Поверь своим глазам - Линвуд Баркли

После поминок у сотрудников похоронного бюро осталось множество лишних бутербродов с яичным салатом. И они настояли, чтобы я забрал их с собой для своего брата. Конечно, я объяснил его отсутствие недомоганием, но никто (из тех, разумеется, кто моего брата знал) мне не поверил. На обратном пути я с трудом поборол искушение выбросить сандвичи в окно машины, чтобы они достались птицам, а не моему братишке, но все-таки довез еду до дома, и она была благополучно им съедена.

– А я так надеялся, что твой брат все же появится, – сказал Гарри. – Давненько я не видел его.

Мне сначала показалось, будто речь идет о нашей нынешней встрече, и тогда это звучало странно, поскольку брат не мог быть душеприказчиком отца, но потом я сообразил, что Гарри имел в виду похороны.

– Ничего не смог поделать, как ни старался, – произнес я. – На самом деле он не был болен.

– Я догадался.

– Как я его ни уговаривал, все оказалось тщетно.

Пейтон сочувственно покачал головой:

– А ведь твой отец так старался окружить его заботой. Не меньше, чем Роуз, ваша мама, упокой ее душу, Господи! Сколько лет ее уже нет с нами?

– Она умерла в 2005 году.

– Вот, очевидно, когда ему стало трудно с ним управляться.

– В то время он еще работал в «Пи энд Эл», – заметил я, имея в виду типографию «Прентис энд Лонг». – И мне кажется, по-настоящему тяжело отцу стало только после преждевременного выхода на пенсию. Приходилось все время проводить дома, и это его мучило, хотя он был не из тех мужчин, которые устраняются от решения проблем. – Я закусил губу. – Мама… Она умела от всего абстрагироваться. Принимала ситуацию как должное, но для отца это оказалось гораздо сложнее.

– Адам был еще не старым, – заметил Гарри. – Боже! Всего шестьдесят два. Весть о его гибели меня как громом поразила.

– Меня тоже, – кивнул я. – А ведь мама годами твердила ему, что косить траву вдоль того склона на тракторе очень опасно. Но он лишь отмахивался. Мол, я знаю, что делаю, не лезь. И что его только туда тянуло? Это самый отдаленный от дома край их участка земли. Его не видно ни с дороги, ни из домов. Уклон в сторону оврага почти в сорок пять градусов. И все равно отец упрямо косил там на тракторе, проходя вдоль склона и используя свое тело как противовес, чтобы машина не перевернулась.

– Как думаешь, Рэй, сколько твой отец пролежал там, пока его нашли?

– Папа отправился косить, вероятно, сразу после обеда, а обнаружили его в шесть часов вечера. Когда трактор опрокинулся и накрыл его сверху, руль пришелся как раз в это место, – я указал на свой желудок, – раздавив ему все внутренности.

– Боже милостивый! – Гарри машинально положил руку себе на живот, словно пытаясь вообразить, какую безумную боль должен был испытывать отец.

Я же не мог ничего к этому добавить.

– Он был на год моложе меня, – продолжил Гарри. – Мы иногда встречались с ним, чтобы пропустить по стаканчику. А пока еще была жива Роуз, порой играли вместе в гольф. Но Адам всегда с неохотой оставлял твоего брата одного в доме надолго, и потому у него вечно не хватало времени, чтобы пройти все восемнадцать лунок.

– Да и играл папа не слишком умело, – заметил я.

Гарри грустно улыбнулся:

– Врать не буду. Загнать шар в лунку с короткой дистанции он мог неплохо, но его дальние удары оставляли желать лучшего.

– Что верно, то верно, – рассмеялся я.

– А вот когда Роуз не стало, у твоего отца не находилось даже времени, чтобы хотя бы просто поработать над ударом на тренировочном стенде.

– Он был о вас самого высокого мнения, – произнес я. – Всегда считал вас прежде всего другом и уже во вторую очередь – своим адвокатом.

Они действительно дружили почти четверть века. Еще с тех времен, когда Гарри пережил трудный развод и был вынужден оставить дом бывшей жене, а сам долго ютился в квартирке над обувным магазином в центре Промис-Фоллз – небольшого городка на севере штата Нью-Йорк. Он любил в шутку повторять, какая наглость с его стороны предлагать себя клиентам в качестве адвоката по бракоразводным делам после того, как его самого обобрали до нитки в ходе точно такого же процесса.

Телефон Гарри издал короткий сигнал, означавший получение электронного письма, но он даже не взглянул на него.

– Когда я в последний раз разговаривал с папой, – сказал я, указывая на телефон, – он как раз подумывал о том, чтобы купить такой же. Его старым мобильником, конечно, можно было фотографировать, но снимки получались некачественные. И ему хотелось отправлять сообщения через Интернет.

– Да уж, Адам никогда не испытывал робости перед электронными новинками, – кивнул Гарри, складывая ладони вместе и подавая тем самым сигнал, что нам пора переходить к сути дела, ради которого я к нему пришел. – На похоронах ты обмолвился, что по-прежнему живешь в своей мастерской в Берлингтоне, так?

Я действительно жил по противоположную сторону границы штата Вермонт.

– Да, – подтвердил я.

– Как с работой?

– Неплохо, хотя изменения затронули и нашу профессию.

– Я тут как-то видел один из твоих рисунков. Кстати, правильно их так называть?

– Конечно. Рисунки, иллюстрации, карикатуры.

– Пару недель назад один из них попался мне на глаза в книжном обозрении «Нью-Йорк таймс». Твой стиль я узнаю безошибочно. У всех твоих персонажей огромные головы на хлипких телах, и создается впечатление, будто из-за этого они вот-вот упадут. Но очертания у фигур округлые и плавные. А еще мне нравится, как ты умеешь тонировать их кожу и все остальное. В чем секрет?

– Пользуюсь обычным распылителем для краски.

– «Таймс» часто к тебе обращается?

– Не так часто, как прежде. Намного легче вытащить старую иллюстрацию из архива, чем заказать художнику оригинальную работу. Газеты и журналы урезают расходы. Сейчас я чаще выполняю заказы сайтов в Интернете.

– То есть ты их разрабатываешь? Я имею в виду сайты.

– Нет. Делаю эскизы оформления и передаю их разработчикам.

– Еще недавно я бы посчитал, что для работы на издания, выходящие в Нью-Йорке и Вашингтоне, полезно было бы жить где-то рядом. Но в наши дни это, как можно догадаться, уже не имеет значения.

– Для всего, что невозможно отсканировать и передать по электронной почте, существуют фирмы срочной доставки вроде «Федерального экспресса», – ответил я.

Воспользовавшись паузой, Гарри открыл лежавшую перед ним папку и стал просматривать хранившиеся в ней документы.

– Рэй, ты уже ознакомился с содержанием завещания своего отца?

– Да.

– Он давно не вносил в него никаких изменений. Сделал лишь пару поправок после смерти жены. Однако я случайно встретился с ним. Он сидел в отдельной кабинке ресторана «Келлис» и пил кофе. Предложил и мне чашечку. Он был один за столиком у окна и разглядывал прохожих на улице. Перед ним лежал свежий номер «Стандарда», но он к нему не притрагивался. Мне и прежде доводилось видеть его там. Складывалось впечатление, будто ему иногда необходимо побыть наедине с собой, отдохнуть от дома. Но в тот раз он мне помахал, рукой приглашая за свой стол, и сказал, что хочет переписать завещание, включив в него несколько особых оговорок. Но только руки у него до этого так и не дошли.