танцах с быком — огромная честь, и девушки, которые не смогли пройти испытания, завидуют тем, у кого это получилось. Или ты думаешь, что они подвергают себя опасности, приближаясь к разозленному шумом и мелькающими перед глазами танцорами быку? Знай, эти девушки долго и упорно готовились, поэтому вряд ли с кем-то из них случится беда. А если и случится, то, значит, такова воля богов.

— И все же такая игра может кому-то стоить жизни!

— Согласна. Однако, покинув чрево матери, мы становимся смертными, и в любой момент несчастье может стать причиной нашей преждевременной кончины. Разве мало молодых воинов было послано в объятия смерти стрелой, ударом меча или морской бурей? А скольким мужчинам, женщинам и детям суждено погибнуть не на войне и не в бушующем море, а от болезней, в горном обвале или даже в простой драке? Нужно быть осторожным, но никогда — трусливым или безрассудным. А скажи-ка мне, Хети, разве не безрассудством с твоей стороны было отправиться в лагерь гиксосов с намерением убить их царя? И твоя дерзость привела к тому, что вместо смерти ты получил царский венец! А все потому, что ты сумел управлять своей отвагой, отдав предпочтение осторожности и рассудительности.

Ява, который догадался, какое чувство заставляет Хети задавать эти вопросы, сказал ободряющим тоном:

— Поверь, несчастные случаи на играх происходят очень редко. Фиады и куреты выходят к быку вместе, они помогают друг другу. А прыгают через голову быка только те из них, кто чувствует, что готов к этому. Глядя, как они входят в загородку, а это случится очень скоро, подумай о том, что сегодня утром они почти не ели, чтобы сохранить подвижность и легкость во всем теле. Сейчас они готовятся к ритуальному действу на берегу, в Амнисосе, разогревая свои тела физическими упражнениями и подзадоривая друг друга. Выйдя сюда, а произойдет это, когда солнце окажется в зените, — они будут готовы встретиться с божественным быком.

Хети удавалось держать себя в руках, несмотря на охватившее его беспокойство. Решив, что нужно набраться терпения и ждать, он стал внимательно слушать, о чем говорили за столом. И был вознагражден за свое благоразумие: царь Астерион сказал, что неоднократно имел беседы с правителями городов и островов, и те благосклонно отнеслись к его предложению собрать армию и отправиться в Египет, чтобы помочь Хети, законному наследнику царя гиксосов, вернуть себе престол. Все они были поражены и восхищены его талантом Повелителя змей, который считали доказательством благосклонного к нему отношения богини Бритомартис.