Ключ - Кэтрин Хьюз

– У меня все нормально.

– Скоро зима. Что ты будешь делать?

– Не знаю. Тут останусь, наверное? – Он посмотрел на потолок, и на лоб ему упала крупная капля дождя. – А может, поеду в Лондон.

– Тебе всего восемнадцать. Вся жизнь впереди.

– Это-то и пугает, – ухмыльнулся он.

Сара сверлила его взглядом. Какой же упрямый тип! Уже несколько месяцев он жил на улице, но по внешнему виду этого было не сказать. Да, от него исходил запах передержанного сыра, но голубые глаза горели огнем, а кожа была удивительно гладкой, несмотря на отсутствие бритвы. Светлая челка падала на глаза, и приходилось ее постоянно смахивать.

Она снова порылась в сумке и достала бутылку воды. Он взглянул на этикетку.

– На чудо не надеяться? Там же не водка?

– Ты говоришь как конченый алкаш, – сказала она, сокрушенно качая головой. – Сам как думаешь?

Он открутил крышку и начал жадно пить.

– Куда сегодня? – спросил Нейтан, меняя тему.

Она поняла, что сегодня его не убедить, но она попробует снова в другой день.

Сара положила между ними план и показала на длинный коридор с палатами по обеим сторонам:

– Сегодня – вот сюда.

Он поднялся на ноги, чуть не потеряв при этом висящие на костлявых бедрах джинсы, и с высоты своих 183 сантиметров протянул ей руку. Сара взялась за нее и, встав, отряхнулась.

Они пошли по коридору мимо палат, в которых по-прежнему стояли металлические кровати с грязными матрасами. На потрескавшемся плиточном полу повсюду валялась набивка – конский волос. В одной из комнат они обнаружили старое стоматологическое кресло в наклонном положении, рядом с которым так и остался поднос с ржавыми инструментами. Затем они оказались в коридоре с маленькими комнатками, каждая из которых закрывалась на толстую железную дверь. Сара закрыла один глаз и, прищурившись, посмотрела в глазок.

– Похоже на изолятор.

– Черт, зачем они были нужны? Интересно, твоего отца когда-нибудь сюда помещали? Он же был психом, да?

– Нейтан! – возмутилась она. – Мой отец не был психически больным. С чего ты вдруг так решил? В то время людей помещали в лечебницы по самым разным причинам, в том числе и сомнительным. Далеко не все были сумасшедшими, и в любом случае, мой…

Он схватил ее за руку.

– Смотри, открытая комната. Закроешь меня там?

– Это еще зачем?

– Хочу понять, каково это. Пойдем, будет весело.

– Весело? Нейтан, тебе бы нормальных развлечений побольше!

Он распахнул дверь и вошел в маленькую комнатушку с мягким полом и стенами, обшитыми брезентом и обитыми конским волосом.

– Ты уверен, что хочешь этого? – спросила Сара, закрывая за ним дверь.

Он что-то неразборчиво пробормотал. Сара посмотрела через глазок, но его уже поглотила темнота. Досчитав до десяти, она снова открыла дверь.

– Было круто! – вышел он, довольно улыбаясь.

Сара скривилась. Видимо, жизнь Нейтана совсем не баловала, если десять секунд стояния в темноте в камере с обитыми стенами было для него крутым опытом. Бедолага!

– Давай выходи, – потащила она его в коридор. Невозможно было без улыбки смотреть на его сияющее лицо. – Пора за дело.

Они дошли до конца коридора, где ощущение холодной и казенной атмосферы многократно усиливалось. Солнечный свет проникал внутрь только через два маленьких окна высоко в стене.

– И что теперь? – спросил Нейтан.

– Уверена, где-то здесь должна быть дверь. – Сара углубилась в план здания. – Да, вот в этой стене.

Она встала, уперев руки в бока, и стала осматривать коридор. Ее взгляд остановился на большом шкафу. Одна дверца полностью отсутствовала, вторая висела на одной петле. Она направилась к нему.

– Подожди-ка. Взгляни сюда, Нейтан.

Задняя стенка шкафа тоже отсутствовала. Вместо нее была дверь с отслаивающейся завитками голубой краской.

– Вот она! – торжествовала Сара. – Я знала, что она должна быть где-то здесь.

Нейтан засунул голову в шкаф и покрутил дверную ручку.

– Отлично! Платяной шкаф в наличии, теперь нам нужны только лев и колдунья[1].

Нейтан расчистил место, и Сара толкнула дверь плечом. Та не поддалась. Тогда Сара пнула ее ботинком.

– Поранишься, Сара. Давай лучше я.

Он стал терпеливо крутить ручку, пока не услышал щелчок. Несколько толчков – и дверь открылась.

– Ей просто нужно было немного ласки, вот и все. Не нужно все вокруг крушить, как слон в посудной лавке.

Когда глаза привыкли к темноте, за дверью они увидели узкую деревянную лестницу.

– Только после вас, – сыронизировал Нейтан, демонстративно пропуская Сару вперед.

– Ты такой джентльмен! А еще трус.

– Ну, там и правда немного страшно.

– Сказал человек, который каждую ночь спит в заброшенной психушке.

Она осторожно ступила на первую ступеньку и, убедившись, что та уверенно выдерживает ее вес, забралась наверх.

– Что там видно? – крикнул Нейтан.

– Здесь еще одна дверь, очень низкая. Чтобы через нее пройти, нужно будет согнуться.

– Тогда подожди меня, одна не ходи.

Они оба сели на корточки, и Сара повернула ручку. В ней так и торчал ключ. Они легко открыли дверь и увидели маленькое чердачное помещение без окон. Сара достала ручку-фонарик и попыталась осветить комнату. Повсюду лежал толстый слой пыли и тянулась паутина. С потолка свисала лампочка, покрытая сплошным слоем грязи.

– Там что-то есть, – Нейтан указал в конец чердака.

Сара подошла и увидела под низким карнизом целую гору чемоданов.

– Нейтан, – выдохнула она. – Подойди. Я кое-что нашла.

Он зашаркал к ней. Из-за высокого роста и низкого потолка перемещался он крайне неуклюже.

– Почему мы шепчемся? – еле слышно спросил он.

– Взгляни на эту гору чемоданов. – Она сняла верхний и сдула с него облако пыли. Веревкой к ручке была привязана коричневая багажная этикетка.

– Есть фамилия? – заглянул он через плечо.

– Нет, только номер 43/7, – ответила Сара, внимательно разглядывая этикетку. – Подержи-ка, – передала ему фонарик и попыталась открыть защелки по бокам от ручки, но они оказались ржавыми и тугими. – Черт, по-моему, он заперт.

– Дай попробую.

Через несколько секунд ему удалось вскрыть защелки, и он передал чемодан Саре.