Лучший мужчина Нью-Йорка - Триш Уайли

– Он прямо сейчас разговаривает с матерью.

– Что ты с ним сделала?

– Просто честно сказала все, что о нем думаю.

– Прямо в лицо?

Джи снова отхлебнула кофе.

– Я никогда не стеснялась говорить ему правду в лицо. И ты это отлично знаешь.

Услышав требовательный стук, Джи открыла дверь и, столкнувшись с прищуренным взглядом голубых глаз, недрогнувшей рукой забрала у Даниэля мобильник, вручив ему другой телефон.

– Держи, это твоя сестра.

– В чем дело, сестренка? – начал он, переступая порог.

Джи моргнула. Почему это он вдруг оказался у нее дома? Захлопнув дверь, она вернулась на кухню. Неужели он решил, что теперь может вот так запросто приходить к ней в гости? Ну уж нет, и почему как только он пришел, гостиная стала такой маленькой?

Джи заметила, что Даниэль разглядывает ее краешком глаза, особое внимание уделив ее ногам. С чего бы это?

Она подавила желание посмотреть вниз. С ней все в порядке, да и вообще, на этот раз на ней надето значительно больше, чем при их последней встрече. Да и что значит «все в порядке»? Она буквально без ума от своих любимых черных лосин и алых туфелек на высоченном каблуке! При росте в метр шестьдесят пять ее нельзя было назвать особо маленькой, но, каждый день по работе сталкиваясь с сотней моделей, возвышающихся над ней как какие-то грозные амазонки, Джи ценила каждый добавочный сантиметр, понимая, что даже такая малость может повлиять на ее уверенность в себе.

Джи легонько покачала головой. С чего это ее вообще вдруг стало заботить, что о ней подумает Даниэль? И так понятно, что он ничего не смыслит в моде, особенно если приглядеться к его джинсам. Как в них вообще можно ходить? Потертые коленки, карманы на…

Джи резко отвела взгляд. Если Даниэль хоть на секунду заметит, что она разглядывает его пятую точку, то потом всю жизнь станет ей это припоминать.

Его самомнение итак больше целого Техаса.

– Это моя работа, – говорил он, вышагивая по комнате и явно начиная раздражаться. – Веревки не хватило, и у меня не было времени… Я знал, что меня страхуют, и хватит об этом, к тому же я уверен, что твоей подруге еще нужно позвонить десятку человек…

Не испытывая ни малейших угрызений совести, Джи достала любимую кружку. Будем надеяться, Лив сумеет прочистить ему мозги, и какой только дурак станет расстегивать страховку на такой высоте? Неужели ему в детстве забыли рассказать, что такое гравитация?

Прислонившись бедром к столешнице, Джи скрестила руки на груди и, изредка поглядывая на варящийся кофе, принялась наблюдать за Даниэлем. Напряженное лицо, широкие плечи, мускулистая грудь, обтянутая выцветшей футболкой с бейсбольной эмблемой… Почему же он кажется таким… утомленным? Нет, скорее не утомленным, а просто усталым, как будто ему уже давно не доводилось нормально высыпаться. Не то чтобы ее сильно заботит его вид, но раз уж Лив спросила, почему бы и не присмотреться к нему повнимательней…

А ведь если хорошенько его разглядеть, сразу понятно, почему женщины штабелями валятся к его ногам. Ярко-голубые глаза, темно-русые коротко стриженные волосы, легкая небритость… И если добавить ко всем этим радостям еще и подтянутое стройное тело, уверенные непринужденные манеры, умение подать себя… Проще говоря, любая девушка на Манхэттене сама с радостью напишет ему свой номер, а потом ночами спать не будет, дожидаясь звонка.

Вот только сам он никогда на ком-то одном не задерживался.

– Ладно, хватит, я уже сказал, со мной все в порядке, так что успокойся и готовься к свадьбе. Да, я же сказал, что приду, разве нет? – Даниэль оглянулся. – Она тебе потом сама перезвонит.

Он еще не успел договорить, а Джи уже пересекла гостиную и распахнула дверь, но вместо того, чтобы уловить намек и уйти, Даниэль захлопнул дверь и навис над Джи.

– Похоже, нам нужно серьезно поговорить, – сухо заметил он.

Нет, не нужно. Джи крепко стиснула зубы, чувствуя, что ее терпение на исходе, и прикидывая, не вонзить ли острый каблучок ему в ботинок, когда Даниэль вздохнул и продолжил:

– Может, некоторым и нравится, когда ты суешь свой хорошенький носик в их дела, но со мной этот номер не пройдет.

– Тогда потрудись сам отвечать на звонки, и мне не придется ни во что вмешиваться. Неужели так сложно понять, что твоя семья о тебе беспокоится и уже всерьез подозревает, что ты целенаправленно ищешь смерти?

– Ничего я не ищу.

– Может, еще скажешь, что тебе протоколом предписано выстегиваться из страховки?

– Иди, встань на диван.

– Что? – удивленно выдохнула Джи.

– Ты меня слышала.

Она не сдвинулась с места, и тогда Даниэль ухватил ее за запястье, и ее руку сразу же пронзил электрический разряд. Что это с ней? И с чего вдруг Даниэль ее хватает? Он же раньше вообще без необходимости никогда к ней не притрагивался.

– Ну и что, по-твоему, ты делаешь?

– Наглядно показываю, что…

Даниэль резко отпустил ее запястье и, ухватив за талию, поставил на диван и сам встал рядом.

– Что за… Не ходи по моей мебели!

Расставив ноги на ширине плеч, Даниэль задумчиво покачался на диванных подушках, а потом вздернул подбородок и приказал:

– Прыгай.

– Что?

– Прыгай.

Так, хватит, у нее нет ни малейшего желания играть в какие-то дурацкие игры. Да и вообще, сколько ему лет? Пять?

Но как только Джи попыталась слезть на пол, Даниэль ухватил ее и резко дернул к себе так, что она врезалась ему в грудь, и ее сразу же обдало волной жара. Что за…

– Поняла? Главное – держать баланс.

Все еще не отпуская, Даниэль разглядывал ее так пристально, словно никогда раньше не видел, и, что еще хуже, их тела слишком уж сильно соприкасались друг с другом, а ее грудь так плотно прижималась к его груди, что Джи было трудно дышать, а внизу живота проснулось смутное желание. Но с чего бы это? Почему ее вдруг так тянет к человеку, которого она буквально терпеть не может?

И когда он наконец начал невыносимо медленно опускать ее на диван, в поисках опоры Джи невольно пришлось ухватиться за его широкие плечи, а когда он снова поставил ее на подушки, у Джи даже немного закружилась голова, и она покачнулась, стараясь удержать равновесие.

– Я знал, что делал.

Даниэль спрыгнул на пол и, подхватив Джи на руки, поставил рядом с собой с такой легкостью, словно она ничего не весила.

Отступив назад, Джи замерла на месте, не в силах поверить, что он может с такой легкостью ее трогать и, что еще хуже, сама она станет так реагировать на его прикосновения. Если бы он только об этом узнал, то…

Скрестив руки на груди, Джи вздернула подбородок.