Встреча или летунец мне в... - Лин Петрова

как скрипит дверь в комнату, как ко мне прикасаются, но открыть глаза и проснуться не могла. Пока меня не выдернули из сновидений резким встряхиванием за плечо.

— Живая? Два солнца спишь уже.

Я вскочила, протирая глаза, до конца не понимая, что происходит.

На меня смотрела моя спасительница.

— Хватит разлеживаться. Принимайся за работу.

Я потерла лицо, приходя в себя, и последовала за ней.

Меня отвели в самую глубь большой кухни, где уже вовсю кипела работа- в больших котлах варилось и булькало варево коричневого цвета. Я невольно поежилась от его цвета, но меня провели еще дальше, где лежала огромная гора немытой посуды.

— Горячая вода там, холодная там- кивком головы она указала направление.

— Как холодная закончится, вон кадушка, в колодце возьмешь. Сначала поешь.

— Накормите её- крикнула кому-то и вышла.

Мне принесли миску чего-то на вид несъедобного, но я, зажмурив глаза, проглотила коричневую массу. И очень даже съедобное!

А затем я принялась за работу. Ничего ведь страшного, когда девушка моет посуду, правда? Но эта гора посуды никак не убавлялась- только я разгибала спину, чтобы передохнуть, мне тут же приносили еще, и я снова бралась за работу. Но я не роптала, главное чтобы не выгнали, пока я не вспомню, куда мне нужно уйти.

Вечером, когда бряцание посуды и шум разговоров начал затихать, я взяла бак с грязной водой и понесла на улицу, чтобы вылить. А потом устало села на скамейку, чтобы вдохнуть свежего ночного воздуха. Дверь отворилась и вышла спасительница. Она удовлетворенно хмыкнула, глядя на меня и сказала:

— Молодец, справилась. Тебя как звать? А, ну да. Напиши веткой на земле.

Я кивнула, подобрала ветку и… замерла с широко распахнутыми глазами. Мои мысли заметались, пытаясь вспомнить собственное имя. Ну как же так? Ведь так не бывает…. Я в отчаянии села прямо на землю, обхватив голову руками.

— Хм.

Она смотрела на меня, сложив руки на груди.

— Не говоришь и не помнишь. Странно- задумчиво произнесла она.

— Ладно! Твоя работа тебе понятна, надеюсь. А там посмотрим.

Она развернулась и вошла в дом, а я так и осталась сидеть на земле в оцепенении. Почему я раньше этого не поняла? Но ведь каждый день себе не говоришь- меня зовут так-то? Его вспоминаешь, когда к тебе обращаются по имени, или спрашивают, вот как сейчас. Подожди…. Я попыталась воскресить в своей памяти события своей жизни, но ничего кроме сияющей черной пустоты там не было. Было только моё воспоминание о прошлой ночи и больше ничего!

А вот сейчас мне стало действительно страшно- спазм сковал горло, не давая вдохнуть воздуха, сердце застучало со скоростью света, перед глазами замелькали черные мушки. Я, едва удерживая сознание, поплела в дом, чтобы найти хозяйку. Нашла по громкому голосу, где она контролировала уборку большой залы, покрикивая на работников, и схватила за руку. Я с шумом вдыхала и со свистом выдыхала воздух, одной рукой держась за горло. Я трясла головой, пытаясь донести ей свое молчаливое отчаяние. Будь у меня голос, я бы смогла хотя бы прохрипеть ей о своем горе.

— Спокойно! — гаркнула она.

— Смотри мне в глаза! А теперь вместе со мной- медленный вдох, медленный выдох!

И через некоторое время я действительно успокоилась, смотря в ее спокойное лицо и уверенный вид.

— А теперь попытайся объяснить, что случилось.

Я постучала пальцами по голове и пожала плечами.

— Ага. То есть ты не помнишь не только свое имя, но вообще ничего не помнишь?

Я с облегчением кивнула.

— И паника из-за этого?

Я снова кивнула.

— Ну что тут скажешь? Плохо, но не настолько, чтобы загонять себя в истерику. Теперь так- ты работаешь и приходишь в себя. Я не выгоняю тебя ровно до тех пор, пока ты справляешься с работой. Я люблю порядок- она обернулась к рабочим.

— Порядок, я сказала! — рявкнула она.

— Ты куда стол толкаешь, придурок? Я сейчас тебе этот стол…

Я поняла, что со мной разговор уже закончен и пошла в комнату.

***

Так и потекли мои будни, без отдыха и выходных. Я вставала с рассветом и ложилась глубокой ночью, но не это тревожило меня, а то, что до сих пор ничего не смогла ничего вспомнить. Подружилась с поварами, наверно из-за того, что никогда им не перечила из-за своей немоты и помогала по кухне. И то самое варево, которое мне поднесли в мой первый день, оказалось очень вкусной и питательной едой. Собственно говоря, выбирать мне не приходилось. На ночь я стирала свою единственную юбку и кофту красными от работы руками, а утром одевала влажную одежду и шла работать.

Хозяйка оказалась строгой, за малейшую провинность костерила работников почём свет стоит. И только мне удавалось избегать её гнева, ведь исправно выполняла свою работу и не сплетничала в свободную минуту. Вот уж когда порадуешься, что не умеешь говорить.

В один из вечеров, я понесла грязную воду. На этот раз это был большой чан, так как я целый день сливала в него использованную воду. Я посчитала это рациональней, чем постоянно бегать на улицу, лучше один раз за весь день.

Я пыхтела, но упорно тащила его, прикусив губу. Мой потрепанный со временем чепец, налез на глаза. Я чуть закидывала голову, чтобы разглядеть дорогу, а потом мысленно ставила себе цель и шла дальше. Уже немножко осталось, сейчас остановлюсь и отдохну. Раздались грузные шаги, и я невольно поморщилась, ведь придется остановиться и уступить дорогу. Затем увидела перед собой большие ноги, а потом край моего головного убора отодвинулся, открывая мне обзор. Мой взгляд уперся в мускулистую грудь. Я медленно вела глазами вверх, чтобы добраться до лица его хозяина… Если бы я могла говорить, я бы пискнула от страха. Передо мной стоял тот самый здоровяк, который прекратил драку на дороге.

Тот хмыкнул и сказал, окинув меня взглядом:

— Стрррашила-а-а-а.

Затем надвинул мой головной убор на место и прошел дальше.

Что? Ушел? Фу, хорошо, что ушел, а то у меня все застыло внутри от его взгляда. Подожди-ка! Он сказал, что я страшила?! Я? Я?!

Я даже растерялась. Как-то о своем внешнем виде все это время я не задумывалась, потому-как мысли были заняты совершенно другим, а вот теперь я стояла с тяжеленным чаном в руках, который так и не успела поставить на пол, и задумалась. Затем все же поставила его на пол, отодвинула чепец с глаз и заглянула в мутную грязную воду, пытаясь увидеть свое изображение. Да