Крутой секс - Дмитрий Стрешнев

Лицо у нашего знакомого, надо сказать откровенно, было страшноватое, с пугающей синевой вокруг глаз и вокруг губ. Очевидно, история со стулом продолжалась уже некоторое время. Так что кое-что мы уже явно пропустили. Не исключено, что самое интересное.

Но, как оказалось, пока еще не все, поскольку в комнату вдруг вошел гражданин пугающих размеров. Плечи у гражданина были надвинуты на самую голову, словно кузов на кабину грузовика. Человек-грузовик подошел к привязанному и ласково посмотрел на него.

— Ну, как жизнь?

Следом появился еще один гражданин, менее громоздкой наружности, но выглядевший от этого не намного приятнее.

— Как там наш друг, очнулся? — очень благожелательным голосом поинтересовался второй гражданин у первого.

Честное слово, если закрыть глаза, то можно было представить, что это два заботливых доктора совещаются над постелью пациента.

Первый наклонился, словно птица, разглядывающая жука, и сказал:

— Очнулся.

— И соображает? — поинтересовался второй.

— Сейчас узнаем, — произнес первый голосом доброго бегемота, словно состязаясь со своим приятелем в благодушии.

— Ну, соображай, быть или не быть, Гамлет, принц датский, — сказал он связанному, обнаружив некоторую образованность. Правда, к слову «датский» он почему-то добавил впереди приставку «му».

Другой был еще более начитан. Он зажег сигарету, выдохнул дым в лицо связанному и сказал:

— Книга есть одна. Занимательная. Джордж Райли Скотт. «История пыток». Читал?

Лицо у связанного (с темными кругами под глазами, как у святого на иконе) легонько дернулось. Второму это понравилось и он продолжил тему:

— Знаешь, как ракеты испытывают? Сначала в очень высокой температуре. Вот сейчас посмотрим, какая ты ракета.

Очевидно, сказавший это работал до эпохи конверсии инженером на каком-нибудь закрытом заводе.

Даже после последних слов связанный продолжал молчать.

— Молчит, короед, — сказал человек-грузовик. — Прикидывается, *, что не помнит.

— Значит, не помнишь? — ласково сказал инженер привязанному. — Да ты помнишь, помнишь, только не помнишь, что помнишь… У нас тут, кажется, где-то завалялся паяльник? — спросил он.

Первый показал — где.

Человек, который подложил чемоданчик в чужой багажник, увидел, что его будут пытать («У нас тут нет сложных приборов, детекторов лжи всяких… мы по-простому… извини, если будет совсем больно», — бормотал второй, втыкая паяльник в сеть) и понял: чтобы сохранить здоровье (пока — здоровье), надо все рассказать. Тогда у него будет немного времени, пока враги убедятся, что обладают нужной информацией и что вышли на след чемоданчика.

Из любви к драматическим эффектам связанный подождал, когда в воздухе возникнет тревожный запах раскаленной электропроводки, а потом сказал:

— Ладно. Записывайте.

Оба громилы сначала не поняли, потом обрадовались, а потом сделали вид, что ничего особенного не произошло.

— Ну вот, а то все школьником прикидывался! Валяй, выкладывай. Только не надо про му-му на уши вешать.

Привязанный к стулу назвал государственный регистрационный номер авто средства и описал его приметы.

— Вот и славно, — сказал тот, что был в прошлой жизни инженером.

Он достал мобильный телефон, набрал номер и стал взывать:

— Алло! Алло! Потерянный!.. Включи трубу, козел!

Потом непотребно ругнулся.

— Опять в кабаке квасят. Ничего не слышат.

Он подумал и сказал человеку-грузовику:

— Ты, Колян, оставайся и доразберись тут, а я поехал к Потерянному.

— Только вот кофейку попью, — сказал Колян, — и доразберусь. А ты, Толян, как поедешь обратно, прихвати чего-нибудь. Надо бы спраздновать. А то здесь прямо как в раю, никаких человеческих напитков нет.

— Твоя мысль имеет право на существование, — согласился инженер, ставший Толяном, и выдвинул встречное предложение:

— Совершим это за счет клиента. Ты не против?

Колян не был против.

— Где там его гульдены?

— А вон, в пиджаке.

Действительно, на другом стуле одиноко висел пиджак.

Толян выудил портмоне и стал меланхолически рыться в нем.

— Сколько взять? — задумчиво проговорил он. — Тыщи три?

— Греби все, он, падла, нас даже утомил слегка.

Кроме денег, Толян нашел несколько кредитных карт, выданных иностранными банками, названия которых он прочитать был не в состоянии. Разглядывая их, он почему-то сказал привязанному:

— Ну, что, никакая Сингапурская Божья матерь тебе не помогла, а?

Наконец Толян вышел, и было слышно, как захлопнулась дверь. Привязанный с удовлетворением отметил, что ключ в замке после этого звука не повернулся. Да и в самом деле: зачем это вдруг То ляну запирать Коляна на ключ?

— Представляю, как у Потерянного морда засветится, когда Толян привалит! — сообщил оставшийся незапертым Колян своему единственному слушателю. — Очень он хотел, чтобы мы этот чемоданчик нарыли. Во будет картинка под названием «счастливый крокодил»!.. Интересно, какой он душняк для тебя придумает. У него ведь мозги с вывихом. Оттого и погоняло такое: Потерянный, потому что совсем мозги потерял. Справедливо, а?..

Привязанный никак не отозвался. Колян посмотрел на него повнимательней: голова у того свесилась набок, рот приоткрылся.

— Вот падла глистоперая! Опять сколупнулся! — выругался Колян, догадавшись, что испытуемый в очередной раз находится в обмороке.

И с чего бы это, скажите пожалуйста? В первый-то раз ясно было, отчего: от электричества, подведенного к мужским частям тела и от зажженной сигареты. А теперь какого хрена? До паяльника-то так и не добрались!

Колян похлопал привязанного по щекам. Но потом сообразил: да пусть глистоперый пока вдоволь поотрубается, зато можно спокойно кофейку попить. Да, дорогие мои, в любой системе найдутся работнички, любящие отлынивать от своих святых обязанностей!

Как только Колян вышел по направлению к чайникам-кофейникам, привязанный вдруг очнулся. Между нами говоря, пребывая долгое время на стуле, он не терял времени даром и периодическим напряжением мышц немного растянул скотч, опутавший его ноги. Теперь привязанный надеялся, что сможет потихонечку передвигаться, пусть даже словно какой-нибудь моллюск на морском дне, волоча на спине стул-раковину.

С омерзением припомнив руки Коляна, пахнущие селедкой, он нечеловеческим усилием оторвал стул от пола, просеменил несколько меленьких шагов и снова приземлился. Хотя этот крошечный путь дался ему очень тяжело, привязанный был доволен и похвалил себя за то, что организовал небольшую передышку, рассказав, куда засунул чемоданчик. Он даже честно поведал, где именно находились отвратительные битые «Жигули» под номером «к 217 ет». Правда, скорее всего, этих «Жигулей» там уже нет. Даже такие два патентованные придурка, что вылезли из них, вряд ли надолго застрянут в столь тошнотворном месте, как «Рогатый Пегас».