Месть Гора - Ги Раше

— Скажи лучше, что тебе хочется увидеться с Амимоной и поведать ей, что готов бегать за ней, как щенок за своей хозяйкой!

Хети только вздохнул.

— На твоем месте я бы этого не делал, — сказал Ява после непродолжительного молчания. — Для нас такая охота — тайна, в которую посвящены только женщины. Не то чтобы мужчинам запрещается пытаться настигнуть бегущих охотниц, никто из них на это не осмелится. Ты ведь слышал слова царицы о том, что в темноте вакханка может спутать мужчину с горным козлом или другим животным, которому уготована участь дичи. Ты можешь попасться на дороге женщине пугливой или той, чьим телом овладела завистливая богиня, и она, не моргнув глазом, решит, что ты — ночное животное, а значит, должен быть убит. А если ты встретишься с Амимоной, она может притвориться, что не заметила тебя, или убежит прочь, но в любом случае можешь быть уверен — она станет тебя презирать, решив, что ты чрезмерно любопытен и не умеешь держать себя в руках.

Эти слова друга погасили пыл Хети и помогли ему совладать с желанием, истинную природу которого ему никак не удавалось понять. Теряясь из-за круговорота мыслей, он спрашивал себя, не разбудила ли красота лица и обнаженного девичьего тела в нем желание всего лишь удовлетворить зов плоти, обладать этим прекрасным телом? Испытывает ли он к Амимоне чувство, которое когда-то испытывал к Исет? Чувство, которое он мог назвать истинной любовью? Чувство, порождавшее не только союз тел, но единение душ — ба, которые его соотечественники представляли в виде птиц? Потому что только истинная, всеобъемлющая любовь может длиться вечно в прекрасном Аменти, длиться до конца времен, длиться вечность…

Глубокий сон наконец принял его в свои объятия.

Проснувшись, Хети поспешил на большой двор храма, чтобы посмотреть (так он сам себя уверял), благополучно ли змеи в своем загоне переваривают полученную вчера пищу. На самом же деле он хотел услышать что-нибудь об Амимоне, а если повезет, то и встретиться с ней в храме. Но царица Алкиона, которая уже сидела на своем троне, в тени выходящего во двор портика, сообщила, что охотницы вернулись перед рассветом и теперь отдыхают в комнатах храма. Там они пробудут до полудня, а потом примут участие в церемонии подношения даров богине Рее.

Хети понял, что придется набраться терпения и ждать. Он посмотрел на змей, которые грелись в лучах солнца, переваривая свою добычу, потом вернулся в тень портика и сел рядом с Явой. Другие гости уже сидели здесь же на циновках, ожидая начала церемонии.

Скоро двор наполнился людьми, несущими большие корзины. Они тоже устроились под навесами и стали раскладывать свои товары. Здесь были статуэтки из бронзы, обожженной глины, фритта и дерева, изображавшие разных животных и женщин, одетых в широкие юбки — обычную одежду жительниц острова, причем у некоторых в руках были змеи. Еще Хети увидел двусторонние секиры, сделанные из тех же материалов, что и статуэтки, маленькие переносные глиняные алтари, фрукты, овощи, цветы, горшочки с медом, кувшины с вином, хлебцы, лепешки…

— Эти люди пришли сюда из соседних городов и поселений, — объяснил ему Ява, — чтобы предложить продукты своего труда паломникам.

— И какую плату они берут за свои товары? — удивленно спросил Хети. — Ведь у собравшихся нет с собой ничего, кроме того, что на них надето, — набедренных повязок и сандалий. У нас, как ты сам видел, люди приходят на рынок, чтобы обменяться друг с другом своими изделиями, либо выменивают то, в чем нуждаются, на кусочки ценных металлов — золота, серебра или меди.

— Здесь ты можешь выбрать любой товар. Все они уже получили вознаграждение от жрецов храма, а в их распоряжении находятся огромные богатства.

— Признаться, мне уже хочется есть. Скажи, если я подойду вот к той паре, что сидит напротив, и попрошу у них вина, фруктов, лепешек и сыра, они мне все это дадут?

— Конечно. Для этого они и пришли.

— Тогда я не стану скромничать. Но скажи мне еще, а каково назначение этих красивых статуэток и двусторонних секир?

— Их преподносят в подарок богине Рее, которая в облике Гекаты правит подземным миром. Как только солнце окажется в зените, мы совершим паломничество в глубокий грот и подарим эти статуэтки богине, потому что в них тоже пребывает частица ее божественной сущности. Эти секиры — символ бога грозы, разящего молнией. Второе его воплощение — бык, символом которого являются рога. Ими принято украшать алтари и крыши храмов. Это мужское божество подобно быку, оплодотворяющему телку, и молнии, дарующей плодородие земле.

Хети уже встал, чтобы пойти и попросить у крестьян еды, но Ява удержал его за руку и сказал:

— Посмотри на мужчину и женщину, которые только что вошли во двор. Мужчину зовут Кедалион, это отец Амимоны. А красивая женщина по имени Климена, почти такая же высокая, как и он, — ее мать. Они давно расстались и не живут семьей. Но они много времени проводят вместе, потому что оба — люди искусства. Кедалион — скульптор, он изготавливает статуэтки всех видов и секиры, а Климена их расписывает. В работе они не могут обойтись друг без друга.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Хети. — Ведь ты давно не был на родине…

— Я расспросил мать. Она познакомила меня с Кедалионом и Клименой, когда они пришли к ней во дворец в Кноссе. Наверное, мать решила, что у меня виды или на Климену, которая все еще очень красива и выглядит очень молодо, или на ее дочь.

— Скажи, твои родители знают, что ты предпочитаешь мужчин женщинам?

— Конечно. У нас, как и в прекрасном Содоме, закон не запрещает юношам любить друг друга.

— Да, я совсем забыл… Ты говорил это, когда мы были в Содоме. И даже рассказывал, что у вас есть обычай: взрослый мужчина может украсть юношу, который этого хочет, поселить в своем доме и посвятить во все тайны любви.

— Это обычай, но он не возведен в ранг нормы: недопустимо принуждать подростка к тому, чего тот не хочет, тем более отправлять жить к мужчине, который ему неприятен. Однако те, кто по собственной воле были «украдены», возвращаются домой счастливыми и гордыми, ведь «похищают» только самых красивых. К тому же они постигли искусство доставлять и получать наслаждение в любви, и девушки с удовольствием берут их в мужья.

— Но ведь тебя никто не крал…

— Все это со мной проделал хозяин, который купил меня в Ханаане. А теперь я уже не в том возрасте, чтобы кто-либо пожелал бы меня «украсть».

— Но ведь ты красив, молод и полон сил…

— Мне очень приятно слышать это от тебя, но я как-нибудь обойдусь без такого «посвящения». И мне не составит труда найти любовника на свой вкус. Но мои природные склонности не помешают мне уступить просьбе женщины, которая пожелает родить от меня ребенка.

Ява встал и направился к продавцу овощей. Хети последовал за другом. Они выбрали то, что им понравилось, и немного поговорили с крестьянином, принесшим в храм оливки разных сортов. Урожай олив здесь собирали в последние месяцы осени и в начале зимы. Кроме оливок он предложил им плоды мушмулы, которые собирали перед приходом весны, орехи, вареные бобы и нут, разложенные на красивых деревянных блюдах.